Страница 3 из 35
Нельзя потерять то, чего нет. Нельзя разрушить то, что не построено. Можно лишь развеять иллюзию того, что кажется реальным.
Петр Иванович, директор СЦ ходил из угла кабинета в другой. Дина ждала его подписи на своем заявлении. Мужчина, иногда останавливался у окна, смотрел за горизонт, иногда подходил к столу и делал глоток воды из стакана. Так время тянулось уже более получаса. Дина раза три уже смотрела на свои наручные часы. Ждала.
- Что не так? – спросила Дина
Петр Иванович остановился и посмотрел на нее:
-А ты, думаешь, что все в порядке?! Ты эксперименты на себе ставить, а я глаза на это закрыть и лишиться ценного специалиста?
- Петр Иванович, все под контролем же! Когда то нужно же делать шаги дальше. Или застрять в развитии сомнологии? Сколько фильмов поснимали на эту тему, сны могут влиять на все. Не мне вам говорить об этом. Вы же видите, что они восстанавливают организм человека. В древности еще наши пра-пра-пра-бабушки говаривали, что сон лучшее лекарство!
- Не заговаривай мне зубы! Мы уже снами лечим и восстанавливаем ткани, но… То, что предлагаешь ты, это другое! Это залезть внутрь и даже не в мозг человека. Как ты вообще представляешь это сделать и тебя контролировать?
В кабинете наступила минутная тишина. Петр Иванович смотрел в окно. Мужчина лет 65, профессор, доктор медицинских наук, имел несколько государственных наград. Дина для него была не просто сотрудником СЦ, он видел в ней свою замену и относился как к дочери.
-Дина! Ты понимаешь, что мы ни разу не проводили таких экспериментов? Чего ты хочешь достигнуть этим?
- Я знаю! Но мы не можем проводить опыты на мышах как в других исследовательских лабораториях, или на обезьянах. Они не говорят. Они не передают нам чувства и мысли и не скажут ничего. – Дина снова посмотрела на часы. Скоро соберутся все специалисты. Время до совещания оставалось мало, а она еще не добилась от Петра Ивановича согласия на свой эксперимент.
- А если ты не проснешься? Мы не знаем что там? Не знаем где эта девочка! Это не коматозное состояние. И это не искусственная фаза глубокого сна. Мы ставим летаргию, а сами не знаем от чего она и как ее лечить, и как долго человек спит, и почему он спит.
- Зато мы знаем, что он не стареет во время сна. Это как полет в космос, где время исчисляется в световых годах.
Дина немного помолчала, и тихо, но уверено добавила:
- Подпишите мое заявление. Я проснусь. Меня можно выводить из сна каждые шестнадцать часов. И через каждые восемь снова погружать. За датчиками следить будут ежесекундно. У нее прекрасная иммунная система и кровь хорошая. За неделю никаких изменений в показаниях. По резус-фактору со мной одинаковая, поэтому рисков с отторжением не будет. Один на двоих датчик фазы сна и система обмена крови для подключения. Единственное, что и без того, что она спит, мы ее подключим к искусственной фазе глубокого сна.
- Именно! Ты понимаешь, что итак в глубоком сне, а искусственно ввести еще и в него. Это передозировка для вас обеих. Можете не проснуться обе.
- Я все просчитала. Нагрузка будет на меня всего лишь, к ней мы только аппарат подключим, а я уже попробую подключиться к ней оттуда. Не получится, значит это утопия. А если получится, то это шаг в науку. Мы будем знать что дальше.
В кабинет заглянула помощница. Сказала, что в зале все собрались и ждут только Петра Ивановича с Диной.
- Я не бросаю ни вас, ни пациентов. Я выхожу каждые 16 часов и я с вами. Это шанс, Петр Иванович! – Дина показала рукой на заявление на столе. Она была убедительна и уверена в том, что делает.
- Хорошо! - Петр Иванович черканул подпись на заявлении, которое тут же положил в папку. – Идем. Нас ждут!
Оба вышли из кабинета. Седой профессор с папкой шел впереди, и за ним, спокойная удовлетворенная тем, что цель достигнута, Дина.
Сходка специалистов центра проводилась три раза в неделю, периодами перетекая в Консилиум, если необходимо мнение всех профессионалов каждого отдела, в том числе компьютерных гениев. Это отдельный отдел, отвечающий не только за системную компьютерную сеть СЦ, но и разработку новейших инновационных программ, чем-то схожих с компьютерными играми, но реальность такова, что это уже не игры, а настоящий искусственный разум, подключающийся к человеку. ХГ (хакерные гении), как Дина прозвала сокращенно этих ребят, могли по решению сомнологов сконструировать сны, как позитивные счастливые добрые, так и такие, которые влияют на отношение человека, скажем, к вредным привычкам. Центр Сомнологии успешно, за последние полгода, провел исследования на излечение от зависимости курения и наркотиков.
Сейчас сходка снова перетекла в Консилиум. Одни спорили, что это невозможно. Другие поддерживали идею Дины, но неуверенные в том, что сами пошли бы на этот эксперимент с собой. Евгений, руководитель компьютерного отдела, пытался переубедить Дину. Она ему нравилась. Стеснительный, весь в программах айти, никак не мог решиться, пригласить ее на чашечку кофе или в кинотеатр. Идея Дины немного шокировала его, и он понимал, что программа должна быть идеальной…иначе этой умной и красивой женщины ему точно никогда не видать.
Дина дала задание за несколько часов перепрограммировать программу аппарата искусственного сна, чтобы одна программа могла подключить ее к спящей девушке в лаборатории. Информационный отдел отправил техников установить вторую капсулу, а задача ХГ подключить новую программу.
Подготовка шла полным ходом. За час, до подключения новый программы, Дина уже лежала в капсуле рядом с капсулой спящей девушки. Первая задача была совместить систему кровообращения обеих. Для этого установили катетр, на локтевом сгибе у каждой, и подключили систему. В течение часа, кровь должна была частично сделать обмен. По исследованиям Дины, для внедрения в человека одного аппарата сна недостаточно, нужно обмен органом или тканями, как пересадка чего либо. Единственной, доступной тканью, является, для СЦ, только кровеобмен. Постоянно циркулирующий, как связующая та самая невидимая нить для двух душ. За час до подключения аппарата сна, это было сделано заранее, для выявления анафилактической реакции. Нежелательной реакции не было, показания были стабильны, пульс и давление Дины сравнялось с давлением девушки.