Страница 4 из 11
Оборонительные позиции обычно проходили по западным берегам многочисленных рек. Их форсирование затрудняли широкие заболоченные поймы. Лесисто-болотистый характер местности, множество водоемов серьёзно ухудшали возможности по применению тяжелого вооружения. При подготовке обороны противник построил доты и дзоты, бронеколпаки, сборные железобетонные огневые точки. Для укрытия солдаты использовали так называемые «лисьи норы» – глубоко врытые в толщу земли щели. В оперативной глубине находились армейский, промежуточный и тыловой рубежи. Крупные города были превращены в мощные узлы сопротивления, а Витебск, Орша, Бобруйск, Могилев, Борисов и Минск – объявлены Гитлером укрепленными районами (крепостями). Их оборона была построена с учётом возможности круговой обороны. В своем приказе от 23 мая 1944 г. генерал-фельдмаршал Буш требовал удерживать их «при любых обстоятельствах»[17]. Тыловые рубежи проходили по рекам Днепр, Друть, Березина, по линии Минск, Слуцк и далее на запад. Для строительства полевых укреплений широко привлекали местных жителей. Слабостью немецкой обороны являлось то, что строительство оборонительных полос в глубине не было закончено.
Особое внимание противник уделял району Витебска, так как его удержание позволяло обеспечивать взаимодействие между группами армий «Центр» и «Север». С учетом этого немецкие войска оборудовали на подступах к городу несколько рубежей. Первый из них, прикрытый почти сплошными комбинированными проволочными и минно-взрывными заграждениями, находился в 10—15 км от Витебска. В 7—10 км от переднего края проходил второй рубеж, перед которым имелись заграждения, противотанковые рвы и минные поля. Третий рубеж был оборудован непосредственно на окраинах города. Все каменные здания в нем составляли основу многочисленных опорных пунктов. При этом наиболее слабым местом вражеской группировки на витебском выступе являлись ее фланги.
Немецкие пехотинцы в окопах
Три эшелонированных рубежа с установленными на них бронеколпаками, сборными железобетонными и деревоземляными огневыми точками имелись и на Оршанском направлении. Меньшая плотность оборонительных сооружений была на Богушевском направлении, так как здесь многочисленные болота, озера и речные преграды затрудняли действия, прежде всего, подвижных соединений. Однако сам Богушевск, являвшийся узлом, связывающим оборону Орши и Витебска, и как бы замком всей линии «Фатерланд» в этом регионе, был сильно укреплен. Богушевск прикрывали три линий траншей и широкие пояса проволочных и минных заграждений. На дорогах в болотистой местности через каждые 100—150 м стояли деревоземляные брустверы или бункеры. В самом городе, почти разрушенном, в каждом доме, во всех развалинах оборудованы огневые точки.
На Бобруйском направлении, на участке Ректа, Лучин шириной 35 км, занимали оборону три пехотные и одна танковая дивизии 9-й армии. На Глусском направлении, на участке Здудичи, Трамец шириной 55 км, было развернуто до четырех пехотных дивизий. На этих направлениях враг, используя водные преграды, создал пять оборонительных рубежей. Первый рубеж проходил по рекам Друть и Днепр, второй – по р. Добрица, третий – по р. Добысна, четвертый – по р. Ола, а пятый – по р. Березина.
Первый, основной рубеж, глубина которого составляла 6—8 км, включал три-четыре, а местами пять сплошных траншей, соединенных между собой ходами сообщений. На первой траншее, отрытой в полный профиль, имелось много одиночных и парных стрелковых ячеек, пулеметных площадок, вынесенных вперед на 5—6 м. В 80—100 м от нее находились проволочные заграждения в один-два, а на ряде участков – и в три ряда. Промежутки между ними были заминированы. Далее, в глубине обороны, одна за другой тянулись траншеи: вторая – на удалении 200—300 м от переднего края, третья – в 500—600 м, затем четвертая и, наконец, в 2—3 км – пятая, которая прикрывала огневые позиции артиллерии.
Позади траншей были оборудованы блиндажи для укрытия личного состава. Противник построил доты и дзоты, а также использовал башни танков, зарытых в землю, которые обеспечивали круговой обстрел. В заболоченных местах были сооружены насыпные огневые точки, стенки которых укреплялись бревнами и камнями. Все населенные пункты были превращены в узлы сопротивления. Особенно сильно был укреплен Бобруйск, вокруг которого проходили внешний и внутренний оборонительные обводы. Дома, подвалы, хозяйственные постройки на окраинах города были также приспособлены к обороне. На площадях и улицах имелись железобетонные укрепления, баррикады, колючая проволока, заминированные участки. Гарнизон Бобруйска располагал трехмесячным запасом продовольствия и большим количеством боеприпасов.
К. фон Типпельскирх пишет, что в полосе группы армий «Центр» намерения командования Красной Армии стали выясняться примерно к 10 июня. Радиоразведка сообщала о новых армиях. Авиация отмечала усиление железнодорожных перевозок и интенсивное движение на шоссейных дорогах. Дивизионы артиллерийской инструментальной разведки (АИР) установили, что на ряде участков начали пристрелку крупные силы переброшенной сюда «русской артиллерии». Пленные сообщали о появлении в тылу противника «ударных частей». На так называемых «оборонительных участках», удерживавшихся до сих пор менее боеспособными частями, отмечалась смена последних сильными соединениями. «Прошло еще несколько дней, и для командования группы армий “Центр” стало совершенно очевидным, – пишет фон Типпельскирх, – что противник развертывает на этом фронте крупные силы. Кроме того, стали отчетливо вырисовываться направления предстоящих ударов на Бобруйск, Могилев, Оршу и Витебск. Полученная в результате сопоставления самых разнообразных наблюдений картина приготовлений противника была настолько определенной и ясной, что для предположения о возможности имитаций и ввода в заблуждение совершенно не оставалось места»[18].
Колонна немецкой бронетехники, уничтоженная под Бобруйском
14 июня начальник Генерального штаба сухопутных сил генерал-лейтенант А. Хойзингер провел совещание с участием всех начальников штабов групп армий и армий. Начальники штабов групп армий «Север», «Северная Украина» и «Южная Украина» сообщили, что на их фронте нет никаких признаков подготовки ожидавшегося в скором времени наступления Красной Армии. Начальники штабов армий группы армий «Центр», наоборот, единогласно заявили о почти завершенном развертывании крупных сил Красной Армии перед фронтом их армий. Фон Типпельскирх отмечает, что в Генеральном штабе Сухопутных сил и у Гитлера «настолько глубоко укоренилось – чему в немалой степени содействовала категорическая точка зрения Моделя[19], возглавлявшего фронт в Галиции, – предвзятое мнение о наибольшей вероятности русского наступления на фронте группы армий “Северная Украина”, что отказаться от него они уже не могли». В то же время развертывание сил Красной Армии перед фронтом группы армий «Центр» нельзя было отрицать, однако ему в оценке русских планов приписывалась лишь подчиненная роль. Поэтому предполагалось, подчеркивает фон Типпельскирх, что «группа армий “Центр” такого рода наступление, которое будет предпринято, по всей вероятности лишь с целью сковывания ее войск, сможет отразить собственными силами. Доминирующей оставалась точка зрения, предполагавшая нанесение русскими основного удара на фронте группы армий “Северная Украина”». В ее полосе была сосредоточена большая часть танковых дивизий, так как Гитлер был уверен, что именно там, наконец, вновь удастся противопоставить «удар удару». На просьбу командующего группой армий «Центр» выделить ей по крайней мере более крупные резервы было заявлено, что общая обстановка на Восточном фронте не допускает иной группировки сил.
В результате группа армий «Центр», не получив крупные резервы, располагала для обороны своей 1100-километровой полосы лишь 38 дивизиями, из которых использовались 34. В резерве имелись только три пехотные (из них одна почти не боеспособная) и одна танковая дивизии. Оперативное построение группы армий было в один эшелон. Ее главные силы, сосредоточенные в районах Полоцка, Витебска, Орши, Могилева, Бобруйска и Ковеля, прикрывали направления, наиболее выгодные для наступления войск Красной Армии.