По лазоревому ветру

- Давай… не здесь… - предпринял слабую попытку Лефир, хотя умом уже понимал, что и сам теперь не сможет остановиться и максимум, что изменится - это место их расположения.

- Давай, – легко согласилась Элейна и так же легко высвободилась из его объятий, схватила за руку и потянула в замок, куда-то прямо по коридору и направо, где, видимо, располагалась её комната.

Принц не стал уточнять, что говоря «не здесь» имел в виду не само конкретное место, где они сидели, а весь замок чародея в целом, который был ему столь неприятен и напоминал о собственном унижении, что не хотелось смешивать с этими воспоминаниями что-то радостное и приятное. Впрочем, сообщить обо всём этом девушке он вовремя не успел, а когда дверь комнаты Элейны захлопнулась за ними, Лефиру стало действительно всё равно.

***

Когда она проснулась, принца рядом не оказалось. Девушка лениво разлепила веки и не менее лениво обвела взглядом помещение. Лефириус обнаружился неподалёку, сидящий за столом и вертящий в пальцах импровизированный карандаш, сооружённый из прута, уголька и из тонкой верёвки. Элейна поняла, что если сейчас подаст вид, что проснулась, Лефир неминуемо втянет её в свои рассуждения. Этого бы ей сейчас меньше всего хотелось, а потому она закрыла глаза и снова уснула.

Пробуждение было приятным: мужчина нежно поцеловал её в губы, и, дождавшись, пока она окончательно проснётся, уверенно заявил:

- Нам нужна шерсть кота.

Что принцу удастся разгадать загадку, девушка не сомневалась, как только поняла, что это ему интересно. Он не злился на неудачи в процессе поиска отгадки, а с каким-то азартом искал ответ, и потому факт, что он, наконец, нашёл его, Элейну не сильно удивил.

- С чего ты это взял? – лениво полюбопытствовала девушка, сладко потягиваясь.

- Я много думал о тебе… - признался мужчина. - И вспомнил о предостережении Фогуна, которое он передал через дядю. Это было не только предупреждение, но и ключ к разгадке. Говорят, у котов девять жизней. Твой чародей загадал последовательность слов и чисел. Наверно, поэтому пропустил некоторые слова – они и вправду не важны. Первый снег, вторая половинка, третий лишний…знакомые сочетания?...  Ну, и девятая жизнь.

Девушка не сразу поняла, о чём он, но потом до неё постепенно дошло: нужно было просто пронумеровать бумажки со словами, и они могли бы догадаться до ответа куда быстрее. Она посмотрела на принца с нескрываемым восхищением. Ей было нечего ему сказать в ответ. Он молодец, да он и сам был собой доволен, так что ему было вполне достаточно её взгляда, который без слов показывал, насколько она впечатлена им.

Сразу же захотелось проверить, правы ли они в своих мыслях, и потому, стоило Элейне наспех одеться, они, не мешкая, направились в указанный служивший чародею кабинетом зал, в котором следовало сжечь шерсть.

Элейна оставила Лефира в кабинете Фогуна, а сама пошла в кладовку, где чародей хранил великое множество всяких сушёных трав, ягод, запасы шерсти и когтей разных животных, а так же прочую необходимую для чародея мелочь.

Принц осматривался в помещении, где некогда работал чародей. Как бы ему ни был противен сам Фогун и всё, что с ним связано, он признал, что в его кабинете уютно и просто. Во всём чувствовался творческий беспорядок, и Лефир подумал, что, наверно, последние дни жизни чародей потратил на составление подсказок для Элейны. Принц живо представил себе высокую сутулую фигуру чародея, который сидел вот за этим столом и писал свои записки. Где в то время находился сам принц и в каком жалком состоянии он в то время пребывал, Лефир постарался не вспоминать.

Элейна вернулась быстро. Она вытрясла из небольшого мешочка всю припасённую чародеем кошачью шерсть. Прошептала заклинание, хотя Лефир очень сомневался, что то, что она шептала, было каким-то заклинанием, ему казалось, что она просто напрямую общается с силами природы, и они великодушно дают ей то, о чём она просит. Впрочем, было не столь важно, как она это делала, главное, что шерсть вспыхнула огнём, отчего пошёл характерный неприятный запах. Где-то в стенах явно были трещины, так как дымок понесло в сторону, и постепенно дым разрастался, и его становилось неестественно много. По крайней мере, явно больше, чем может произвести кучка горящей шерсти. Лефириус почувствовал себя неуютно. Он всегда чувствовал себя так, когда вокруг творилось что-то магическое, поскольку от магии он был очень далёк и никогда не знал, чего от неё ожидать. Элейна же просто напряжённо ждала.

Когда рассеялся дым, и девушка, и принц вздрогнули. На полу сидел Фогун. Его голова была опущена, он смотрел в пол. Но стоило дыму более-менее расползтись по углам, чародей поднял взгляд на стоящих около двери в оцепенении гостей. Он заговорил тихо, спокойно и без всякого выражения как в голосе, так и на бледном лице.

- Ты хочешь найти артефакт, который подвластен лишь эльфам, поскольку они его создали. Я хранил его, потому что так мне завещал один эльф, умирая на моих руках. Ты хочешь знать, где он, не так ли? Я отвечу тебе. Артефакт лежит там, где покоится мой верный друг, которого никогда не было.

Фогун снова опустил голову и не проронил больше ни слова.

- Что это? – спросил Лефир на грани слышимости, чтобы не привлекать внимания чародея.

- Это очень своеобразная магия… – пробормотала Элейна, подошла к Фогуну и провела рукой сквозь его тело. - Она позволяет нам видеть Фогуна в тот момент, когда он говорил эти слова. Это как письмо, что ли…

- Он не мог просто написать на бумаге? – недовольно фыркнул принц: он не был рад видеть даже такого, бестелесного, чародея.

- Наверно, мог... – пожала плечами девушка. - Но  нам… мне…на руку, что он оставил тут свою проекцию. Она питается от его души, и Фогун не обретёт покой, пока я не разберусь, в чём тут дело. То есть, мы сможем узнать, что всё правильно поняли и сделали, когда Фогуна здесь не окажется.