Второй Шанс

Не прошло и двух часов, а мы уже были на месте. Черный внедорожник с проблесковыми маячками остановился на обочине и из машины выбрались четыре человека. Среди них были Климов, два охранника и ваш покорный слуга. Савин решил остаться на базе, чтобы доложить обо всем генералу. Руководители подразделений, как правило, не уходили с работы в будние дни и оставались ночевать в СОКМ. Проблем у меня по возвращении будет выше крыши.

- Где нам искать твоего питомца? - спросил меня Климов.

Я закрыл глаза и сосредоточился. Мне потребовалось меньше двух минут, чтобы ощутить слабый отголосок сознания Мель. По нему нельзя было точно сказать, где она находится, но хотя бы примерное направление стало известно. Я открыл глаза и направился в лес. Климов с вооруженной компанией двинулись следом.

Сосновый лес в ночное время суток был не самым лучшим местом для прогулок. Охранники достали фонарики и освещали нам дорогу, но света все равно не хватало. Мы спотыкались о корни, низко висящие ветки хлестали по лицу, а обувь утопала в грязи. Однако я чувствовал, что мы приближаемся к цели. С каждым пройденным метром связь с питомцем становилась сильнее. Еще немного и можно будет ощутить присутствие Мель.

- Мы приближаемся к коттеджному поселку “Солнечный Свет”, - сказал один из охранников и в тот же миг прозвучал выстрел.

- Ружье. Судя по звуку, карабин Сайга. Метров семьсот на северо-восток, - мгновенно выдал заключение Климов.

Дальше мы двигались с особой осторожностью. Климов предположил, что стрелять могли браконьеры. Сезон охоты еще не открыт, но в этом лису водились лоси и кабаны. Некоторые охотники не ждали официального открытия и получения лицензии. Их даже не пугала поимка. Штрафы на незаконный отстрел животных в России были смехотворны. Проще заплатить, чем у черта на куличках стрелять по зайцам. Для бравых охотников такая добыча была предметом насмешек со стороны коллег по цеху. Даже ребенок из рогатки способен подбить вислоухого. В такой охоте нет самого главного - азарта.

У меня было плохое предчувствие. Выстрел прозвучал оттуда, где ощущалось присутствие Мель. Я пытался ускориться, но Климов каждый раз меня одергивал:

- Ты разве видишь на нас оранжевые жилеты? Тебе пули может и не страшны, а мне еще жизнь дорога.

Через три минуты мы вышли на поляну и меня накрыли эмоции питомца. Из глаз потекли слезы, а руки тряслись от ужаса и безысходности. Я чувствовал все, что ощущала Мель. Боль, страх, одиночество и отчаянное желание вернуться к хозяину. К хозяину, который оставил ее одну в этом жестоком и беспощадном мире. С ним было так легко и просто, но он бросил ее на растерзание страшным людям с плюющимися раскаленным металлом палками. Но тут Мель ощутила знакомое присутствие. Он вернулся за ней. Он защитит меня от злых людей, которые непонятно зачем пытаются убить. Я хотела есть и поймала себе добычу. Сочная свинка была так вкусна, но пришли они и начали меня истязать. Я пыталась сбежать, но маленькие волки каждый раз выслеживали и загоняли в ловушку. Бесконечные боль и страдания, громкие крики и оскаленные пасти волков.

- Я так больше не могу. Хозяин, прошу, помоги мне! - раздался в голове почти человеческий женский голос.

- Что это с ним? - спросил у Климова вставший передо мной охранник, который внимательно разглядывал заплаканное и с глазами полными мук лицо.

Напрасно охранник встал у меня на пути. Когда на тебя несется локомотив лучше поскорее убраться с путей. Особенно когда локомотивом никто не управляет. Сознание отключилось, а единственной эмоцией, обуреваемой мой разум, была ярость. Ярость, способная преодолеть на своем пути любые преграды. Охранник стал одной из таких преград. Сломать ее было не сложно. Хрупкое человеческое тело легко поддалось давлению. Охранник не успел ничего понять, а в груди уже нарастала пульсирующая боль и ноги оторвались от земли. Его полет был кратким, а приземление болезненным. АКСУ вывалился из ослабевших рук и повис на груди, лежащего на земле человека, одетого в черный камуфляж с желтой биркой “СОКМ”. Тонкие струйки алой крови сочились из уголков его губ.

Даже в полном комплекте экипировки с шестьюдесятью семью пунктами Силы у меня бы не получилось отправить в полет с одного удара тренированного мужика весом за сто килограмм. Такую возможность мне дало усиление тела в момент “сгорания души”. Энергия при “сгорании души” не исчезает бесследно, а трансформируется и проявляется у всех игроков по-разному. Неосознанное желание придает почти безграничные силы. Но длиться данный эффект обычно не долго и с каждой секундой делает игрока на шаг ближе к безумию. Ведь когда душа сгорит полностью, от человека в нем мало что останется. Бездушный игрок превратиться в бешеную собаку, которую можно остановить только одним способом - пристрелить. А если ты этого не сделаешь, бешеная собака вцепиться тебе в шею клыками и поминай, как звали.

Второй охранник снял автомат с предохранителя, передернул затвор и направил ствол мне в спину. Палец медленно вдавливал курок, как вдруг тяжелая рука легла ему на плечо. Климов остановил подчиненного. Для таких ситуаций у него при себе имелось безотказное средство - кнопка активации браслета.

- Этим ты его не остановишь, - сказал он ему и нажал символ молнии на золотом кольце.

Мощный заряд электричества прошел сквозь мое тело и появился эффект Оцепенения. Но в следующий миг произошло то, чего прежде никогда не случалось. “Сгорание души” все еще действовало, предоставив мне возможность сопротивляться Оцепенению. Да и Выносливость сыграла в этом не последнюю роль. Климов не мог знать, что такое возможно. Такого прежде никогда не случалось.

- ААА!!! – вырвался из груди душераздирающий крик, а кулак врезался в землю и погрузился по локоть в грунт.

Вместе с ним в землю ушло и все испускаемое браслетом электричество. Про заземление слышали? Такого поворота событий Климов не ожидал и держал в руках наручники, в которых уже не было необходимости. Первый из игроков, кто преодолел эффект Оцепенения браслета повернул к нему голову и в его глазах читалось безумие. Его глаза, в прямом смысле слова, заволокла кровавая пелена. От разряда такой мощности в них лопнули капилляры и окрасили белки в красный цвет.