Страница 125 из 151
Два месяца спустя
Вязкий туман расступился, оставив горький привкус во рту и жар на потрескавшихся губах. Мэд осторожно приоткрыла глаза и огляделась, увидев привычные белые стены, дверь салатного цвета и смятую постель. Бело-салатный ад. Мир беспричинно весёлых людей, профессиональных лжецов.
“Как мы себя чувствуем?” Радостный голос и подпрыгивающая походка сиделки вызывали в Мэд неизменные волны раздражения. День за днём женщина продолжала задавать вопросы, хотя Мэд никогда на них не отвечала. Перед ней проходила целая череда весёлых, заботливых сиделок и серьёзных врачей, которые наивно верили, что смогут помешать Мэд умереть. Вот и в этот раз сиделка первым делом пошарила под матрасом, за картиной на стене и под тумбочкой, проверяя места, в которых Мэд прятала лекарства.
На самом деле, Мэд не возражала против лекарств. Они вытягивали мысли, обесцвечивали воспоминания, заполняли тело приятной ленцой и сонливостью. Тоска где-то рядом, но она не дотягивается до твоего сознания. Остаётся где-то вдали серыми сгустками грязи. Мэд бы согласилась на такую бессознательную жизнь, если бы не необходимость умереть, которая горела глубоко в сердце, чуть приглушенная лекарствами и усталостью.
- Давайте будем хорошими девочками и скушаем лекарство, как положено.
Мэд задумчиво посмотрела на сиделку и хрипло спросила: - Сколько времени я провела в больнице?
- Совсем недолго, совсем недолго, мы только начинаем с вами дружить! - испуганно ответила девушка, которая до этого ни разу не слышала голоса обезумевшей пациентки.
Мэд откинулась на подушки и сосредоточила взгляд на сиделке. Пошатнувшись, та посмотрела на таблетку и убрала её в карман. Усмехнувшись, Мэд отвела глаза. Дар всё ещё при ней. Надо же. Жизнь ушла, душа ушла, а дар остался. Чтоб его.
- Сегодня будет отличный день! - машинально проговорила сиделка, поправляя постель.
Глядя на её размеренные движения, Мэд задумалась: “Я могу встать и выйти отсюда, сбежать. Сжечь любого, кто попытается меня остановить. Но мне не за что держаться и некуда идти”.
Она повернулась к сиделке: - Прошу прощения, я случайно раскрошила таблетку. Не могли бы вы принести мне ещё одну?
Торопливо проглотив лекарство, Мэд закуталась в одеяло и приготовилась наблюдать, как, одна за другой, стираются её мысли.
Саймон навещал два раза в неделю, молча сидел рядом, наблюдая её лекарственный ступор, потом уходил. Они практически не разговаривали. В этот раз он уже собирался уйти, когда услышал её тихий голос: - Ты меня осуждаешь?
- За что?
- За то, что я не хочу принимать действительность.
- Много лет назад женщина, которую я любил, забеременела. Агентам патруля не полагалось иметь семью. Я отверг их и практически не виделся ни с ней, ни с Дэксом. А ведь я мог их спрятать, видеть тайком, но я этого не сделал. Обрёк всех нас на страдания и разлуку. Когда Дэкс вырос и выступил против Ниаварры, Абриани всё равно узнал, что он – мой сын. Я попал в опалу, мать Дэкса убили, а самого Дэкса с другими повстанцами сослали на необжитую планету. Так что все мы страдали впустую. Я не смог принять действительность и заплатил за это. Не мне тебя осуждать.
После продолжительной паузы Мэд спросила: - Хочешь, я скажу тебе правду?
- Да.
- Я не собираюсь выписываться из больницы.
- Тебя никто не заставляет…
- Знаю. Речь не об этом. Лёгкое ментальное воздействие – и я могу выйти отсюда прямо сейчас. Но я этого не сделаю, потому что сразу вернусь домой, к своей семье. Я попрошу тебя стереть мне память и вернуть в «пятую программу».
- Я этого не сделаю.
- Если я тебя заставлю, ты это сделаешь.
- Ты права, я это сделаю, - тихо сказал Саймон. – И сам вернусь.
- Так вот поэтому, будь добр, на выходе позови ко мне сиделку и скажи, чтобы она принесла ещё пару голубеньких капсул. Кому нужны фантомы, когда мне доступна роскошь забвения.
*********************************************************************
Ещё два месяца спустя
- Девушка, у вас есть хоть какие-нибудь документы?
- Нет. Посудите сами, если бы у меня были документы, пришла бы я в отдел пропажи документов?