Страница 29 из 51
Гульпашта продолжала учить своих воспитанников. Теперь они неплохо умели читать, писать и считать. В них появилась уверенность и даже немного зазнайства. Их неграмотные родители смотрели на своих детей с большим уважением и даже почитанием. По их меркам дети были уже грамотными людьми. Самим им не довелось посещать школу, они трудились все детство, молодость. Пролетели года, работы не уменьшалось, а жизнь оставалась такой же трудной, как и прежде…
Учительница приглашала родителей на собрания и рассказывала про их детей. Все очень любили эту молодую женщину. Она была из города, из самого Кабула, но со всеми вела просто, на равных, очень тепло относилась к людям. Часто заходила в гости к ученикам и видела все трудности, которые выпали на долю дехкан. Когда кто-то в кишлаке заболевал, первым делом люди бежали к Гульпаште. И даже если дехканин был при смерти, надеялись на то, что учительница поможет его спасти. Раньше обращались к местному мулле, и тот всегда ответственно говорил: «На все воля Аллаха». Но воля Всевышнего не всегда была на стороне больных, и они умирали в жестоких муках на глазах отчаявшихся родственников. К Гульпаште приходили среди ночи, и она мчалась в дом, где случалась беда. У нее всегда были лекарства. Оказав первую помощь, она мчалась в район к фельдшеру, который осматривал больного, давал лекарство, а если было совсем плохо, забирал беднягу в районную больницу. Жители кишлака просили о помощи Гульпаштай, потому что знали: в районе ей никто не откажет, а их, простых неграмотных дехкан, кто будет слушать.
На родительском собрании Гульпаштай всегда хвалила детей.
– Вам очень повезло: у Вас прекрасный ребенок, у него светлая голова. Ему надо обязательно учиться – его место в будущем в Университете Кабула, – говорила она кому-нибудь из дехкан. И как вспыхивали радостью люди, чьих детей хвалила учительница, гордость за своих чад заливала теплом их души. Да, им не повезло в жизни, но их дети будут большими людьми, они уедут в большой город, станут врачами или инженерами и будут жить по-человечески. Как приятно мечтать о том, чего не довелось увидеть в жизни самим. «Может быть, и нам на старости лет выпадет немного счастья», мечтали люди, слушая Гульпаштай. Эта приятная молодая, хрупкая женщина своей энергией, своим теплом согревала души людей, давала надежду. Теперь люди жили мечтой – вырастить детей, которые станут жить другой жизнью, яркой и счастливой.
…В Мешхеде, в здании городского управления корпуса стражей исламской революции, аятолла Монтазери встречал лидеров шиитских исламских группировок, действующих на западе Афганистана. Среди них был Мохаммед Ислам-хан. Теперь он больше был похож не на капитана армии Афганистана, а на средневекового воина джихада, словно сошедшего с обложки сказок про халифат. Гератский лев – герой исламского сопротивления шиитов – торжественно восседал по правую сторону от Монтазери.
За столом собрались лидеры восьми афганских исламистских партий шиитского толка. По левую руку от Монтазери сидел лидер партии Аллаха – однорукий Карим, так его называли все за глаза. Он и Алим-хан принимали участие непосредственно в боях с противником на территории Афганистана. Остальные были идейными вдохновителями сопротивления новой афганской власти. За столом собрались представители Партии Победы, корпуса стражей исламской революции Афганистана, которые пытались копировать своих иранских старших товарищей, исламское движение Афганистана, Совет исламского согласия, Движение Исламская революция, организация борцов за ислам и партия «Гром», которая представляла обиженное пуштунами национальное меньшинство хозарейцев. Все они сидели напыщенные, понимая важность исторического момента. Каждый из них воспринимал себя как крупного политического деятеля, от решения которого зависела судьба и Афганистана, и Ирана. Каждый хотел показать ведущую роль своего движения.
На самом деле все эти шейхи и сторонники радикального ислама пока еще не представляли особой силы. Их отряды были разобщены, и население не очень-то их поддерживало. Люди на Востоке всегда поддержат тех, кто силен. Главное – не ошибиться в выборе. Пока все эти шиитские группировки не представляли особой силы. Афганская правительственная армии громила их по всем фронтам. Но за этим столом они восседали как герои сопротивления, истинные защитники ислама и шиитских ценностей. Сейчас решался вопрос о финансировании.
Монтазери крайне важно было втянуть Иран в авантюрную битву за Афганистан – с большой перспективой найти более яркого врага для исламской революции. Тогда зажатый со всех сторон Иран объединится против врагов, которые взяли страну в кольцо окружения. Так будет проще расправиться и с суннитами, которые недовольны притеснениями, и с курдами, которые требуют независимости. И главное – с этой светской интеллигенцией, которая жаждет демократии. Хомейни пока колеблется. Но он, Монтазери, знает, как поменять мышление Лидера Исламской революции.
Все шло по плану. Аятолла выслушал каждого выступающего. В душе ему было противно слушать пафосные речи лидеров партий, но все эти люди участвовали в его большой игре, и ему приходилось улыбаться, восхищаться ими и, главное, обещать денег, которых в стране так сильно не хватало. Не было средств на лекарства, на учебники, люди голодали, но для хитрой игры второго человека в Иране деньги всегда находились. Они шли не на созидание, а на насилие, на кровь, слезы, на жертвы, которые так легко приносить ради возвышенных идей Исламской революции.