Страница 119 из 122
Вспомнил, как у него перехватило дыхание, лишь только встретился с этими омутами глаз при первом знакомстве. Как его ощутимо тряхнуло от их света и чистоты. Как эта зелень затянула безвозвратно, лишила покоя и сна. Её обеспокоенный и полный любви взгляд на Хереварда, когда тот, совершенно растеряв всю свою решимость, начал нести полную околесицу. Как на глазах у неё выступили слезы, едва на стол за ужином поставили блюдо с зажаренным цыплёнком. Потом всю дорогу не решался спросить, был ли это твой любимый питомец?
Наверное, первый бал в честь новой хозяйки стал тем самым переломным моментом, когда он впервые за всю свою взрослую жизнь испытал такое чувство, как ревность. Он безумно ревновал девчонку к загостившимся лордам. Их знаки внимания, её ответные улыбки этим молодым, полным сил мужчинам сжигали душу в котле ярости и беспомощности. Но что тогда он мог ей предложить? Старое, дряблое тело? Больное колено и хромоту? Дункан злился, а она... Она, оказывается, ждала. Не было в её взгляде отвращения или жалости. Не было страха перед совместной ночью. Без дрожи она прикасалась к нему, брала за руку и с неохотой отпускала. Он видел.
Никогда не забудет чувство пустоты и падения в чёрную бездну, когда глядел в стекленеющие глаза любимой и перестал слышать её дыхание. Тогда, на острове, он готов был пойти за ней, немедля, не сомневаясь, не видя смысла существовать дальше без своей Лии. Злился на неё за то, что оказалась настолько идеальна во всём и даже в этом глупом самопожертвовании. Не нужна она ему, эта жизнь, без его ангела. Не успел сказать, прохрипеть, прошептать – девчонка не слушала его, как одержимая произносила эти проклятые строчки пророчества. А он молился, чтобы ещё кто-нибудь из отщепенцев воскрес и всадил в него нож, но так, чтоб уж наверняка...
Маленькая мятежница – зеленоглазое чудо даже его дракона не испугалась!
Наверное, больше любить, чем любил Эррол, было уже невозможно. Но когда его свет, его жизнь, госпожа его сердца подарила чудо – наследника, сына Александра, герцог думал, что сойдёт с ума от счастья и безграничной нежности. Первый детский крик буквально согнул его пополам от нахлынувших эмоций. Что там жизнь! Его светлость готов был бросить к ногам жены мир, вселенную! Сын. Малышу уже год, а до сих пор ком в горле встаёт от сумасшедшего восторга и гордости, стоит подойти к нему, спящему в кроватке. И любоваться, любоваться, любоваться, не в силах оторвать взгляд от такого подарка!
Сбежав от гостей, из шумной, заполненной светом бальной залы замка Шгрив, пара уединилась на берегу пруда в глубине парка. Мужчина то и дело заботливо поправлял сползающий плед с плеча женщины. Потом плюнул и, пересадив её к себе на колени, закутался в покрывало вместе с ней, как уже однажды было, соорудил нечто похожее на кокон, в котором оказались двое.
– Наш сын полетит? – глядя в ночное небо, тихо спросила Юлия у мужа, положив голову ему на плечо.
– Полетит, – ответил Дункан, прижимаясь носом к её волосам и вдыхая любимый запах луговых трав.
– А дочка?
– И дочка, – улыбнулся, когда почувствовал, как её руки ловко справились с пуговицами на камзоле и уже добрались до его рубашки, вытягивая ту из брюк. – У нас обязательно будет дочь и ещё один сын. Сколько будет – все полетят и... – недоговорив, сдавленно охнул, когда холодные подрагивающие пальчики Лии скользнули под освобождённую одежду и коснулись его живота.
– Милая, ты не замёрзла? Ты дрожишь...
– Это от близости с тобой. До сих пор от твоих прикосновений сердце заходится, дыхание прерывается, как в первый раз, – повернув голову, Юля поймала губы мужа и нежно поцеловала. – Поцелуй твой пьянит, лишает воли и последних мыслей. Голос ласкает и заставляет тело трепетать...
– Что ты мне зубы заговариваешь?!– не сдавался Дункан.
– Янтарные искорки в глазах завораживают, гипнотизируют...
– Все, хватит! – рыкнул герцог и рывком поднялся, удерживая на руках своё сокровище. – Пора идти греться. Милая, оставь пряжку на ремне в покое, пока не доберёмся до спальни. И шейный платок тоже... – и застонал, когда супруга провела ноготками по оголённой груди. – Родная, что ты со мной делаешь?
– Люблю тебя.