Страница 74 из 131
* * *
Охранники подтянулись и завели меня в кабинет психолога. После того, как мне поставили диагноз “селективная немота на почве глубокой психологической травмы”, кабинет психолога стал для меня вторым домом. Все они были похожи друг на друга, но с некоторыми отличиями. Удобная мягкая мебель, успокаивающий ровный свет или естественное освещение, одно или несколько комнатных растений, картины маслом на стенах и нейтральная цветовая палитра. Неотъемлемые элементы декора, чтобы пациент чувствовал себя максимально комфортно и не замыкался во время сеанса психотерапии.
- Только вот кабинет психолога для меня все равно что пыточные казематы, - вздохнул я, вольготно устроившись в кожаном кресле.
Охранники оставили меня одного в кабинете и удалились. И хотя на мне по-прежнему были наручники, а запястье сдавливал странный браслет, неужели они совсем не переживали о том, что я попытаюсь напасть на психолога? Мне с трудом в это верится. Не могли же они слепо довериться одному моему слову? Значит, я просто чего-то не знаю.
Пока ждал прихода психолога, осмотрелся вокруг. Царящая в комнате атмосфера пришлась мне по вкусу. Чистого голубого неба краска на стенах, большие деревянные окна с бежевыми шторами, забитый под завязку книжный шкаф в углу, а на стеклянном столике, разделяющим стоящие друг напротив друга кресла, красовалась ваза с белыми гортензиями и чайный сервиз из фарфора. Впечатление портил лишь натюрморт карандашом с изображением керосиновой лампы, перевернутой вазы и яблока. Обычно в кабинетах психолога вешали цветные пейзажи, а не безвкусные и откровенно жуткие натюрморты.
Ждать психотерапевта пришлось недолго. Минут через десять в комнату вошла женщина. Лет тридцати на вид, не лишенная обаяния, но и не то чтобы красавица. Симметричные черты лица и длинные волосы цвета вороного крыла портила родинка над верхней губой. Одетая по-деловому в черную до колен облегающую юбку и застегнутую на все пуговицы белую рубашку с накинутым поверх медицинским халатом.
- Прошу прощения, что заставила ждать. Меня не предупредили заранее о вашей проблеме с речью, так что пришлось одолжить его в лаборатории, - извинилась она и протянула мне графический планшет. - Позвольте представиться, меня зовут Нина Васильевна Шумилина. Но можно просто Нина.
- Приятно с вами познакомиться. Но у меня нет с этим проблем, - быстро написал я ответ на планшете и показал его ей.
- Что простите? - не поняла Нина Васильевна.
- Я про речь. У меня нет с ней проблем.
- Конечно же, нет. Но согласитесь, так наше общения будет протекать куда проще.
Я улыбнулся. Отвечать не имело смысла.
- Вы мне не представитесь? - спросила она, закинув нога на ногу и обхватив колено руками.
- Разве в этом есть необходимость?
- Тогда буду звать вас Алексей.
- Как вам будет угодно, - улыбнулся я.
- Алексей, меня попросили обследовать вас с целью выявить психологические отклонения и не представляете ли вы опасность для себя и окружающих. Поэтому прошу вас, отнеситесь к нашей беседе серьезно. Именно от результатов моего заключения зависит, каким будет ваше будущее. Не стоит все усложнять. Я искренне хочу вам помочь. Но для этого мне потребуется ваша помощь.
Наша беседа затянулась на долгих полтора часа. У нас было что обсудить. Я рассказал ей все о прошлом, настоящем и будущем. Каждую деталь, что посчитал важной. Но не только она получила новую информацию. Я и сам многое узнал. Например, про СОКМ и других игроков, а также, почему мне потребовалось психологическое освидетельствование. В России на данный момент были найдены четырнадцать игроков, включая меня. Так вот, каждый из них в той или иной степени со временем приобретал характерные психологические расстройства, которые повлекли за собой нарушения в сфере чувств, мышления и поведения. У некоторых игроков даже развилась спонтанная шизофрения и умственная отсталость. Опасная комбинация силы и психической нестабильности сделали из игроков бомбы с часовым механизмом. Но риск того стоил. В прошлом мощь страны оценивалась по количеству ядерных боеголовок, а в будущем будут котироваться высокоуровневые игроки.
- На сегодня достаточно, - сказала Нина Васильевна, поставив чашку с ромашковым чаем на столик. - Планшет можешь оставить себе.
Стоило ей это сказать, и в кабинет вошел охранник. Один и без оружия. Он проводил меня в столовую, а затем в тюремную камеру с бронированной дверью и минимальными удобствами. Кровать, умывальник и туалет. Вот и все, что там было. До конца дня ко мне никто больше не приходил. Я коротал время за чтением книг на планшете. Предыдущий владелец был тем еще книголюбом. Игр и прочего мусора не установил, зато фантастики и боевиков просто завались. Со скуки точно не умру.
* * *
На следующий день в кабинете генерала Жарова было многолюдно. В комнате площадью двадцать квадратных метров за длинным дубовым столом собралось семь человек. Во главе стола в высоком кожаном кресле сидел сам Жаров, а остальные расположились на стульях по обеим его сторонам. На совещании присутствовали Комар, психолог Нина Васильевна, глава службы безопасности майор Климов, глава исследовательского отдела профессор Загоскин со своим чудаковатым заместителем и взбалмошная рыжая девчонка, закинувшая ноги на стол и хрустящая костяшками пальцев.
- Ну что ж, Нина Васильевна, начнем совещание с вашего заключения. Чем порадуете? - обратился к психологу генерал, а секунду спустя добавил: - Только, будьте любезны, в общих чертах и понятным языком.
- Конечно, Глеб Геннадиевич - улыбнулась ему Нина Васильевна. - Психическое состояние пациента считаю удовлетворительным. Он не проявляет явных признаков агрессии, однако в стрессовых ситуациях наблюдаются симптомы острого психотического расстройства личности. Рекомендую медикаментозное лечение и еженедельные сеансы психоанализа. На этом у меня все.