Зачётный профессор

- Итак, я узнал, где она живет, – вышел Тимур из деканата, ещё не стряхнув с себя образ очаровательного повесы, который втерся бы в доверие к любой. На этот раз он втерся к методистке, сказав, что у его друга есть вопросы к доценту, но тому некогда самому зайти за координатами. Поколение помоложе, чем преподаватели, отлично знали, что на факультете учится тот самый Костя с экрана, и кто такой Тимур, просящий за приятеля.

- А не лучше было спросить у неё самой? – Отходя вдвоем от одних дверей, они направились к другим, в сторону лекционного зала, где ожидалась следующая пара, та самая, сакральная и полная священного предвкушения, по Её Величеству Социологии.

- Я и спрошу, только знать мне нужно заранее. Не думаешь же ты, что я признаюсь, что уже разузнал?

- А если я ей расскажу? – не угрожая, а издеваясь, скабрезно расплылся Костя.

- Так, палки в колеса друг другу не ставим, ясно? И без того всё сложно. – Дописав в органайзере заметку, Тимур сунул айфон во внутренний карман черного пиджака с коротким рукавом. Под ним была голубая рубашка в узкую полоску, создающую эффект серебристого отлива. Гладко выбритый и надушенный фирменной туалетной водой, молодой мужчина сросся с телевизионной картинкой и ничем не отличался от того, каким был в плоском видении фанаток. Лощёный после кружения среди людей первого сорта в мире искусства – режиссеров, писателей, актеров, сценаристов, осветителей, звукооператоров, лучших в кинематографе щелкателей хлопушкой, дольщиков и экспертов по подаче кофе съемочной бригаде, Тимур уже вряд ли смог бы в людных местах слезть с лестницы, ведущей в круг божеств и мифических героев. Обычный человек Тимур – это для самых близких и одиночества.

- Да-да, именно такой у тебя сейчас по факту статус. Всё сложно, – задумчиво растянул Костя и повернулся к товарищу. – У тебя же роман вроде бы длится последние два месяца?

- Об этом... - он прищурился, поторапливая разум выдать нужное словцо, и если бы мозги были банкоматом, он бы стукнул по ним, чтобы ловчее работали, - Веронике, - ухватился он за имя и, успокоенный, выдохнул, повторив, для заучивания, - Веронике тоже рассказывать не надо. Как и моей пассии.

- Что ты, что ты! – поднял ладони Константин, держа в одной из них блок-тетрадь с конспектами, образовавшихся на цветных листках за неделю. – Честная игра, никак иначе.

- Вот именно, тем более, у тебя есть преимущество – нет этого груза под названием «начинающиеся отношения».

- Мне хватает своего интеллекта, как универсального якоря, куда мне ещё кто-то? – Они достигли аудитории и, заглянув в неё, убедились, что внутри ещё лектора нет, и лишь студенты занимают те же места, что занимали и в прошлый раз. До звонка оставалась буквально минута. – Видимо, она всегда приходит тютелька в тютельку.

- Тогда подождём её здесь, ты же сказал, она слёту начинает свой треп? – уточнил Тимур и получил утвердительный ответ. – Надеюсь, всё пойдет по плану.

На его наручных часах секундная стрелка пробивалась к двенадцати, завершая последнюю минуту часа, когда, синхронно с ней, застучали по сероватому линолеуму коридора невысокие каблуки доцента Черненко. Тимур бы приосанился, если бы не жил в этом положении идущего на вручение Оскара. И всё-таки он как-то повел плечами, распыляя улыбку благовеста, с добрейшим взглядом, полным интереса, следя за приближением дамы. Костя равнодушно стоял, не шелохнувшись.

В тот миг, когда зазвенел звонок, и Вероника Витальевна должна была взяться за ручку двери, ей перегородили дорогу два молодых мезоцефала, к которым она ещё заочно отнесла их при виде плаката напротив своего дома. По утверждениям раздела антропологии, большинство жителей Запада, сиречь европеоидов, являются именно ими, если не брать нордических долихокефалов... можно ли отнести кого-то из этих двоих в нордическому типу?

- Доброе утро, - прервал её рассуждение Костя, когда она тянулась за воображаемым штангенциркулем.

- Доброе утро, – отозвалась она, и тут же почувствовала дискомфорт от того, что не вошла по сигналу внутрь.

- Это мой коллега и друг, Тимур Баскаев, - начал он с представления, поведя рукой в направлении того, о ком шла речь.

- Очень приятно, - чуть наклонил голову тот и, взяв автоматически протянутую для пожатия руку, попытался её поднять вверх для поцелуя. Вероника напрягла её в той позе, которой и подала. Рука вверх не поднималась и произошла нелепая заминка, когда Тимуру не хотелось при первой же встрече кланяться слишком низко, а женщине не хотелось переходить на кулуарные манеры. В результате, приподняв её ладонь, он так и не донес её до губ и лишь кивнул ей по-гусарски. Вероника с облегчением высвободила руку, но дотянуться до заветной ручки всё ещё мешали.

- Вероника Витальевна, взаимно. У вас ко мне какой-то вопрос? – обратилась она к Косте, тут же вспомнив о его поведении на прошлой неделе.

- Я хотел попросить вас разрешения, чтобы Тимур посидел на лекции со мной. У нас общие дела после занятий, и ему надо меня подождать. Вы позволите?

- Если вы не будете шушукаться и кидаться бумажными самолетиками, – молниеносно улыбнулась Вероника, сразу же спрятав ледяную ухмылку. Тимур с Костей сдержались, дабы не переглянуться. – Шутка. Проходите.

Они вошли в аудиторию втроем, и студенты, ещё в прошлый раз косившиеся на звезду среди них, теперь не скрывали удвоенного любопытства. Девицы краснели, как зреющие под ультрафиолетом помидоры, хотя на них не бросили ни единого взгляда. Если и начались перешептывания и передачи записочек, то не между вошедшими друзьями, а из-за них. Черненко прошествовала к кафедре и, открыв черный бессменный портфель, разложила стопку листов. Мысли её немного были сбиты неуместным знакомством, но она умело привела их в порядок, сосредотачиваясь на подготовленном теоретическом курсе.

- Мы разобрались с вами с главными понятиями социологии и прошли введение, обозначив структуру нашей науки. – Ученики, поняв, что связываться с Вероникой Витальевной не стоит, развлекали себя игнорированием её и привлечением себя к наблюдению за знаменитостями воплоти. Особо впечатлительные и наивные студентки со средних рядов, где всегда сидят не самые увлеченные предметом, но и не лишенные тяги к развитию, поглядывали на Тимура и Костю так, будто первый превратит воду в их пластиковых бутылочках в вино, а второй достанет микрофон и озарит зал драгоценными нотами своего вокала. – А сегодня мы начнем разбирать первую из больших теорий о развитии и взаимодействии социального общества – так называемую теорию конфликта. Запишем...

Костя открыл тетрадь и поспешил за голосом преподавательницы.

- А ничего так штучка, - прошептал ему в ухо Тимур. – Не безнадежна.

- Не безнадежна в каком плане? – быстро поинтересовался младший из друзей, стараясь ничего не упускать из диктуемого.

- ... конфликты могут возникать между разными странами, религиями, возрастами и, конечно же, классами, на чем и сосредоточился первый, заостривший на этом внимание, Маркс... - прорезал их переговоры монолог доцента.

- Женщина способная пошутить – способна и поплакать. А плачущие женщины нуждаются в любви и хотят её, – вывел Тимур, и его соседу по парте показалось, что параллельно идут две лекции.

- А конфликты между полами мы изучать будем? – подал голос кто-то очередной смелый с задних рядов, но тон был максимально серьёзный, а не насмешливый, поэтому лектор отнеслась к вопросу снисходительно.

- Разумеется. Межполовые конфликты одни из решающих в историческом развитии. К сожалению, во времена жесткого патриархата, неравенство было слишком сильным и говорить о каких-либо движениях в этом направлении не приходится, но уже с восемнадцатого века стоит рассматривать попытки эмансипации, перешедшие в суфражизм в девятнадцатом, ну а феминизм – это крупный раздел социологии, к которому мы ещё придем, – развернуто ответила Вероника, возвращаясь к доске и мелу.

- Слышал? – хмыкнул незаметно Тимур. – «К сожалению» перед упоминанием патриархата. Она мужененавистница.

- А ты хренов психолог. Дай послушать, – нахмурился Костя, поспевая чиркать ручкой по бумаге. – Ты же понимаешь, что мы договорились не о переспать, а о «заставить полюбить»?

- Э-э... вот как? – на самом деле немного удивился такой новости случайно забредший на лекцию. – А чем тебя не устроит просто переспать?

- Тем, что я не проститутка, - косо просиял Константин, приподняв лишь один уголок рта. Это была не обида, но укол в сторону Тимура, который мог бы не долго думая заняться сексом с той, которой надо, если она ему хоть немного нравилась. Но у второго артиста были иные взгляды на жизнь и доступ к своему телу.

- И какие мы предоставим друг другу доказательства того, что она влюбилась в кого-то из нас? В голову женщине не заглянешь! С потрахушками всё куда проще, Костян, – засуетился говорящий, прикидывая возможности.

- Достаточно смс-ки с признанием, или чего-нибудь подобного, сказанного в любой переписке. На диктофон тишком запиши! – посмеялся над приятелем Костя и, отмахнувшись, заключил: - Это будет видно и без всяких доказательств. Ты главное достигни цели, а на воре и шапка горит.

- Я вам не мешаю, молодые люди? – с сарказмом заправской школьной училки посмотрела на них Вероника.

- Простите, - первый сорвался Тимур на возвышение себя в глазах выбранной жертвы. Краем уха он тоже слышал, о чем шла речь. – Я не удержался, чтобы не возмутиться об угнетении бесправных людей в прошлом. Как думаю о социальном неравенстве и его крайностях – просто кровь бурлит! Ведь во многих странах это далеко не пройденный этап. Эксплуатация и рабство, наверное, никогда не изживут себя...

- Особенно в контрактах нашего агентства, - под нос проворчал Костя и, дописав строчку, поднял голову, заговорив громче, – Тимур очень тонкой души человек, извините его. Половину доходов он сливает на благотворительность и мечтает стать послом доброй воли ООН, - снова перейдя на беззвучное шевеление губами, он закончил, - чтобы переспать с Анжелиной Джоли.

- О, он преувеличивает, - затихая якобы от скромности, молитвенно перекрестил пальцы Тимур и положил руки на стол перед собой. В них не хватало только чёток.

- Ну, мой студент вы, а не он, - внезапно вернулась к преподавательскому озорству Вероника. – Во время введения вы поразили нас глубоким пониманием темы, поэтому, хотелось бы послушать, каково ваше мнение насчет бесправных и помощи им? Вы поддержали бы борьбу ущемленных, будучи представителем класса угнетателей?

- Вы хотите услышать моё мнение? – Костя откинулся назад, не убирая с парты ладоней, между которыми перекатывал ручку. – Падающего толкни.

- Ницше... - опознала знаменитое изречение женщина, таинственно взглянув на подопечного. Жесток, или наиграно пафосен. В нём не было ничего искусственного, мужского жеманства, которое она угадывала с первого взгляда. Может он и безжалостен, но прямолинеен, а это плюс. Если, конечно, это не впустую брошенная фраза, не соответствующая истинному мировоззрению, и тогда она становится ложью.

Вероника моргнула, вспоминая о том, что лекция не окончена. Об этом студенте она подумает позже, хотя, что о нем думать? Взгляд её упал на Баскаева Тимура, показавшегося привлекательным и на картинке. В живую он соответствовал почти каждому пикселю фотографии. Как они только работают вместе, в одном коллективе? Юное зло и праведник – чего только не встретишь за одной партой на социологии, излагающей о таком разном, непримиримом обществе, полном противоречий, крайностей и вечной борьбы. Добра и зла, олицетворением которых являются люди, в том числе.