Страница 233 из 243
- Отец, ахаха, - пытается сказать Элиот, но давиться смехом и снова валиться на пол, - отец, можно, ты меня убил этим! Ахаха!
- Это неприличный жест. – краснея, говорю я.
- Об этом я догадывался давно. – кивает Дуриан. – Но что он означает конкретно?
Я, Таби, Элиот и Чара пересматриваемся, решая, как сказать правду Дуриану, Фредерик вопросительно поднимает брови и складывает руки на груди, видно, ему тоже интересен ответ на этот вопрос.
- Вы меня пугаете, - говорит Дуриан, - что же такое значит этот жест, что вы не можете мне сказать?
- Ладно, я скажу. – вздыхаю я, успокаиваясь. Элиот всё ещё в конвульсиях дёргается на полу. – Этот жест означает – иди на***.
- Что? – переспрашивает дедушка.
- Ты не расслышал? – уточняю я. Элиот пытается встать, но издаёт булькающий звук и снова валится на пол.
- Я не понял. – отвечает Дуриан. – Что означает - **й?
Элиот издаёт какую-то непонятную гамму звуков и хватается за живот, начиная задыхаться от смеха. К нему присоединяется Чара, валясь на пол. Моя бабушка находится в таком же непонимании, как и дедушка, а вот Фредерик, судя по всему, знает значение этого слова.
- Роберт, о, небеса, - сквозь смех пытается сказать Элиот, - мои родители не знают таких грубых слов! Скажи понятнее! Ахаха!
- Почему я?
- Потому что я сейчас дьяволу душу отдам от смеха! – отвечает Элиот.
- Хорошо… - киваю, опускаю глаза. - **й это – пенис. – дедушка хмурит брови, потом смотрит на бабушку, она, наоборот, поднимает брови и качает головой, показывая, что не будет в этом участвовать.
- То есть, - осмыслив мои слова, отвечает Дуриан, - этот жест, - он повторяет жест, мы прыскаем смехом, - он означает… О, небеса, что за ужас? Кто такое придумал? И почему его употребляют и в адрес мужчин? – бабушка кашляет и «незаметно» толкает дедушку под рёбра.
Теперь уже и я не выдерживаю, закрываю лицо ладонями и судорожно смеюсь, не в силах даже не сделать вдох.
- Дуриан, ты неисправим. Существует множество вариантов любви и просто приятного времяпрепровождения, помимо стандартного – мужчина и женщина.
Я перестаю смеяться и резко поднимаю голову, смотря на стоящего в дверях незнакомого мужчину. Он ухмыляется, подпирает плечом дверной косяк и смотрит на нас всех, дольше всего задерживая взгляд на Дуриане.
- Гендрик… - выдыхает дедушка. – Гендрик! – словно мальчишка, он подскакивает с места и кидается к мужчине с объятиями. – Где ты был?
- Где был, там меня уже нет. – отвечает мужчина, подмигивая моему дедушке. – Но, как я вижу, ты дубина только по уровню осведомленности некоторыми вещами, но никак не по сердцу. Скучал?
- Ты меня ещё спрашивать об этом смеешь? – обиженно отвечает дедушка, я же продолжаю не понимать, кто этот странный гость.
Пытаясь найти ответ, я смотрю на Табиту, на Фредерика, потом перевожу взгляд на Элиота и Чару, которые всё ещё на полу. Чарино выражение лица заставляет меня начать беспокоиться, потому что в его глазах, в его чертах читается такая непередаваемая гамма эмоций, такое напряжение, что мне становится не по себе. Я хочу обратиться к нему, что спросить о непонятном госте, но Чара опережает меня, вставая на ноги, вцепляясь длинными тонкими пальчиками в спинку стула и глазами-блюдцами смотря на гостя.
- Может быть, обнимешь отца? – говорит гость, и моя челюсть встречается со столешницей.
- Отец? – выдыхаю я.
Я хочу было встать и подойти к ним, но справившийся с эмоциями Элиот встаёт у меня за спиной и мягко, но сильно давит на плечи, не позволяя встать. Он склоняется ко мне и шепчет на ухо: