Дело Пентагона

— Шон, оставь его. Умоляю, я больше не могу. Давай просто уедем.

— Конечно, Джоанна, — приторно протянул он. — Поехали… домой.

Я знала, что Киану было плохо. Нет, не плохо, а намного, намного хуже. Но еще я знала, что переспорить Шона Картера не под силу homo sapiens, потому что по его мнению никакие мы не sapiens. Это была просто попытка избежать драки. Что я натворила? Что мы натворили? Да мы же все разрушили! Не зря я так боялась этой встречи.

Было уже темно, когда мазда Шона сорвалась с места.

— Ты не прав, — прохрипела я, просто потому что нужно было что-то сказать. — Я действительно люблю его. Ты не веришь, для тебя это пустые слова, но…

— Не пустые. Но не про тебя, — резко бросил Шон. — Любовь заставляет совершать безумные поступки. — И выжал газ до упора. Машина пошла на стремительный разгон. — Прийти в университет и просить другого отказаться от любимой, даже зная, что она сама уходить не хочет. Или как идиот Алекс пойти против лучших хакеров мира и спустить на пьянки, героин и тщетные попытки вернуть объект обожания примерно пять миллионов баксов за полгода… Любовь — это много разного, но не оставаться под одной крышей с ненавистным тебе человеком в обмен на минет, в то время как можно придумать тысячи способов жить с любимым. Любовь — это что угодно, но не рациональный расчет, Конелл. Ты подменяешь понятия ради собственного удобства. Как всегда. Это не любовь. И дело не в мальчике. Это только между тобой и мной. Посторонних и так хватает. Не втягивай его.

— Шон, заткнись, — предупредила я, не могла это слышать. Какая, простите, гадость. Между тобой и мной? Разве можно такое сказать про абсолютно стерильные отношения. Теперь я, конечно, понимаю, что он, как всегда, был прав. Но тогда в это верить не хотелось.

— Я тебя обидел, и ты доказываешь, что тебе плевать.

— Я сказала, заткнись, — громче произнесла я. Но фигушки, ведь об этом попросила я, а Шон никогда не делает того, о чем я прошу.

— Если уж так неймется, советую тебе проявить большую изобретательность, а мальчику жизнь не ломать, такое сомнительное счастье, как ты, он не заслужил.

Я хотела его заткнуть. Любым способом. У меня, должно быть, совсем отказал мозг, но я не могла это больше слышать. Я… дернула вверх ручник. На скорости примерно сто сорок километров в час. Раздался жуткий звук лопающихся тросов, машина потеряла управление, ее развернуло боком, а затем мы кувырком покатились по перекрестку.

Надо мной стояли врачи. И они были так увлечены, что даже не заметили, как я проснулась. Было светло, значит, как минимум одну ночь я проспала здесь, в больнице. Кстати, у меня ничего не болело, разве что висок, чуть-чуть совсем. И тогда я решила прислушаться к разговору людей в белых халатах.

— Как такое возможно? Они пролетели кувырком целую улицу, врезались в здание, и оба живы. Отделаться одной лишь царапиной на виске — невероятно!

Значит, я отделалась царапиной на виске, а Шон? Как Шон?

— Как себя чувствует Картер? — выговорила я. Врачи мигом все повернулись ко мне.

— Мисс Конелл, как вы себя чувствуете? — улыбнулся мне доктор с добрыми глазами. Он подошел и попытался заставить следить за пальцем, но мне было не до собственного потенциального сотрясения мозга.

— Как Картер? — настойчиво повторила я, останавливая мельтешащую руку.

— Не волнуйтесь за него, Джоанна, дела у вашего друга даже лучше, чем у вас.

Но моя реакция была совершенно иной, нежели врачи полагали. Я буквально подпрыгнула на кровати, запрокинула голову к потолку и заорала:

— Да ты, б***ь, издеваешься что ли? — И ударила кулаками по кровати. Как он может быть в порядке?! Неужели там нигде в божественной книге судеб Картеру возмездия не положено?! Кретин! Ублюдок! Я забилась в истерике. Не знаю, на что я рассчитывала, смерти я Шону не желала, но вот парочка дней, в течение которых я гарантированно уйду к Киану, была бы не лишней. Но ведь нет же, он живучий гад, которого ничем не взять. Все, прописанное наказание для Шона Картера — парочка постперелетных мигреней. Он вообще человек? Не киборг, нет?

— Джоанна… — услышала я голос Киану от дверей. И замерла. Врачи, уже готовые вколоть мне успокоительное, — тоже.

— Киану! — Я протянула к нему руки.

Мое лицо было в слезах, да и авария лоска не прибавила, но было наплевать, какой он меня видит. Он пришел ко мне… Даже после всего, что Шон ему наговорил…

— Оставьте нас, пожалуйста, — попросил он врачей. Те настороженно переглянулись, но вышли. Наверное, нового припадка испугались. А, тем временем, Киану присел на кровать и встревоженно заглянул мне в глаза: — Какой ужас, Джо! — И порывисто меня обнял, а я прильнула к его груди.

— Я не могу так больше, Киану! Пожалуйста, забери меня отсюда, не отдавай ему! Ты бы слышал, что он мне наговорил!

— Тише, Джо. — Он обнял меня еще крепче. — Я не уйду. Никуда. Обещаю. Я все продумал. Смотри, сегодня же я возьму в долг денег у отца, и отработаю в его фирме, но как можно быстрее найду квартиру. Для нас. Все будет хорошо, я все предусмотрел. Так ты поедешь со мной? — В его глазах горела такая надежда, такая мука.

— Конечно, конечно, поеду! — Я не знаю, что толкнуло меня на такое решение, ведь, по сути, ничего не поменялось… Шон, наверное. Его слова, его поступки. А еще, конечно, нежелание принимать горькую правду о себе самой.

— Я за пару дней все улажу, Джоанна. Всего пара дней, и мы начнем жить вместе.

— Хорошо, тогда из больницы я поеду сразу к Роберту и Мадлен…