Восточная Корона

Я держалась за ручку машины и пыталась не паниковать. Самое мерзкое из всего, что мы стояли посередине поля и нам не могли помочь. В бардачке у Арсения лежал электрический пистолет, но я сильно сомневалась, что он мог помочь против того, что увидели мы.

Какие там дыхательные упражнения? Вдох – выдох? Страх не давал нормально дышать, поэтому чтобы не выдать настроения я закрыла прядками волос щеки.

Все можно списать на невыносимую жару, но мираж на горизонте одно, а когда перед глазами предстает нечто жуткое – это другое. На что оно походило? На бешеную собаку? Или на дикого волка? Нечто среднее, покрытое мерзкими наростами, с вывалившимся синим языком и без глаз. Часть шерсти облиняла, на месте новой образовалась скользкая кожа с какими-то нарывами.

Существо стояло перед машиной и скалило косую пасть.

Мужчина потянулся к ручке бардачка, но я перехватила ладонь:

– Арсений, мне страшно. Пожалуйста, не выходи туда…

Бармалей замер, внимательно посмотрел на меня и поцеловал. Это было приятно, а еще быстро, так как человек едва коснулся губ. Хотелось прижаться к плечу мужчины, чтобы страх скорее отпустил, но я сидела на месте и глупо качала головой.

– У меня в багажнике ружье, еще с охоты осталось, – голос у него сипел.

Что он задумал? Хочет героем побыть? Перед этим? Отчего-то возникло странное чувство – простые пули гадость не возьмут. Она мертвая…

Вот если у нас в кабинке лежал искуситель сердец, украшающий холл, то другой разговор. На лезвии выкованные символы, скрывали необычную силу, которая притягивала доблесть. Я точно сказать не могла, но серебряный предмет мог помочь. Необычной вещи в машине не имелось, тогда разумно было просто уехать. Однако существо не дало сделать этого, кинулось бы под колеса.

Арсенин вышел на дорогу, открыл багажник и достал оружие. Пока возился, бешеная приближалась.

Мое сердце забилось сильнее, если мерзость укусит человека, то врачи не помогут, появятся язвы на теле. Эта собака больна непростой болезнью – она создана убивать, как на дикой охоте…

Дикая охота – жуткое слово. Откуда оно? Неважно. Странно из всего, что какая-то часть меня знала, как поступить. Например, я достала из сумочки распылитель для волос, сняла блузку, разорвала ткань, вышла из машины и, обмотав вокруг баллончика, подожгла. Важно, чтобы мини-граната взорвалась рядом с существом, тогда мы свободны.

Мужчина выстрелил.

Собака продолжала двигаться вперед.

Человек еще раз повторил маневр. Нечто упало, несколько раз дернулось, выплюнуло красную жижу на асфальт и вновь поднялось на лапы, словно мужчина ничего не делал.

Сеня осмотрел ружье.

Я бросила опасную смесь под лапы твари.

Несколько секунд – бум!

Задняя часть существа пострадала, а передняя продолжала ползти. Нечто разевало пасть, клацало зубами в поиске жертвы, теперь пришел мой черед тихо паниковать. Запасного плана на случай неудачи не нашлось. Мой спутник не растерялся – минутная слабость сменилась решимостью. Он ухватил меня под локоть и буквально бросил на сидение. Сам оббежал машину, уселся, завел двигатель, а дальше разогнав авто, переехал проблему. Все.

Сердце колотилось как у маленького напуганного воробья, таких животных никогда не видела. Ладно, когда больной котик или собачка, но чтобы так…брр!

На душе стало дурно, будто тело грязью измазали. Хотела быть хорошей, а получилось как всегда. Однако случай вышел мерзкий, но мы не садисты – мы пытались выжить. Оба понимали, что над животным кто-то издевался. Есть собачьи бои. Наверное, сбежал из клетки. В общем, думай или не думай, дело сделано.

Может, я оправдывала свое поведение? Но Бармалей тоже был смущен: полные губы поджаты, темные глаза как два уголька блестели.

Он посмотрел в мою сторону:

– Жалко?

– А?

– Глаза красные, сейчас плакать будешь. Песика жалко?

– Ты, правда, думаешь, что это пес был?

Мужчина сделал неопределенный кивок головой:

– Не знаю. Люди, конечно, чего только не вытворяют с животными, но оно как зло из сказки. Мы с тобой тоже молодцы, встали, а нужно было ехать. Или ты к ветеринару хотела? Смотри мне, Талия, всех любить будешь, ничего от тебя не останется.

– Он меня напугал, а самое неприятное из всего, знала как, – глаза зачесались, только не заплакать, – я знала, как его убить…и вышла из машины, будто все отпустило – нет страха, нет дрожащих пальцев, только какая-то уверенность, что так нужно, – я закрыла ладонями лицо, стала растирать щеки.

Собеседник крепче руль сжал.

Давно въехали в Кротовый Городок, проехали арку и приостановились возле колонки:

– Воду видишь?

– Да.

– Вот теперь слушай: еще раз выйдешь из машины без моего разрешения или сделаешь, когда говорю «нет», так умою, мало не покажется. Поняла?