Страница 94 из 107
- Он мне неприятен, – сказал Лефир, кивая на коня, чьи ноздри начинали раздуваться от злости на глупого человека. – Пойдём отсюда, – он не стал дожидаться ответа, не стал прикасаться к девушке, понимая, что может сорваться, и пошёл в сторону от коня.
Однако конь был не на привязи, и потому, возмущённо фыркнув, отправился обходить конюшню с другой стороны, оставляя Элейну стоять в растерянности. Лефир понял, что она не пойдёт за ним, и ему пришлось вернуться.
- Послушай…. – он не знал, как начать, так как все мысли разом вылетели из его головы, и потому он не уследил за голосом, который прозвучал мягко и тихо: - Я давно хотел тебя спросить: как тебе Офирель?
Элейна удивлённо глянула на него:
- Я мало его знаю… Нет, вернее, я совсем не знаю его, я видела его всего пару минут… но он производит впечатление достойного эльфа. А почему ты спросил?
- Он похож на меня, – констатировал очевидный факт принц. - Внешне он практически я. А в остальном он лучше и он… эльф.
- Может быть, время покажет, – пожала плечами девушка. – Но к чему вся эта самокритика?
- Я подумал, что с ним ты была бы счастлива… - выпалил Лефир, понимая, что весь этот разговор смахивает на бред сумасшедшего. - Он мог бы полюбить тебя… не то, что я…- ему стоило немалых усилий сказать эти заранее заготовленные слова, но он не испытал ни малейшего облегчения, произнеся их вслух. Наоборот, теперь стояла ещё более сложная задача: заставить себя посмотреть Элейне в глаза при том, что он всё не решался поднять на неё взгляд.
Он подумал о том, как неестественно сейчас выглядит, как близок он к тому, что не выдержит и расскажет ей всё… Почти всё. Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Из состояния полной растерянности его вывел вопрос Элейны:
- А что ты? Мне казалось, у нас всё хорошо… Ты оказался почти эльфом, и вопрос о том, что ты умрёшь намного раньше меня, отпал сам собой… Или ты так и не понял: эльфийка передала тебе свою жизнь, и ты не умрёшь от старости, не отметив даже столетие… В чём же проблема, если теперь нет преград для совместной жизни?
На секунду принцу показалось, что она всё знает. Всё поняла, и теперь сказала последнюю фразу, чтобы не остаться в долгу и тоже сделать больно. Но взглянув в её зелёные глаза, он понял, что снова ошибся. Она смотрела напряжённо и обескураженно.
- Послушай… - снова начал он и осёкся, подумав, что повторяется. – Я понял, что ошибался…. Прости меня, мне правда ужасно стыдно, что всё так получилось… И я не надеюсь, что ты простишь меня сейчас….может, потом… Я… не люблю тебя… - он сжал кулаки, мысленно благодаря девушку за то, что она молчит, а также за то, что смотрит только ему в глаза и не замечает, как белеют костяшки на сжатых изо всех сил кулаках. – Это всё… весна… одиночество… страх за свою жизнь… у меня не было никого, кто бы решился помочь… но теперь, когда у меня всё снова хорошо, я понял… что мы ошибались…
- Что за чушь ты несёшь? – прямо спросила она, замечая, с какой болью в глазах он всё это говорил.
- Это правда, – он собрал остатки уверенности, ещё раз уговорив себя, что это самый лучший выход. – Мне ужасно стыдно за себя… Но…
- Лефир… – остановила она его попытки высказаться. - Давай поговорим позже, когда ты...
- Нет… - тихо ответил он. – Позже мы не сможем поговорить…
Она снова внимательно вгляделась в глаза принца, ничего не смогла понять, но общее смятение, охватившее их обоих, действовало угнетающе. Девушка почувствовало, что слёзы от обиды и непонимания начинают заполнять глаза, поспешно отвернулась, но плечи её стали предательски подрагивать, и она помчалась подальше от Лефира. Он устало закрыл лицо руками, борясь с желание броситься за ней. Его остановила мысль о том, что всё уже сделано, сказано, всё вышло, как он планировал… но хотел ли он этого на самом деле? Лефиру казалось, что он слышит стук собственного сердца, отчаянный и тревожный. Он посмотрел на свои руки: пальцы мелко дрожали, и от этого Лефир показался себе ужасно жалким, куда более жалким, чем когда лежал в башне Фогуна не в силах даже пошевелиться.
Следовало привести себя в порядок, прежде чем отправляться на встречу с эльфами. Следовало выглядеть уверенным и непоколебимым в своём решении пожертвовать собой, следовало помнить, что его жизнь в контексте вечности ничуть не ценнее жизней прочих эльфов, которые подвергались опасности. Так же следовало помнить, что лучше самому разбить этот артефакт, почувствовать дыхание смерти, ощутить трепетные секунды, последние секунды жизни. Постараться быть сильным, последний рывок…
Лефир побрёл к холму, медленно и задумчиво. Но мыслей в его голове не было, лишь душа ныла от тоски и безграничного отчаянья. В конце концов, эльфы могли разбить Осколок втихаря, ни о чём не предупредив его… Это было бы жестоко и подло…но так было бы лучше.
Принц увидел на холме очертания двух фигур и узнал в них Офиреля и Эдварда. Третьего эльфа не было видно. На миг Лефира охватила паника: что, если Алариан решил нарушить слово и поговорить с Элейной? Что, если у этих хитрых эльфов есть какое-нибудь средство или заклятье, позволяющее нарушать обещания без всяких угрызений совести? Он огляделся по сторонам, но не нашёл глазами Алариана и продолжил путь. Лишь с высоты холма он увидел спешащего к ним искомого эльфа.
Алариан всерьёз задумывался над тем, что если бы он знал принца чуть дольше, лет хотя бы двести, он бы и сам отдал ему полжизни. Однако он ловил себя на мысли, что это весьма непростое решение, и, знай он Лефира хоть триста лет, придумал бы себе оправдание, почему не может решиться на этот шаг. Осознание этого отравляло все мысли Алариана, он чувствовал себя слабым и предательски эгоистичным. А ещё он жалел о своём обещании, поскольку, кроме Элейны, брат принца тоже мог быть заинтересован в спасении его жизни путём передачи половины своей. Но знал об этом только он один, а значит, либо должен был сам пожертвовать, либо мучиться сомнениями.