Артефаки. Часть 1

Это был хороший день.

Тихий.

Спокойный.

Берлингер не только поделился знаниями, но и сделал для нас одну очень хорошую вещь — показал, насколько нам повезло с магами при распределении, как близки мы можем быть, какие удивительные вещи можем творить в команде. И поселил в душе лёгкую грусть, мы с Корни взаимно чувствовали, что скоро нас разъединят, поэтому работали молча и тоскливо, но как всегда — идеально.

Дома ждал сюрприз.

Я сразу понимаю, когда в нашем «одиноком ауле» происходят какие-то изменения. Дотронувшись до ручки входной двери, уже чувствую, что у нас кто-то гостит. Наверное, такое бывает, когда долго живёшь на одном месте, на уровне шестого чувства начинаешь считывать любые изменения в атмосфере.

В прихожей стояла лишняя пара мужской обуви. Дорогой обуви. Я аккуратно сняла туфли и поставила их рядом, пытаясь понять, кто это к нам нагрянул?

Свет был включён по всему первому этажу, что не вязалось с нашим домом — мама помешана на экономии электричества. Я прошла на кухню, откуда доносились голоса, и поражённо замерла в дверях.

Мама была с папой.

Я моргнула раз, другой, но волшебное воспоминание из детства не пропало. Это что, правда?!

— Вот и Эрин, — скупо проговорила мама. — Проходи.

Она стояла возле плиты. Не готовила, просто держалась на расстоянии от Руперта. На ней был мешковатый халат, делавший её похожей на пельмешек.

— А что происходит? — растерянно выдавила я, проходя ближе. Кинув рюкзак прямо на пол возле ног, села на табуретку.

— Пришёл твой отец.

На маму было жутко смотреть. Она побледнела, её губы были сжаты в одну полоску, а глаза… в них стояли слёзы.

Я в страхе посмотрела на папу.

— Что-то случилось? — просипела тихо.

Сердце ёкнуло. Я была не готова услышать плохие новости. Только не сейчас. Нет, нет! Так нельзя!

— Нет, котёнок, что ты. — Мама подошла и мягко погладила меня по голове. — Руперт пришёл, чтобы поговорить с тобой. Спустя… сколько прошло? Когда ты видел свою дочь в последний раз?

Я исподлобья взглянула на отца. Он тоже был бледен, сжимал в морщинистых руках кружку горячего чая. Он не смотрел на маму, только на меня.

— О чём ты хотел поговорить? — осторожно спросила я у него.

— Просто хотел узнать, как у тебя дела. — Он нервным движением провернул кольцо на среднем пальце.

Это какая-то шутка? Я непонимающе взглянула на маму. Та зло глядела на Руперта.

— У неё всё хорошо. Только это не твоя заслуга, — сухо сказала она.

— Роксана, давай не сейчас. Пожалуйста. — Он тоже стиснул зубы.

Я видела, как ссорились мама с Рэмом. Они были взрывными личностями и вскипали за доли секунд. Руперт Берлингер имел крепкие нервы и стойкую выдержку. Но этому тоже был предел.

— Пап, может, ты хочешь посмотреть мою комнату? — не придумала ничего лучше я.

Это необходимо было сделать. Мои слова вовсе не означали прощение и готовность делиться с любимым папочкой детскими игрушками. Просто иначе родители поссорились бы прямо сейчас, при мне.

А я терпеть не могла ссоры.

Мне не хотелось испытывать боль из-за людей, которые не могут найти общий язык.

К тому же… это означало бы, что в этом доме отец не появится ещё одно десятилетие.

Я схватила его за руку и потянула за собой.

Мы видели, как мама развернулась и подошла к горе грязной посуды. Уже выходя из кухни услышали, насколько зло она кинула половник в раковину.

— Точно ничего плохого не случилось? — на всякий случай уточнила я, когда мы оказались в прихожей и приблизились к лестнице.

— Точно, — отозвался отец за моей спиной.

Я остановилась, повернулась к нему, расцепляя наши руки, и шёпотом уточнила:

— А ты ей сказал про стажировку?

— Нет, Эрин, не сказал.

— Спасибо.

Я начала подниматься первой, он за мной.

— Через эту ступеньку переступи, тут дыра, осторожнее.

Друг за другом мы сделали широкий шаг. В этот момент на втором этаже показался Кайл.

— Здавствуйте, — от неожиданности он проглотил часть звуков.

— Привет, — поздоровался Руперт.

Когда я поднялась, брат громким шёпотом, который был слышен всем, уточнил:

— А это кто?

— Это мой папа, — таким же тоном ответила я, чуть наклонившись к нему.

— У тебя же нет папы, — искренне удивился Кайл.

Я покосилась в сторону Руперта, который оглядывал второй этаж и в этот момент недоумённо посмотрел на мальчика.

— Слушай, Кайл, тебя там мама зовёт, — соврала я.

— Она моя мама, — напомнил брат.

— Ага, — не стала спорить. Он частенько мне об этом заявлял.

Когда Кайл начал шлёпать тапками по ступенькам, я вздохнула и направилась в свою комнату. Возле двери нажала выключатель, но вместо света появилось неприятное жужжание проводки. Вот же чёрт! Я затравлено взглянула на отца и принялась спешно щёлкать выключателем.

Чик-чик, чик-чик, чик-чик.

Включился свет.

Облегчённо выдохнула, впустила папу внутрь и закрыла за нами дверь.

— Тебе Эван что-то сказал, да? — спросила я у спины отца. Он встал на середину и оглядывал мою комнату, а я продолжала мяться возле двери.

— Он был удивлён, в каких условиях ты живёшь, — проговорил Руперт и подошёл к письменному столу. Склонился над ним.

Я стыдливо взглянула на спинку стула, на которой неаккуратной горочкой покоилась гора вещей. На подоконнике возле кровати стояла кружка с присохшим ко дну недопитым кофе. Всё собиралась помыть и забывала!

Определённо, идти в мою комнату было плохой идеей.

— Мне жаль, что так получилось, — проговорил отец.

— Ты о чём? — не поняла я.

Жаль, что мы так и не стали семьёй? Да?

— Жаль, что из-за меня тебя чуть не оклеветали в «Берлингере».

А-а…

— Ты же меня не знаешь. Наверное, поэтому поверил, что я могла так поступить.

Он зачем-то схватил со стола одну из книг, его рука заметно дрогнула. Я слегка позлорадствовала.