Страница 90 из 117
Сев в кресло, я взглянула в иллюминатор.
Профессор Мак-Аарот пообещал, что отправит человека встретить меня в Элентропе. Уверена эта поездка будет не такой, каким было мое путешествие в Вейсмунд. Еще до вылета я присмотрела квартиру в дуплексе в фешенебельном районе Элентропа. Я позволила себе эту роскошь, наплевав на все сомнения. Черт побери, мы живем один раз!
Длительные перелеты располагают к размышлению.
Я откинулась на спинку сидения, прикрыла веки, мысленно возвращаясь в прошлое, в мой маленький каптийский дом.
– Послушай, Лимма, – Дейну слегка потряхивало после химии, – я хочу, чтобы ты поехала в Элентроп. Я много думала над этим…
Мы сидели на заднем дворе, на террасе. Погода была слишком жаркой и солнечной для ранней осени. Тучи клубились только у горизонта, а над нами сияла бесконечная теплая лазурь.
– Ты хочешь, чтобы я уехала? – переспросила я, щуря один глаз от солнца.
– Я много думала, Лимма. Я скажу тебе одну вещь,– ее голос был тихим и неторопливым, – обещай, что выслушаешь.
– Хорошо, – я отвлеклась от шахмат, в которые мы играли. – О чем разговор?
– Когда твоя мама заболела… – Дейна стиснула зубы, обратив взгляд на верхушки деревьев, – … это был самый страшный день в моей жизни. Все эти доктора, ее коллеги, говорили одно: у нее нет шансов. Они не могли ей помочь. Эти важные люди в белых халатах, которые спасали других, просто не могли ничего сделать, – Дейна замолчала, а когда снова заговорила, ее взгляд упал на мое лицо: – и тогда я смирилась, а затем я почувствовала облегчение… потому что, – ее голос задрожал от волнения, – потому что Гарверд, наконец, была со мной. Я радовалась этому, Лимма… – теперь я слышала лишь сдавленный, полный горечи шепот: – Где-то в глубине души, я наверно… была рада этой болезни. Тогда, когда ты нашла письма, ты… сказала об этом мне в лицо, и… я вдруг поняла. Я поняла, что всегда была слишком слабой, чтобы осаться одной. Я боялась.
Чувство вины не давало ей покоя очень долго.
– Ба…
– Нет-нет, ты послушай, Лимма, – торопливо заговорила она, – я знала, что она могла преподавать, но я не хотела отпускать ее. Из-за собственного страха.
Я закусила губу, чувствуя, как начинают щипать глаза.
– И я не хотела отпускать тебя, – вымолвила Дейна, – я думала, что смогу привязать тебя к дому… но это неправильно, Лимма. Я злилась на тебя. На твою мать. Я даже злилась на нее за то, что она ушла раньше меня. И я опять была одна… Но теперь я понимаю кое-что, Лима: ты не должна страдать из-за этого.
Порывисто я коснулась ее руки, сжала ее прохладные пальцы в ладони.
– Послушай, ба, – заявила твердо, – тебе незачем говорить об этом. Я не уеду. Я останусь с тобой. Мы пройдем через все вместе. Слышишь?
– Лимма, я же не беспомощная…
– Теперь дело во мне.
– И ты не осуждаешь меня?
– Нет, – уверила ее, – мы все любим по-разному, жертвенно, эгоистично, собственнически. Но мне плевать, если я знаю, что любовь эта настоящая.
Ее губы задрожали, складываясь в улыбку.
– Мне стало так легко, – произнесла она, – так спокойно… хорошо, что мы поговорили.
Казалось, Дейна совсем обессилила.
Завтра ей должно исполниться семдесят восемь. Сейчас ее возраст хорошо проглядывается во внешности, но это из-за болезни и химиотерапии. Уверена, скоро начнется период ремиссии, и ба вновь окрепнет.
– Хочешь, завтра мы вместе испечем пирог? – спросила я. – И позовем кого-нибудь? Может быть нашу соседку?
Дейна хрипло дышала, глядя на меня сквозь полуприкрытые веки.
– Давай сначала доиграем партию, – вымолвила она.
Я передвинула фигурку на шахматной доске. Последнее время мы могли играть и говорить часами.
– В этот раз я тебя обыграю, – зашептала я, потирая руки.
По губам Дейны скользнула слабая умилительная улыбка. Она никогда не поддавалась, и сейчас не собиралась.
– Шах, – ба медленно склонилась, переставила фигуру, и вновь спрятала руку под плед.
– Да не может быть… – я уставилась на доску, покусывая губу. –… Ну, уж нет, так просто я не сдамся, – я напряженно ломала голову над следующим ходом, – торопиться здесь не стоит. Даже из этой западни есть выход. Дай мне только еще минуту, – Дейна не торопила, впрочем, она и так выиграет подчистую. – Может в ничью, а? – я еще долго корпела над головоломкой, а затем подняла взгляд.