Чужая кровь

Ну а про высокое искусство интриг, к которому Люцифер питал нежную привязанность, он пока не слишком распространялся, лишь приобретя славу не только хорошего воина, умеющего мечом махать, но и умного, который явно далеко пойдет.

Поэтому даже Один промолчал, когда Люк изъявил желание научиться сейду, упирая в аргументации на умения самого Всеотца. А уж когда ас увидел, что мечемахательство и прочие боевые дисциплины не пострадали, то царь и вовсе отстал, лишь иногда хмурясь для проформы.

И шуточка Вольштагга, с недвусмысленным намеком на то, что благодаря обучению колдовству Люк станет женоподобным со всеми вытекающими из этого последствиями, привела последнего в ступор.

Это было глупо, ведь друзья Тора не раз валялись на полу, скрючившись от боли, во время тренировок с Локи, они видели его умения, и вот так вот ляпнуть?

Это было глупо, глупцами, при всех своих недостатках, парни не являлись, разве что раздолбаями, а значит, это было странностью.

И что самое интересное, как обнаружил слегка коснувшийся Силой разума Вольштагга Люк, данное оскорбление было произнесено намеренно. С целью унизить и уязвить.

Тор, как раз натягивающий на себя войлочную куртку, замер, едва не разинув рот, Огун и Фандрал выпучили глаза. Вольштагг смутился, но тут же с вызовом вскинул подбородок, упрямо уставившись на заледеневшее лицо Люка, стоящего у стойки с тренировочным и боевым оружием. Сиф отсутствовала, но у ситха было полное понимание того, что каким-то образом девчонка в этом замешана. Впрочем, этот момент Люцифер твердо решил прояснить позже, а сейчас…

— Женоподобный, значит… — мягко произнес ситх, проводя взглядом по стойке, где лежало и висело самое разнообразное оружие, немного затупленное во избежание летальных повреждений, после чего повернулся к боевым образцам. — Какая прелесть! Одним махом оскорбить меня, моего деда, а также Всеотца. Вольштагг! Да вы просто юный гений! Даже не знаю, аплодировать или ужасаться.

— Что? — Тор шагнул вперед, хмурясь, Вольштагг недоуменно выпучил глаза. Стражи, стоящие у стен, наблюдающие за тренировками, переглянулись: вид у воинов стал крайне внимательным.

— А ты, видимо, не расслышал, брат, — острозубо улыбнулся Люк, наконец делая свой выбор. — Вольштагг, один из твоих подчиненных, брат, только что заявил, что, изучая сейд, я стану женоподобным и в результате перестану любить девушек, переключившись на особ своего пола. Так же как и все остальные мужчины, знакомые с этим искусством — а первым и самым сильным в настоящий момент у нас является кто? Всеотец, разумеется, который обучался у своего отца, Бера.

— Но… — проблеял, бледнея, Вольштагг под потрясенным взглядом застывшего на месте Тора. — Нет! Я не то имел в виду!

— Что вы, Вольштагг, — промурлыкал Люк, беря в каждую руку по шестоперу — длинной палке с рукоятью, на конце которой были намертво приварены шесть толстых стальных пластин. Без шипов или острых граней. — Не преуменьшайте своих достижений! Мы все правильно поняли. Вы сказали: «Как и все ублюдки, научившиеся этой дряни». Я правильно процитировал?

Стражи шагнули вперед, положив ладони на рукояти мечей. Огун с Фандралом переглянувшись, застыли, не зная, что делать: то ли броситься вперед, спасая друга-идиота, то ли отступить назад под разъяренными взглядами Стражей и Тора.

Люк плавно описал круги шестоперами и предвкушающе оскалился. Голубые глаза принца стремительно наливались золотом, отчего осознавшего, какую глупость он совершил, Вольштагга бросило в холодный пот.

— Вы оскорбили меня и мою семью, Вольштагг, — шагнул ближе Локи, с наслаждением поведя плечами. — За свои слова отвечать надо. Я понимаю, что вы еще не выросли, мозг атрофирован пьянками и дурным окружением, но это не оправдание. В круг. Пожалуйста… — нежно прошептал ситх, крепче сжав хватку на шестоперах.

Осознавший, что он только что натворил, воин с отчаянием огляделся, но сочувствующих не было, а вот злых взглядов прибавилось: в двери просочилось еще около десятка Стражей, которым соратники спешно объясняли, что происходит.

— Прошу простить… — начал было Вольштагг, но Люк прервал его взмахом шестопера.

— Обязательно. Как только, так сразу.

Граненая головка шестопера с глухим стуком встретилась с наплечником. Вольштагг отшатнулся, скривившись. Люк на миг замер, а затем бросился вперед.

Подошедшие Стражи жадно наблюдали за экзекуцией, встречая одобрительным ворчанием каждый удар принца. Тор сжимал кулаки, разрываясь между яростью и желанием защитить друга. Огун с Фандралом молча стояли у стены, даже не обратив внимание на подошедшую Сиф.

Вольштагг сопротивлялся отчаянно. Он понимал, что его не убьют прямо тут, однако просто подставляться под удары, принимая наказание, тоже не хотел. Двуручный меч гудел и звенел, отражая удары шестоперов, но это не слишком помогало, хотя, благодаря легкой броне, ран пока не было.

Люк скользил вокруг Вольштагга, плетя смертоносный узор шестоперами, с гудением разрывающими воздух. Ситх не был зол, понимая, что парень просто проходит стадию самоутверждения, когда мальчишки пытаются строить из себя крутых мужиков, да и мысли эти ему в голову вложили. Однако спускать с рук попытку оскорбить, причем намеренно, Люцифер не собирался, устраивая урок для всех причастных. Тем более что в один из моментов он заметил крайне недружелюбный взгляд Сиф.

Шестопер размозжил пальцы правой руки, и Вольштагг с шипением уронил меч, выхватывая левой длинный кинжал, скрещивая руки перед собой в попытке закрыться. Люк шагнул в сторону, пропуская кинжал, один шестопер ударил по ребрам, ломая их. Второй ударил по наплечнику, раздался хруст. Вольштагг вскрикнул.

Шестоперы замелькали, выбивая на теле парня четкий ритм. Внимательно следящие за происходящим зрители слышали, как трескаются кости, лопается легкая броня, как с глухим стуком граненые головки встречаются с мышцами воина, превращая их в отбитое молотком повара мясо.

Последними ударами Люк раздробил Вольштаггу голени, и тот упал, хрипя и сжимая зубы от боли.

— Вы прощены, Вольштагг, — мило улыбнулся Люк, вынимая руки из петель на рукоятях. — С моей стороны.

— Еще раз… Прошу… Прощения… Князь Локи, — тяжело выдохнул валяющийся на полу избитый до полусмерти парень.

Локи отвернулся от него, подошел к стойке, положил шестоперы, молча развернулся и вышел, провожаемый одобрительными взглядами Стражей и неприязненным — Сиф. Он направился в сторону кабинета Одина: требовалось немедленно поговорить с асом, а также с Фриггой.

Пора разобраться в проблеме.

Однако, пройдя метров двадцать, Люк остановился, нахмурившись. Его преследовало ощущение, что он что-то или упустил, или не так понял. И произошедшее — результат именно такого упущения. Поэтому Люк развернулся, стремительным шагом направляясь к целителям, куда Тор оперативно поволок не способного двигаться друга.

***

— Что происходит, Вольштагг? — гневно громыхал Тор, уперев руки в бока. — Тебе что, медовуха слишком сильно в голову ударила? Что происходит?

— Вот и мне интересно, — Люк невозмутимо прошел в палату, не обращая внимания на недружелюбные взгляды друзей избитого. Отогнав легким движением пальцев суетящуюся пожилую асинью-целительницу, ситх повел ладонью, сканируя Силой тело Вольштагга. Переломы, размозженные мышцы, лопнувшая кожа, сотрясение внутренних органов, трещины. Ничего опасного и смертельного.

Вольштагг замер, настороженно наблюдая. Сиф шагнула вперед, сжимая кулаки.

— Локи! — прошипела девушка. — Если ты думаешь…

— В отличие от вас, я как раз думаю, — оборвал ее Люк, поставив диагноз и прикинув очередность лечения. — Итак, — голубые глаза впились в замершего парня, — по-хорошему или по-плохому?