Цена любви

- Что-то пасмурно за окном, - лениво протянул старый волк, восседая в широком резном кресле, украшенном шкурой одного из убитых им врагов.

- Метель обещали, - ответила Карина.

Брякнула, чтобы только не молчать. Молчать наедине с отцом было плохим знаком. С отцом надо говорить, поддерживать беседу. На худой конец, огрызаться, спорить, перечить. Ругаться, если хватает сил. Но только не молчать. Иначе он воспримет это как знак согласия и повиновения. Все ее старшие братья в присутствии старого волка всегда опускали глаза и поджимали хвосты. Им-то что? Им, наоборот, спорить со старшим не стоит. А то еще наследства лишит, выгонит из дома. А на улице холодно, голодно, эти неженки там долго не протянут.

- Вот и хорошо. Хлебнет нашего северного гостеприимства, - кривая усмешка выступила на морщинистом лице.

- Кто? – не поняла Карина.

- Кэре, Кэре, - Карина досадливо поморщилась. Только отец называл ее настоящим, данным при рождении, именем. Знал, что оно ей противно, но что ему до мнения никчемной дочери? – Не забегай вперед, словно глупый заяц. А то хвост откусят… Лучше сядь. Выслушай старого волка. У меня к тебе есть очень интересное предложение.

Карина затаила дыхание. Не каждый день услышишь от тирана-отца такое. Неужели, он снизошел до того, чтобы что-то ей предложить? И что потребует взамен? Уж точно нечто, отчего Карина возненавидит себя впоследствии, но отказаться не сможет. Не сможет потому, и волчица отчетливо это понимала, что предложение сулит быть очень заманчивым.

Она уселась на краешек широкого кожаного дивана, утопающего в шелковых разноцветных подушках.

- Я слушаю, отец.

 Тот повернулся к ней на мгновение, резанул острым как скальпель взглядом, сжал и без того тонкие губы в узкую линию. Пробасил:

- Как же ты похожа на свою мать…

И отвернулся к огню, резво пляшущему в огромном, в пол стены, камине.

- Слушай меня внимательно. У тебя будет ночь, чтобы все хорошенько обдумать и дать мне ответ, - в его голосе прорезались победные нотки. Будто бы дело было решенное, - Надеюсь, ты понимаешь, что передумать впоследствии не сможешь.

- Понимаю, - кивнула Карина, - И каково же твое предложение?

Отец отхлебнул золотистого коньяка из глубокого бокала без ножки. Посмаковал губами, наслаждаясь терпким горьковатым вкусом. Специально тянул время, чтобы заставить дочь понервничать.

- К нам приезжает нежданный гость. Хотелось бы встретить его со всем северным радушием и гостеприимством, - наконец сказал старый волк.

Сарказма в его голосе было хоть отбавляй.

- Зачем едет?

- На завод взглянуть, на производство.

- Ааа, - догадалась Карина, - Один из твоих…акционеров? И что ты хочешь от меня?

- То же, что и всегда, Кэрэ.

Карина снова сморщилась. На этот раз не от своего ненавистного имени, а от сухой совершенно безразличной последней фразы, брошенной им через комнату. Что и всегда. Она для него не дочь, а приятная для глаз вещь. Коврик, который можно подстилать под ноги особо важных или мешавших его бизнесу персон.

- Ухо откусить или в прорубь уронить? – не выдержав, съязвила волчица.

- В постель затащить, - в тон ей ответил отец.

Все-таки сарказм с его генами ей передался в большом количестве. 

- И всего-то?

Что-то слабо верилось, что старик вновь собирается наступать на те же самые грабли. Она ведь раньше ни под кого не ложилась, так почему он решил, что теперь будет по-другому? Не проще ли дать команду своим шавкам избавиться от гостя? К чему эти тонкости?

- К тому, что гость – Альфа не последнего десятка, и просто так, без шума, его убрать не получится. Да и я не хочу по-грязному. А вот с твоей помощью…

- И в чем подвох?

Ну, вот не могла она поверить, что старик будет ей предлагать сделку просто, чтобы она переспала с каким-нибудь заезжим волком. Раньше просто приказ отдавал и не заботился о последствиях. А тут… неужели этот Альфа такой важный и такой страшный, что отец предпочитает играть по-тонкому нежели пользоваться грубой силой… В Карине вдруг проснулся спортивный интерес.

- Одна маленькая деталь. У него парная метка.