Искажение жестокости

Он в панике взглянул вниз и, увидев, что кровать сильно сдвинута в сторону, понял, если он сейчас потеряет сознание и выпустит верёвку, то упадёт с довольно приличной высоты. И ударится о каменный пол. О том, что будет с ним после этого, не хотелось даже думать. Из последних сил цепляясь за верёвку дрожащими от напряжения пальцами, Руслан осторожно соскользнул вниз, в изнеможении опустился на пол и привалился лбом к краю кровати, стараясь преодолеть свою слабость. В ушах у него шумело, его мутило, голова кружилась, перед глазами бешеным вихрем плясали серебристые искры.

—Руслан, в чём дело? — почувствовав неладное, крикнула сверху Ольга. — Почему не поднимаешься?

—Дай мне минуту, — после небольшой паузы отозвался парень, и собственный голос показался ему жалким, дрожащим и слабым.

—Тебе плохо? — тут же догадалась девушка.

—Голова кружится, рука не слушается, будь она неладна, и нога адски болит, — вынужден был признаться Руслан и, услышав пронзительный скрип старых досок над головой, поспешно крикнул: — Только не приближайся к пролому! Прошу тебя, Оля. Мне нужна минута. Я немного передохну и попробую снова.

—Эх, жаль, Игорь не смог бы пролезть в ту дыру в каменной ограде. Надо было взять его с собой. Он в два счёта вытащил бы тебя отсюда, — с сожалением проворчала Ольга, возвращаясь на своё место у двери.

—Игорь? — вяло спросил парень, он тяжело дышал, изо всех сил стараясь справиться с тошнотой и слабостью, которые наваливались на него, словно удушающий саван, и норовили утянуть на дно чёрной дыры забытья. — Он всё знает?

—Да. Он хотел пойти со мной, но я не позволила. Теперь вижу, что зря. Надо было всё-таки попробовать пропихнуть его через ограду.

—Откуда он знает? Дима сказал?

—Да, Дима рассказал, куда он отвёз тебя тем вечером.

—А какой сегодня день? Я здесь совсем потерял счёт времени.

—Прошло уже больше суток с твоего исчезновения. Твои друзья очень беспокоились. Ну и я поделилась с ними своими догадками. Игорь, Дима и Полина привезли меня сюда на машине. Они ждут нас там, на дороге, за лесом. Послушай, Руслан, если тебе совсем худо, обвяжись верёвкой вокруг пояса. Я попытаюсь вытащить тебя.

—Нет, — запротестовал Руслан, — вряд ли у тебя получится, я слишком тяжёлый, да ещё этот ненадёжный пол. Сил не хватит, и мы провалимся оба. Не стоит так рисковать. Лучше я сам. Отойди к двери.

—Давно уже отошла, — вздохнув, проворчала Ольга.

Стиснув зубы, парень поднялся с пола и кое-как передвинул тяжёлую, сломанную кровать, чтобы она находилась точно под верёвкой. Потом, превозмогая острую боль, Руслан сделал ещё две отчаянные попытки забраться наверх. Обе они закончились неудачно, он не смог залезть даже на ту высоту, которой достиг в свою первую попытку, но упорно продолжал снова и снова мучить себя бесполезными усилиями, а потом всё-таки потерял сознание, сорвался и тяжело упал на кровать, едва не промахнувшись.

Когда Руслан очнулся, то обнаружил себя лежащим в неудобной позе, наполовину свесившись с кровати головой вниз. Всё его тело терзала яростная боль, а наверху, над ним, в проломе снова маячило встревоженное лицо Ольги.

—Руслан! Руслан! Ты жив? Отзовись, Руслан! — её истеричный, звенящий страхом и тревогой, хриплый голос был первым звуком, который он услышал, возвратившись из небытия.

—Я вроде цел, не волнуйся. Просто отключился ненадолго. Что-то совсем хреново мне, но сейчас передохну и ещё раз попробую, — медленно проговорил парень и с трудом сел на кровати. 

Боль хозяйничала во всём теле, и было трудно понять, прибавились ли к старым травмам какие-нибудь новые из-за его падения, или всё осталось по-прежнему.

—Ничего ты больше не будешь пробовать. Обвяжи верёвку вокруг пояса, я тебя вытащу, — жёстким тоном потребовала Ольга.

—Нет. Подожди. 

—Чего ждать? Пока ты убьёшься тут на фиг? Привязывай верёвку к поясу. Кому говорю!

—Оля, нет! — горячо запротестовал он. — Я тяжелее тебя, и высота здесь слишком большая. Ты не сможешь меня вытащить.

—Смогу, — упрямо выпалила девушка. — Не такой уж ты тяжёлый.

—Ты не знаешь, о чём ты говоришь, — снова возразил ей Руслан. — Это одни эмоции, а они делу не помогут. Одного желания мало. Даже если бы пол здесь был прочный, тебе нелегко бы пришлось. Что уж говорить об этих гнилых досках. Они раскрошатся от малейшего усилия. Как только ты начнёшь меня тащить, ты тоже провалишься, и мы оба упадём.

—Я попробую прямо из коридора, — мрачно сказала она. — Там каменный пол.

—Тогда верёвка может перетереться об острые края пролома. До коридора слишком далеко. Тебе будет ещё тяжелее.

—И что ты предлагаешь? — сердито спросила Ольга.

—Мне нечего предложить, кроме ещё одной попытки, когда я немного передохну. Но я не уверен, что эта попытка будет удачной. Нога вообще не слушается, с рукой тоже плохо дело. Кажется, я серьёзно влип. Наверно, мне уже не выбраться отсюда. Может даже… может даже, тебе будет лучше… уйти, пока нас не обнаружила охрана твоего брата, — дрогнувшим голосом печально закончил парень.

—Ещё чего! — возмущённо заорала Ольга, услышав его последние слова. — Я не оставлю тебя здесь, понял? Я приведу помощь.

—Никакая помощь сюда не пробьётся, и ты это прекрасно знаешь. Даже полицию они завернут. Полиция подкуплена взятками и с ними заодно…

—Ладно, — вдруг тихо, но решительно проговорила девушка угрожающим тоном, — тогда я спускаюсь к тебе.

—Что?! — удивлённо воскликнул Руслан. — Ты с ума сошла? Оля, нет! Не делай этого, я прошу тебя. Это глупо и бессмысленно. Как ты не понимаешь?

—Я глупо и бессмысленно спускаюсь к тебе, — упрямо повторила Ольга и, медленно перевернувшись, осторожно уперлась вытянутыми ногами в противоположный край дыры, стараясь удобнее перехватить верёвку. Доски жалобно затрещали под её телом, и вниз на запрокинутое лицо Руслана посыпалась гнилая труха.

—Нет! Что ты делаешь? Оля, нет! Не надо. Ну, не надо. Ты что, хочешь умереть здесь вместе со мной? 

—О, да, всегда мечтала об этом, умереть вместе с тобой, но, надо признаться, мне представлялось более приятное место для смерти, чем эта тёмная, вонючая дыра. Ладно, выбирать не приходится, умрём здесь, — не то в шутку, не то всерьёз проворчала Ольга, продолжая невозмутимо возиться в неровном проломе, не обращая внимания на пронзительно стонущие под ней гнилые доски и на истеричные возражения Руслана.