Цена любви

Факт его скорого отъезда семья восприняла подозрительно легко. Он сказал семья? Оговорился. Стая… Хотя, нет. Все-таки семья. Дружная. Со своими тараканами, как же без них? Но дружная. Сплоченная. Надежная. Какой и должна быть семья. И он – ее часть.

И дом у них – не дом, а крепость. Лере здесь хорошо и уютно. С Асей она нашла общий язык. И Варя передумала уезжать. Решили с Алексеем остаться. Что-то там у них не сложилось с Лёшиными родственниками, и молодежь вернулась в дом Кирилла, который принял их обратно без единого резкого слова и своего обычного сарказма.  

Подобрел Кирилыч.

Роман улыбнулся и пригладил отросшие черные волосы широкой ладонью. Похрустел шейными позвонками, выпрямил спину и снова взялся за топор. Целое утро он провел на заднем дворе, колол дрова, добавляя новых поленьев в аккуратно сложенную пирамиду, которая теперь доходила ему почти до плеч. Сейчас уже далеко за полдень. Такими темпами он на две зимы вперед дров наколет.

Ленивое зимнее солнце уже почти на линии горизонта. Еще час и совсем скроется, уступит место луне. На охоту бы хорошо выйти, кости размять, но что-то не хочется. В последнюю ночь перед отъездом тянет дома побыть, с дочкой. С семьей. И самое главное – не спать. Почему-то Роману казалось, что если он увидит свою покойную жену сегодня ночью, это будет плохим знаком.

Родная, любимая Рая. Когда она успела превратиться из родной и любимой в таинственный омен? Как так получилось? Зачем она является ему во сне, бесконечно терзая и мучая? Он бы и рад последовать за ней на ту сторону Луны, но…нельзя. Дочка одна без него не справится. А мертвая жена устала ждать. Не зовет больше, не тянет к нему свои дрожащие, истерзанные собачьими клыками, руки. Но немой упрек в ее глазах страшит еще больше.

Рая… Его ненаглядная и единственная. Волчица, так любившая жизнь и так страшно ее потерявшая. Из-за него. Все из-за него…

Вжих…тук…крак… Топор с силой рассек воздух и ударил по промерзшему полену, расколов толстый кусок дерева аккурат пополам. Вжик-тук-крак. Щепки от очередного полена полетели в стороны. Топор, ведомый сильной рукой, колол четко и быстро, без раздумий. Вот если бы и Роман жил вот так – ясно и просто. Без страхов и сомнений. Без этого изнуряющего самобичевания. Как он вообще оказался жив после смерти пары? Ведь другие волки уходят вслед за своими любимыми…

- Ром, нам дров на несколько зим вперед хватит, - послышался голос Аси совсем близко.

И как он ее не заметил? Совсем плох стал. Вот и дичь на охоте упускает постоянно…

- Нормально, - отмахнулся Роман.

Но топор опустил. Потянулся было за поленом, но Ася нагнулась ловко, перехватила. И это с ее-то животом! Все-таки она намного больше волчица, чем человек.

- Хватит. Пойдем в дом. Кирилл там с тобой еще хотел поговорить.

- Последние наставления дать, - отшутился оборотень.

Ася посмотрела на него своими дымчато-серыми глазами. Внимательно так, долго, словно в душу пыталась заглянуть. У Романа на секунду аж голова закружилась от ее пристального взгляда.

- Ты уверен, что хочешь ехать?

- Не уверен, - честно ответил он, - Но ехать кто-то должен. Сам Кирилл не поедет. Алексею он, пожалуй, еще не доверяет. Остаюсь я.

- Спасибо, - Ася улыбнулась и нежно пригладила свой круглый как мяч живот.

- Нормально, - отозвался Роман.

Смахнул пот со лба, спрятал топор на верхней полке в сарае, чтоб волчата ненароком не дотянулись, и, отряхивая опилки, застрявшие в волосах, направился в дом. Последний ужин в семье перед долгой разлукой. Лучше не опаздывать.

Ася пристроилась под его широкий шаг, и какое-то время они шли молча, лишь снег хрустел под ногами. У поворота к главному входу Ася замедлила шаг. Роману пришлось остановиться. На секунду он испугался, что у нее начались роды.

Она усмехнулась. Нет, до этого еще недели три. Она просто хотела сказать без свидетелей, что понимает, как ему тяжело.

- Не думаю, - не согласился Роман.

- Меня ведь Кирилл бросил сначала. Оставил одну. С парной меткой на шее и беременную. Ненужную. Мне было очень плохо тогда, поэтому я могу представить, как тяжело тебе было пережить смерть пары. Как тоскливо остаться одному.

- Кирилл тебя бросил? – удивился волк. Вот так новость. Чтобы Кирилл и оставил Асю? Да он на нее молится. Никуда от себя не отпускает. Сам за порог без нее не выходит.

- Представь, - волчица усмехнулась, - Его год не было. Я думала, сдохну. Хотелось на стенку лезть, глаза себе выцарапать. Я тогда столько раз думала о самоубийстве. Одно держало – Сашка в животе шевелиться начал. И я поняла – нельзя. Нельзя умирать, надо жить. Если не ради себя, то ради ребенка… И ты живи, Ром, ладно?

Роман растерялся от такой отповеди со стороны хозяйки стаи. Она никогда с ним не откровенничала раньше, вообще говорила мало. Но Роману казалось, что у Кирилла с Асей никогда не было размолвок. Неважно, что она полукровка, а он Альфа самец чистой волчьей крови. Любовь близорука и видит только души, а не обстоятельства. А тут, оказывается, вот какие пироги…

- А почему он тебя оставил? Ну, то есть, он же сам тебя в пару выбрал, по собственной воле. Почему же ушел?

- Я сначала тоже голову над этим ломала. А потом поняла, Кирилл когда меня встретил, он совсем за другим шел. Он не любви искал, а мести. Крови хотел. А тут парный инстинкт на какую-то полукровку, не волчицу, а так… непонятно что.

- Ну, не какую-то… - начал было Роман, но Ася его мягко перебила.

- Не стоит. Я хорошо знаю, как волки относятся к полукровкам. Мне Кирилл это в свое время очень доступно объяснил.  

На это нечего было возразить. Роман прекрасно понимал, что Ася имела в виду. Истинные никогда не считали полукровок достойными своего внимания. Их, в ком смешалась кровь волков и простых людей, не принимали нигде. Слишком опасные для людей, но не дотягивающие до оборотней, полукровки нигде не были желанными гостями. До недавних пор за ними вообще велась охота, и любой истинный волк без суда и следствия мог лишить полукровку жизни.