Элина и Орбус

– Привет! А как тебя зовут? – кликнула я незнакомцу.

Но ответа не последовало.

Снежный вихрь стал клубиться, подобно восточному дракону, и рассыпался в отдельные хлопья, растворился в воздухе с последним утихшим порывом ветра.

Облака, парящие над линией горизонта, стали окрашиваться в розовый и багряный цвета. Мой конь нес меня в сторону зарождающегося рассвета. Добрый ли это знак?..

* * *

Я не знаю, как долго мы мчались и сколько миль преодолели за время пути, но, похоже, путь подходил к концу. Впереди замаячили три домика. Дым от печных труб поднимался высоко в небо. За селением тянулся невысокий лес.

– Это лагерь, ­­­– догадалась я.

Жаль. Представлялся он мне иначе. Унылость пустынного пейзажа ввергала меня в тоску.

И здесь мне придется жить? Разочарованию не было предела.

Но конь, к моему удивлению, на полпути к поселению резко свернул в лес. Мы промчались между сосен, пересекли врата в массивной изгороди-частоколе, которые почему-то оказались открыты.  Теперь я поняла всю мудрость деятелей Ордена. Вот он, настоящий лагерь!

* * *

Окруженная по всему периметру лесом поляна казалась квадратной. Овраг делил ее на две неравные части. На возвышении у костра грелись люди. Рядом была разбита большая белая палатка.

Конь перешел на шаг и остановился недалеко от костра.

 – Элина, здравствуй! Мы ждали тебя. Не переживай за Мангольда, наши люди им займутся. – Женщина мило улыбнулась. Ее карамельные локоны ниспадали на воротник-шальку белой шубки.

Спутник ее, невысокий черноволосый мужчина с угловатыми чертами лица, одетый в коричневую кожаную куртку, помог мне спешиться.

Мои новые друзья оказались не сильно выше меня ростом.

– Меня зовут Наталия, я сестра Леноры – твоей мамы, а это брат Брод, он один из наших боевых тренеров, – представила женщина себя и друга. Мы ждали тебя, знали, что скоро приедешь.

– Брод Бородин, так меня зовут. – Добавил ее спутник и весело подмигнул: Устала? Теперь ты дома!

– Бальдр! Позаботься о коне! – окликнула Наталия высокого бородача. – А вы, Бусферон и Акрам, закройте ворота! Вообще, не забывайте следить за всем периметром и товарищам своим передайте!

– А пока пойдем с нами, согреешься с дороги за чашкой чая.

– С бубликами! – вставил Брод.

– Еще, думаю, у тебя, наверняка, много вопросов, которыми не терпится засыпать нас, – продолжила Наталия.

Я последовала за встретившими меня людьми, бросив взгляд на Мангольда. 

Мы обогнули палатку и пересекли линию леса. Здесь ограды не было: лагерь сам по большей части находился в сени густых деревьев. Мы шли по аккуратной, очищенной дорожке. Среди сосен показались два домика…

* * *

Прихожая пахла сосновой смолой. Лакированную стену, сбитую из клееного бруса, украшал Йултадский венок из веток ели и остролиста, усыпанный еловыми шишками, красными ягодами, колокольчиками-бубенцами, увитый бусами и красной лентой.

Наталия отодвинула створку, скрывавшую встроенный шкаф. Мы оставили здесь верхнюю одежду и проследовали в коридор. Деревянная лестница с фигурными балясинами и точеными перилами вела на второй мансардный этаж. Брод же отворил самую ближнюю из дверей, и мы попали в гостеприимную кухню-столовую. Большой квадратный стол с диванчиками почти со всех сторон располагал к отдыху и беседе.

Свет, струящийся сквозь просторные окна, ярко освещал комнату.

– Присаживайся, будь как дома, – пригласила Наталия.

Я последовала совету.

– Как ты себя чувствуешь? Не слишком замерзла?

– Спасибо, немножко, – несколько преуменьшила я масштабы бедствия.

– Ну ничего. Сейчас согреешься.

Брод раскочегарил самовар и заварил чай. Достав с верхней полки лакированную черную коробочку с затейливым изображением белого коня, саней и снежинок по краям, зачерпнул пару пригоршней конфет и положил их в хрустальную вазу на столе. Рядом поставил тарелку с бубликами и печеньями.

– Угощайся, – сказал он.

Наталия разлила душистый чай.

Я держала в руках чашку, согревая руки, поднесла ее почти к лицу. Теплый пар начал поднимался к моим замерзшим щекам, я почувствовала, что начала отогреваться. Я молча сидела, то и дело отпивая немного чаю маленькими глоточками.

* * *

– Для Ордена чистого сердца, из которого происходит твоя мама, и сень которого незримо всегда укрывала тебя, настали совсем тяжелые времена. – начала Наталия. – Наши молитвенные практики, создающие незримый покров от прислужников Темного Пастыря совсем ослабевают, ядовитый свет Орбуса на небе мерцает все зловещее.

Моя собеседница пригубила дымящую чашку и продолжила: Твои кошмары и видения, трагическая смерть названных братьев твоей мамы – все это подтверждает, что сбылись наши самые худшие предсказания. – Закончила моя собеседница мысль.

– Так что это за Орден, Наталия? Я всегда чувствовала, что мама знает что-то такое, что никто из соседей не знал.

– Орден – это последний оплот независимого человечества. Незадолго до твоего рождения мир упал во Тьму. Власть захватил Морринг, о котором предсказывал еще предтеча Ордена Даниил Алигьери. Мы те, кто помним, каким был мир до прихода Тьмы.

– И каким он был?

– Мир был свободным. Каждый мог выбирать где жить, как жить, во что верить или не верить вообще.

– Мы могли бороться за свои права! – добавил Брод.

– И неужели этого никто не помнит? – удивилась я.

– Морринг сумел заставить людей забыть все.