Страница 21 из 23
Ира неслышно соскользнула с кровати и помчалась в душ, потом высушив волосы феном, пошла на кухню готовить завтрак. В холодильнике лежал большой сверток, что Макс притащил из ресторана, они вчера так к нему и не прикоснулись. В пакете оказалась половина гуся в пластиковом контейнере, красиво и аппетитно упакованная и даже украшенная кусочками лимона, апельсина и яблок. Нераспечатанная бутылка вина и еще фрукты.
Ира поставила птицу в микроволновку, чтобы разогреть ее, когда Макс проснется. Он спал еще час. За это время Ира успела прибраться в комнатах, в которых жила, протереть полы, вытереть пыль. Наконец, она услышала, как Макс зашевелился. Она включила печку, поставила чайник, поставила тарелки на стол, положила салфетки ножи, вилки, ложки, и стала его ждать. Она решила отказаться от своего плана, который видела в своих мечтах, и любимую музыку Макса включить, когда он подойдет к ней и обнимет ее, в том что Макс так поступить, она ни секунду не сомневалась. То, что произошло ночью между ними, было таким важным, таким личностным, с этой ночи она ощущала Макса своим самым близким человеком.
Вот он приблизился к двери, вот вошел на кухню. Она не ошиблась. Первое его движение к ней. Макс обнял ее со спины.
- М-м-м, как вкусно пахнет!
- Кто я или гусь? – засмеялась Ира. Макс засмеялся в ответ, потом отчитался:
- В спальне я все убрал. Постельное закинул в стирку. Никаких следов.
Ира прижалась к нему, рукой нащупала пульт и включила проигрывать. Звуки семнадцатой Серенады Гайдна полились из динамиков. Макс никак не прореагировал, продолжая все также целовать ей плечи и шею. Сердце Ирины кольнуло холодной иголкой.
- Тебе нравится эта музыка? - мурлыкающим голосом спросила она, хотя все ее тело в этот момент наливалось холодной свинцовой тяжестью.
- Так, ничего, - равнодушно и безразлично ответил Макс, не прекращая своего занятия.
- Тебе нравиться… Бетховен? – снова спросила она, сжимаясь от страха, в ожидании его ответа.
- Мне больше нравиться «Лунная соната», чем этот концерт.
Ужас заполнил все ее существо. Как, утопающий, в последней надежде хватается за соломинку, так она, в такой же надежде внимательно взглянула на его руки. Пальцы длинные, вполне могли бы быть пальцами музыканта, если бы не мозоли. У музыкантов тоже есть мозоли на руках, вот только они никогда не располагаются… на костяшках пальцев. А у Макса мозоли располагались, именно там. Костяшки были огрубелыми. Ира вспомнила, что ладони у него тоже покрыты мозолями, и кожа на них грубая и шершавая. И в эту самую секунду она точно поняла, что этот мужчина не Макс. Во всяком случае, точно не тот Макс, которого ей описывала сестра. Этот мужчина представления не имел, кто композитор, что за музыка звучала, и который никак не мог быть музыкальным критиком, пишущим статьи для нескольких музыкальных журналов.
Как у нее хватило сил ничем не выдать свою догадку, Ира, и сама, не представляла. Но, тем не менее, она смогла сдержаться. Внутри она ощущала ледяной ком, а внешне улыбалась тепло и нежно.
- Макс, я спалила все дрова, что сестра приготовила для камина, ты не можешь принести из гаража еще хоть немного?
Макс звонко чмокнул ее в щеку, пообещал вернуться за три минуты, и взял с нее обещание, что в его отсутствие она не слопает его разлюбимого гуся.
Ира, смеясь, вытолкала его за дверь, потом молнией метнулась в комнату, затолкала все вещи Макса, что попались ей на глаза, в эту сумку, и бросилась к двери, молясь, чтобы он не успел войти в дом. Макс как раз подошел к крыльцу, когда ему под ноги полетела его собственная сумка. Он, не понимая, что происходит, с удивлением взглянул на нее. Ира смотрела на него взглядом, каким смотрят только на лютых врагов, он даже на секунду растерялся, а она, предваряя его вопрос, тихо и с ненавистью, сказала:
- Уходи. Уходи немедленно. Ты не Макс. Я не знаю кто ты. Не знаю, почему ты пришел вместо него. Может вы поспорили, и ты ему проиграл, может, заключили пари, я не знаю и знать не хочу.
- Ира, - рванулся к ней Макс.
- Если ты сделаешь еще шаг, или каким-нибудь способом попытаешься проникнуть в дом или добраться до меня, я вызову полицию, - ее голос был глух и спокоен, не было ни малейшего сомнения, что она выполнит свою угрозу. И не было ни малейшего сомнения, что обмануть, успокоить, переубедить ее, не сможет никто на свете. Но Макс не сдавался.
- Ира, - снова начал он, но она не стала его даже слушать. Шагнула за порог и захлопнула за собой дверь, и прислонилась к ней спиной. Она стояла и слушала, и когда через минуту раздался звук, удаляющихся шагов, без сил сползла на пол и так замерла, не в силах осмыслить то, что случилось.
Снова. Второй раз. Снова после того, как она, сошла от любви с ума. Снова, когда она, не думая ни о чем, полностью отдалась, полностью поверила мужчине. Второй раз в жизни. На одни и те же грабли.