Искажение жестокости

Руслан выпустил её из своих объятий, слегка отстранился, быстро расстегнул куртку и клетчатую рубашку, торопливо задрал футболку, обнажив левую сторону груди, и Алиса увидела небольшую татуировку на его коже. Абстрактный рисунок примерно с ладонь величиной окружал сосок изящным переплетением тонких, чёрных линий. Они складывались в причудливый узор. Татуировка выглядела так необычно, что девушка, словно не веря в её реальность, не удержалась, протянула руку и робко коснулась тёплой кожи парня, медленно обвела дрожащим пальцем маленькую, тёмную окружность соска, который тут же сморщился и встал торчком от её прикосновения.

—Нравится? — с надеждой спросил Руслан.

—Да, очень красиво и так необычно выглядит.

—Я только тебе показал. Больше пока никто не знает. Боюсь, что Мишка может проболтаться.

—Больно было? — пальцы Алисы медлили на его груди, словно не хотели расставаться с этим неожиданным чудом, секретной татуировкой, которую Руслан показал только ей.

—Немного больно, — с притворным равнодушием признался парень, — но это ерунда. Я хочу ещё сделать на плече. Мой друг, который работает в тату-салоне, помог мне придумать рисунок. Вот только не знаю, как быть с родителями. Татуху на плече не так-то легко спрятать. Может быть, позже её сделаю. Наверно, в следующем году, когда стану совершеннолетним и уже не буду зависеть от мнения родителей.

—Они волнуются за тебя, — тихо сказала девушка.

—Я знаю, — пробормотал Руслан и, поправив свою одежду, растерянно взглянул на памятник. — Но я ещё не решил, что мне теперь делать…

—А давай мы просто вернёмся домой. Пусть они увидят, что с тобой всё в порядке, и потом ты всё решишь. Ведь не обязательно же решать прямо сейчас. И знаешь, мне кажется, дядя Дима очень расстроится, если ты перестанешь считать его своим отцом.

—Да, наверно, ты права, — печально вздохнул парень.

—Всё равно ведь твой настоящий отец давно умер, так что нет никаких причин отказываться от дяди Димы. Этим ты только обидишь его. Он очень тебя любит.

—Я не собираюсь отказываться, просто… мне нужно подумать обо всём этом, как следует, — объяснил Руслан. — Мне нужно время, чтобы привыкнуть, понимаешь? Это так неожиданно произошло, что я до сих пор чувствую себя как-то странно… мне не по себе. В голове не укладывается. И поэтому мне пока не хочется возвращаться домой, — он умоляюще взглянул на Алису. — Может, ты согласишься немного покататься на мотоцикле вместе со мной? Я ведь должен реабилитироваться за тот случай, когда не взял тебя покататься.

—А ты отвезёшь меня к дому маньяка? — спросила девушка. — Мне тоже хочется посмотреть на него.

—Но ведь это за городом. Ехать придётся долго, — растерянно проговорил Руслан.

—Ну и что? До вечера ещё далеко. Мы как раз успеем съездить туда и вернуться обратно.

—Ты, в самом деле, этого хочешь? — нахмурился парень. — Сама же говорила недавно, что там бродит призрак маньяка, и он может отомстить. 

—А ты говорил, что призраков не существует, — насмешливо поддела его Алиса.

—Не существует, — упрямо повторил он, — но всё равно там жутко. Старый, заброшенный дом у леса, и вокруг ни души. Неужели тебе не страшно?

—Страшно, — смущённо призналась девушка, в которой страх боролся с любопытством. — Но мне обидно, что ты ездил туда без меня.

—Ладно, я отвезу тебя, куда захочешь. Пойдём.

В последний раз взглянув на памятник, Руслан, словно прощаясь, робко и осторожно коснулся старой, слегка пожелтевшей от времени фотографии, с которой на него смотрел темноволосый парень с худощавым, выразительным лицом и честным, открытым взглядом больших, светлых глаз. Потом Руслан взял Алису за руку, они вышли за ограду, аккуратно вернули на место снятую цепь и, притихшие, задумчивые, грустные, медленно побрели к выходу с кладбища.

На залитой ярким, весенним солнцем улице их ждал мотоцикл. Парень поспешно ухватился за него, словно утопающий за соломинку. Дождавшись, пока девушка сядет сзади и обнимет его обеими руками, он резко сорвался с места и нырнул в лабиринт городских улиц, надеясь, что скорость и бьющий в лицо ветер разгонят тяжёлые, мрачные мысли, бродившие в его голове. Старое кладбище прощально мелькнуло рядом жёлтой молнией своей ограды и осталось далеко позади.

На трассе, за городом, можно было забыть о надоевших городских светофорах и разогнаться до максимума. Замирая от восторга, Алиса наблюдала, как яркий, солнечный, весенний мир стремительно летит навстречу, меняясь, сверкая, пульсируя разноцветными искрами своих проносящихся мимо пейзажей. Лишь одно оставалось незыблемым в этом сумасшедшем движении, тело Руслана рядом с её телом. Так сладко было прижаться к нему и ощутить, что они вместе, снова вместе, мчатся вперёд, к чему-то неизведанному, чудесному и немного опасному.

В небольшом посёлке, который попался им на пути, парень и девушка заправили мотоцикл, потом купили бутылку воды и по очереди пили прямо из горлышка, улыбались друг другу и жадно целовались, чувствуя прохладные, сладкие капельки, оставшиеся на влажных губах.

—Ну, что, поедем дальше? — нерешительно спросил Руслан. — Скоро дорога пойдёт через лес. Не боишься?

—Нет, с тобой я ничего не боюсь, — сказала Алиса, взглянув на парня сияющими, голубыми глазами.

В лесу тоже пахло весной, и казалось, что он растерял всю свою обычную мрачность, взволнованно трепеща голыми ветвями под нежной лаской тёплых солнечных лучей. Лишь одни ёлки невозмутимо хранили таинственные островки тени под своими колючими лапами, заботливо пряча от света робких лесных призраков. Потом дорога стремительно вильнула в сторону, вырываясь из плена деревьев, и впереди, у самой кромки леса они увидели большой, старый дом. Тёмный и обветшавший, он угрюмо выглядывал из-за высокой, растрескавшейся от времени, каменной ограды слепыми, мёртвыми провалами своих окон. Окружающие его огромные, старые деревья расчертили нижний край ясного, голубого неба дрожащим, хаотичным узором голых ветвей.