Поцелуев будет достаточно

Открываю дверь в полной уверенности, что это Сашка, и ошарашено смотрю на гостя. Гостью. Как она тут оказалась?

Последние полмесяца только и делаю, что занимаюсь самокопанием. А ещё проверяю на прочность выдержку. Точнее её проверяю даже не столько я, сколько Кира, ни с того ни с сего начавшая активничать. Обеды каждый день приносит, подкармливает нас с Сашкой после тренировок, пишет, даже на свидание позвала. Не пойму только, это Милашова ей мозги промыла, или она сама додумалась? Хочется верить, что второе, потому что если нет, то я крупно попал. Кира стала просто наваждением: постоянная близость в школе сводит с ума, приходится ухитряться, чтобы никто, а главное Кира, не заметил моего возбуждения; когда к ней подходит кто-то из ребят, и не важно по какому вопросу, мне просто шею им свернуть хочется. И Сашка своим понимающим взглядом и тихими смешками только подливает масла в огонь.

Она как наркотик, чтобы получить удовольствие от которого, приходится всё время увеличивать дозу. Той, что у меня есть сейчас – катастрофически не хватает.

Чего я жду? Сам не знаю. Просто не хочу её напугать как в тот раз. Надо всё продумать. Сделать так, чтобы Кира не смогла мне отказать, потому что я уже точно знаю, что не отпущу её. И мне плевать, как это всё начиналось – как шутка, как договор, как месть или искупление, сейчас я хочу, чтобы она была моей по-настоящему. Но сначала нужно успокоиться, унять хаос царящий в голове.

Именно за этим я и позвал к себе Сашку на все выходные. Отвлечься, проветриться и, возможно, посоветоваться. Он во всей этой романтической херне шарит куда лучше меня.

Но вместо него на пороге стоит Кира. Такая милая, запыхавшаяся. Смотрю на выбившиеся из причёски пряди, обрамляющие округлое личико. В мозгу стучит мысль: "Хочу её".

Оказывается, это Сашка виновник её неожиданного появления. Ну разумеется, мог бы и сам догадаться. Она тем временем незаметно проскальзывает под моей рукой и начинает раздеваться. Наблюдаю. Быстрые, немного нервные движения, она просто снимает плащ, но для меня сейчас даже в этом нехитром действии проскальзывает столько эротизма... "Хочу её".

Кира знает, что никого, кроме меня, нет и не будет дома, и всё равно она здесь. Доконать меня решила? Ставлю чайник, завариваю горячий шоколад, а в голове только: "Хочу её".

Захожу в комнату и замираю на мгновение. Не могло же мне привидеться? Оказалось она в зале, сидит в обнимку с Леди и что-то ей шепчет. Впервые завидую собственной кошке. Зову за собой, слушаю шаги за спиной и представляю, как её бёдра под обтягивающей тканью джинсов двигаются в такт походке. "Хочу её".

Сидим на мягком ковре, как и в прошлый раз, потягиваем вязкий сладкий напиток. Её близость, аромат духов, смешанный с запахом кожи, заставляют внутренности скручиваться в тугой узел, отдаваясь почти болезненным желанием внизу живота. С трудом улавливаю смысл того, что она мне говорит. Пульсация становится сильнее. "Хочу её".

Надо это остановить, и чем скорее, тем лучше. Слишком опасно и для неё, и для меня. Господи, что за патологическая неуклюжесть? Кира оказывается в моих руках, наши взгляды встречаются. Чёрт. Чёрт-чёрт-чёрт... Собираю всю оставшуюся волю в кулак и отхожу на небезопасное, но всё же расстояние. Безопасного сейчас просто нет.

Одна, последняя тонкая ниточка самообладания рвётся, когда вместо того, чтобы уйти, она обнимает меня со спины.

- Я всё понимаю, и я... не хочу уходить, – так тихо, но я отчётливо слышу каждое слово.

Сердце пропускает удар.

Тяну за пухлую ручку так, что Кира оказывается зажата между мной и дверью. С рычанием набрасываюсь, словно голодный зверь на добычу, сминаю мягкие губы властным жёстким поцелуем. Она больше не имеет права уйти, испугаться или оттолкнуть, она сама сотворила это со мной. Жадно глажу руками податливое тело, от макушки до копчика и обратно, впитываю каждый изгиб. Кира тихо стонет мне в губы, когда мои руки накрывают её грудь. Обнимаю свободной рукой и веду её к кровати, не переставая покрывать поцелуями губы, шею, ключицы. Один лёгкий толчок, и она оказывается подо мной. Смотрит большими, расширившимися от страха и затуманенными желанием глазами, а я чувствую, что с ума схожу от этой гремучей смеси невинности и страстности.

Хочу её прямо сейчас: разорвать одежду, раздвинуть ноги и войти, срываясь на бешеный ритм. Мысленно делаю глубокий вдох. Нет, так нельзя. Страстных ночей будет ещё много, но сегодня нужно быть предельно осторожным и нежным. От осознания того, что я, и правда, могу сделать Кире больно, ощутимо потряхивает. Чёрт, я ведь не девственник в отличие от неё, так чего ж тогда так волнуюсь? Проталкиваю колено между сведенных ног и слышу шумный вдох, когда моё возбуждение упирается ей в живот. Она сама тянется за следующим поцелуем, обвивая руками шею, притягивая ближе к себе, выгибается как кошка, когда я глажу её спину под рубашкой, исследует юрким язычком нёбо, от тихих полустонов просто сносит крышу подчистую...

- Нет, Кира, – она удивлённо смотрит, когда я останавливаю её руки, пытающиеся стянуть с меня футболку. – Тебе сегодня... Просто побудь смирной.

Не слушается, приподнимается на локтях и игриво облизывает мои губы.

- Ты предлагаешь мне изображать бревно? – храбрится, я же вижу, что ей страшно.

Толкаю в плечо и завожу её руки за голову, прижимая запястья к изголовью кровати.

- Да, чёрт возьми, бревно! – нависаю, шепча в самое ушко. – Не усугубляй своё положение, – обвожу языком ушную раковину, прикусываю мочку, и чувствую, как она дрожит. – Знаешь, как долго уже я этого хочу? - провожу мокрую дорожку поцелуев к ключицам. – Очень давно, – свободной рукой расстёгиваю пуговицы, освобождая её от рубашки, и слегка приподнимаюсь.

Красивая, какая же она красивая! Но сейчас этого мало, я хочу больше, чтобы нас ничто не разделяло, хочу увидеть всю её. Трусь носом о мягкие полушария, стягиваю лямки, выкидываю ненужную вещь в сторону, и сразу, не давая опомниться, приникаю губами к розоватому ореолу соска. Вскрикивает, упирается руками в плечи, но не отталкивает, просто сжимает сильнее. Наигравшись языком, сминаю груди руками, слегка оттягивая пальцами уже затвердевшие соски. Такая мягкая, такая сладкая, просто нереально... Я наверное мазохист: сам держусь из последних сил, но всё равно дразню её, наблюдая за реакцией. Кто бы знал, что её детский голосок может издавать такие эротичные звуки. Открывает глаза, смотрит на меня.

- Н-нет, Влад, не... а... ах... – выгибается.

- Не время стесняться, – пожираю её взглядом.

Раскрасневшиеся щёки, приоткрытый ротик, затуманенные глаза, соблазнительно поднимающаяся при каждом частом вздохе грудь... Проигрываю собственным инстинктам и нетерпеливо толкаюсь в её бёдра, снова завладевая губами, продолжая прикосновениями изучать каждый изгиб.

- Ты тоже, Влад... – смотрит сначала смущенно, потом решительно. – Разденься тоже... Я хочу, я хочу почувствовать тебя...

Ухмыляюсь и стягиваю футболку, а вслед за ней и всю остальную одежду. Её взгляд прожигает, заставляет кровь бежать быстрее, если такое вообще возможно, а осторожное прикосновение распаляет сильнее, чем самые изощрённые ласки. Непослушная, я же предупреждал. Уже не сдерживаюсь, лаская всё тело, покрывая поцелуями, оставляя тёмные следы на тонкой молочной коже. Обвожу языком пупок, спускаюсь ниже. Пытается закрыться, но я не даю.

- Ч-что ты... Чему ты улыбаешься?! – её руки в моих волосах пытаются оттянуть голову, но только ещё сильнее заводят.

- Радуюсь, что действую на тебя также, как ты на меня, – провожу языком от влажного входа, вдоль половых губ немного резко, раскрывая их, слегка задевая кончиком клитор, и Кира впервые так откровенно и громко стонет. Пальчики сильнее сжимают тёмные пряди в нерешительности: не можешь решить притянуть или оттолкнуть?

- А ты подготовилась, – целую внутреннюю часть бедра, поглаживаю гладкую кожу, не отрывая взгляда от её лица.

- Нет, это... всегда так. Тебе не нравится?

- Мне всё нравится.

Развожу полные ноги шире, продолжая ласкаться языком, то обводя, то втягивая нежную плоть, руками нахожу мягкие полушария груди и снова стискиваю их. Кира жмурится, закусывает губу, притягивает ближе, так обезоруживающе откровенно реагируя на ласки, что я просто теряю контроль. Благо всё необходимое у меня запрятано в прикроватной тумбочке. Тяну её за руку, обхватываю ладонь своей и веду по возбуждённому члену, раскатывая презерватив по всей длине. Закрываю глаза и сдавленно выдыхаю от ощущения её пальчиков на себе, а когда открываю глаза, замечаю заинтересованный и немного испуганный взгляд. Поднимаю ладонь к губам и целую.

- Не бойся, я...

- Я не боюсь, – выдыхает в самые губы. – Я тебе доверяю.

Несмотря на свои слова Кира слегка сжимается, когда головка члена упирается в неё. Хочу причинить ей как можно меньше боли, отвлечь. Накрываю жарким поцелуем губы, зажимаю в тиски горошину соска и одним движением плавно вхожу на всю длину.

Кира сдавленно вскрикивает, впивается ногтями мне в спину и прижимается вплотную. Внутри неё так горячо, так узко, что это даже граничит с болью. Хочу сорваться на быстрые толчки, но сдерживаюсь из последних сил, давая ей привыкнуть ко мне, шепча на ушко ласковые слова, покрывая нежными лёгкими поцелуями лицо, шею, грудь, пока Кира сама не подаётся бёдрами мне навстречу. Мягкие, медленные движения становятся всё резче и быстрее, она раскрывается, впуская меня полностью, и я тону в этой лавине удовольствия, срывая поцелуями стоны с её губ, оглаживая нежное юное тело, плавясь под прикосновениями её рук, её кожи к моей, так близко. Она моя, только моя. Каждым новым толчком подтверждаю своё право, давая волю первобытным инстинктам, рычу, когда она кусает меня за плечо, и со стоном кончаю, потерявшись в ощущениях. Не удержался.

Ещё какое-то время лежим так, не расцепляя объятий. Вставать совершенно не хочется, но надо. Осторожно выхожу, тяну усталую Киру за собой в душ. Знаю, что накосячил, просто слишком долго терпел. Я всё восполню, обещаю. Целую светлую макушку и подставляю под струи тёплой воды.