Страница 36 из 84
— Эй! Привет! — ненавязчиво подхожу к нему ближе. Между нами всего-то одна перегородка, через которую я без труда могу перелезть, только стоит ли мне это делать?
Дин молчит. Он продолжает упрямо смотреть прямо, словно вовсе и не замечает меня. Как же это глупо с его стороны.
— Дин, ты же знаешь, что я сделала это не нарочно, — опять начинаю оправдываться. Жаль, что в такие моменты нет другой меня, которая била бы меня по рту каждый раз, когда начинается это безумие. — Дин, прости меня. Я просто поддалась импульсам…
— Через полчаса встретимся внизу за завтраком, — парень грубо меня перебивает, бросает окурок за балкон и уходит.
Я опять остаюсь ни с чем. Впрочем, ничего нового. На этом утренние новости от Каролин ван дер Берг заканчиваются на не весьма позитивной ноте.
Мне хватает как раз полчаса, чтобы почистить зубы, принять холодный освежающий душ, вспомнить о своем тату, ужаснуться и продолжить как-то жить с этим дальше. Я поняла, что все топы, что я захватила с собой, мне предстоит отложить на низ чемодана, так как я в последнюю очередь хочу, чтобы это увидел Дин. Он однозначно простит меня после этого, но в то же время, до конца нашего путешествия будет насмехаться надо мной и подкалывать. К этому я точно не готова.
Стук в дверь застал меня как раз в тот момент, когда я натягивала на себя джинсы-бойфренды. Быстренько подкачав их снизу и поправив свою майку, побежала открывать двери. Дин стоял в чёрной рубашке и джинсах, в карманы которых спрятал свои руки. Сегодня он решил принять образ некого брутала. Интересно, надолго ли его хватит.
Мы спустились вниз, не проронив по дороге ни слова. Это немного угнетало и в некой степени даже давило на меня. Обычно я не выношу вечного речевого потока Агнесс при каждой нашей прогулке, но сейчас, именно в эту секунду, я понимаю, как же мне этого не хватает.
Я заказала себе овсяную кашу с ягодами. Поставив себе за идею фикс похудение, я решила всё же придерживаться с сегодняшнего дня какого-либо режима. Но это было довольно сложно, ведь завтрак Дина составлял яичницу с беконом и овощной салат с оливковым маслом.
— Перестань смотреть в мою тарелку. Тебе стоило заказать то же самое, если твоя еда тебя не устраивает, — парень посмотрел на меня исподлобья. Я как-то и не заметила, что таращилась на его тарелку, мысленно представляя всё это у себя во рту. Когда я посмотрела в свою тарелку, то заметила не весьма аппетитную серую субстанцию с розовой пигментацией в виде ягод. Да уж, долго я так не протяну.
— Боюсь, что следующие несколько месяцев это единственная пища, которую я смогу вообще принимать, — фыркаю я. Набираю полную ложку каши, кладу себе в рот и лениво смотрю в окно, в попытке не думать о чем-то жирном, жареном и таком вкусном…
— У тебя проблемы с желудком? — мне показалось, что в голосе парня прозвучала нотка беспокойства. — Просто беспокоюсь о том, чтобы ты не заблевала мне салон, — вскоре пошутил он. Я улыбнулась. Лёд понемногу тает.
— У меня проблемы с весом, — тяжело вздыхаю и набираю ещё одну ложку. Кажется, от этой мути меня сейчас точно затошнит.
— Честно говоря, не заметил этого.
Я ничего ему не ответила. А что я могла ответить? «Боже мой, Дин, спасибо, теперь я буду сметать всю еду, что попадется на моем пути» или же «Ты изменил мою жизнь». Я просто была рада, что мы сменили тему и снова вышли на прежний уровень в общении.
После завтрака мы были готовы ехать дальше. Теперь, когда Дин немного расслабился и перестал (наконец-то) дуться на меня, внезапно грусть прикоснулась и ко мне. Это была такая внезапная грусть, которая берется из ниоткуда.
Я просто смотрела в открытое окно машины и наблюдала за тем, как сменивается пейзаж перед моими глазами. И внезапно меня постигла мысль о том, стою ли я вообще чего-либо в этой жизни? Просто стоило мне выйти за рамки своей зоны комфорта, как я сразу же попала в неприятность. При всем этом моя пятая точка нашла приключения для нас обоих. Однажды по своей глупости и нерассудительности я уже навредила одному человеку, и теперь, потеряв контроль над собой, я рискую повторить всё вновь.
На время я будто бы притормозила. Я не покидала Нидерланды уже в течение нескольких последних лет, и за это время в моей жизни не произошло ничего плохого. Как и хорошего. Может, такое моё жизненное предназначение? Застрять в сувенирной лавке навсегда и не показываться людям, дабы не вносить в их жизнь неприятные сюрпризы, вроде ареста за угон мотоцикла.
— Ты всё ещё обеспокоена этим? — Дин отвлекает меня. Спасает от собственных мыслей, что норовят свести меня сегодня с ума. — Честно говоря, я подумал, что ты пошутила на счет своего веса, но, похоже, что тебя это действительно сильно беспокоит.
Я немного опешила. Я уж думала, что мы снова начнем мусолить события вчерашнего вечера, о чем я как раз и думала. Но для Дина это уже похоже в прошлом (к счастью).
— Я не думаю, что тебе стоит беспокоиться об этом, — я постаралась улыбнуться. Получилось неубедительно.
— Тогда я могу вспомнить вчерашний вечер, — он лишь на секунду отвлекся специально, чтобы сделать грозный взгляд, который у него, на самом деле, получился таким, будто бы он умолял меня купить щенка. — Между прочим, ты так и не сказала, каким образом тебе удалось освободить меня.
Лучше бы обсудили мой вес. Я вспомнила о татуировке и инстинктивно сложила руки таким образом, чтобы закрыть её (будто Дин мог что-то увидеть через одежду).
— Кажется мне, вчера ты даже не хотел меня слушать, — фыркнула я и отвернулась к окну. Я сделала это в шуточной форме, но если честно я всё ещё обеспокоена тем, чтобы не проколоться Дину и не рассказать о том, что мне пришлось сделать ради него.