Шиншилла

- Выходи из машины, – велел Красная маска, не отводя дула от прокурорского сына, – и подними руки вверх и вперед. Медленно, не дергаясь. Ты же не хочешь умереть, даже не поняв, что произошло?

Дэниэл, всматриваясь в того, за кем охотился и в чью смерть не верил, вылез из машины и, едва успев ступить на землю, получил пулю в правую ладонь, силой попадания в руку тотчас отброшенный назад. Вскрикнув хрипато от неожиданности, он схватился другой рукой за раненную. Я посмотрела на свою истерзанную правую кисть и на Химчана, непроницаемо продолжавшего держать врага под прицелом. Что это – месть за меня? Я выбралась из тачки и обежала автомобиль, чтобы встать рядом с защитником. Приходя в себя, Дэниэл растянулся в улыбке, перебарывая боль. Видимо привык ко всякому. Он тоже сравнил свою и мои раны.

- Черт, Зорро, извини, я не знал, что это твоя возлюбленная. Впрочем, удачно на неё попал, раз это заставило тебя высунуться. – Химчан поморщился, что я угадала по дернувшимся губам. Я думала, что ему не понравилась речь юриста, но потом заметила, что он бросил взгляд на кровь, текшую по моему запястью, и стал бледнеть.

- Найди аптечку и забинтуй себя, пожалуйста, – прошептал он сдавленно себе под нос. – Хотя, погоди…

Уже рванув к багажнику, я остановилась.

- У него в салоне должны быть наручники. Найди и закуй его. – Кивнув, я полезла обыскивать всё внутри. Я оставляла кровавые следы, но мне было плевать на чистоту сидений этого негодяя. Я была уверена, что даже Химчан бы простил мне подобную небрежность.

Пока я рылась в бардачке, Дэниэл продолжал посмеиваться, храбрясь и вальяжно прислонившись к капоту.

- Подумать только, а ведь мы были по одну сторону с тобой два года назад… воистину, пути Господни неисповедимы, – он попросил разрешения достать платок из наружного кармана, что Химчан позволил ему сделать крайне аккуратно. Достав белый лоскут, он приложил его к руке, останавливая кровотечение.

- Нашла! – я вылезла из-под водительского сидения, крутя в руке железные браслеты, скрепленные прочной цепью.

- Заведи руки за спину, – скомандовал Красная маска и его антагонисту больше ничего не оставалось. Я защелкнула капкан на запястьях, и повязала выпачканный платок вокруг ладони. Хоть он и сделал мне больно и хотел убить меня, я посчитала это разумным жестом. Если Химчан не убивает его, значит, зачем-то он нам ещё нужен, значит, о нем можно проявить заботу, пускай и крошечную.

Красная маска сорвал с себя черный шарф и, развернув к себе Дэниэла спиной, завязал ему глаза. На свою беду, Дэниэл сам выбрал этот безлюдный переулок, и никто не мог прийти к нему на помощь, никто не мог видеть, что происходит и мы могли даже порвать его на части. Прихватив парня за шкирку кожаной куртки, Химчан потащил его, толкая, вперед, ещё дальше от улицы, на которой кто-то мог быть. Он кивнул мне, призывая следовать за ним. Я поморосила по скользкому тротуару и вскоре мы оказались у черной машины бывшего киллера. Открыв багажник, он достал свою аптечку и сунул мне её в руки, пихнув Дэниэла в черную пустоту багажного отделения.

- Залазь.

- Хочешь пристрелить меня за городом? – ухмыльнулся парень, поняв, не видя, что происходит. – И я, по-твоему, должен послушно идти на заклание?

- А у тебя есть выбор? – Химчан помялся и, набрав в легкие воздуха, ударил Дэниэла в солнечное сплетение, отчего тот согнулся пополам, едва не сев на задний бампер. Лишенный свободы движений и на секунду обезвреженный ударом, юрист оказался не трудной добычей, которую Красная маска затолкал в багажник своего автомобиля, захлопнув его. Убедившись, что закрыто надежно, Химчан убрал револьвер за пазуху и пошел к водительскому месту. – Ты идешь? Тут замотаешь, только мне не тычь.

- Одну минуту! – мне оставалось совсем недолго и я, залепив всё пластырями и туго обмотав покалеченные пальцы, захлопнула аптечку и быстро плюхнулась на сиденье рядом с Химчаном. – Я всё.

Он сидел молча, не заводясь, в такой растерянности, будто понятия не имел, что делать дальше.

- Чего ты ждешь? – молодой человек поджал губы, насупившись. – Поехали, грохнешь его где-нибудь!

- Грохнуть? – Химчан встрепенулся, достав опять оружие и начав совать его мне. – На, держи! Ты сама можешь это сделать? Нет, мне не трудно и, поверь, я даже глазом не моргну, но сколько можно, Шилла? Я хочу изменить свою жизнь, перечеркнуть прошлое! Я поклялся сам себе, что никогда больше не убью ни одного человека! Я завязал, я больше не убийца, я не хочу им быть, как бы мне не было всё равно на всех этих людей. Даже если я ненавижу и презираю их! Я не хочу убивать, потому что… потому что когда я увлекаюсь этим, то мне это начинает нравиться, понимаешь? Я вхожу во вкус и становлюсь чудовищем, бездушным монстром, я тогда могу убить вообще кого угодно! Я не хочу этого больше, не хочу… - залепетал еле слышно под конец он и положил голову на руки, схлестнувшиеся на руле. Выслушав его тираду, я некоторое время таилась, вникая в то, что он сказал и проникаясь его краткой исповедью. Я старалась понять его и понимала. Представляя, какое раздвоение внутри него происходит, я положила здоровую ладонь ему на плечо. Иногда во мне просыпалось что-то такое же, когда тошнило от клиентов и хотелось бросить проституцию, когда страшно становилось от того, с какой легкостью я отдаюсь кому угодно. Хотелось вернуть себе щепетильность, важничанье перед противоположным полом и право брезгливости. Аналогичное, но другое, испытывал сейчас Химчан. Он играл со смертью, и тут стоял вопрос не гордости, а живой души. Душ, его собственной и жертв.

- Тогда как же быть? – промямлила я как можно безобиднее. Он не стряхивал моё прикосновение, и я боялась дышать, чтобы это продолжалось.

- Не знаю, Шилла, не знаю… стоит начать, и мне по кайфу становится причинять боль, видеть страдания… если, конечно, до этого кто-то посмел задеть меня или близкого мне человека, – Химчан выпрямился, сорвав маску с лица и посмотрев на меня. – Знаешь, что я хочу сделать с этим уродом за твою руку? Я его хочу порезать на лоскуты и каждый поджарить! И я чувствую, как во мне закипает это всё, как я едва управляю собой….

- Тише, тише! – стала приговаривать я, понимая, что шутки давно неуместны. Та самая Красная маска – это не просто роль Химчана, это некое его альтер-эго, и оно может проснуться вне зависимости от него, как мистер Хайд в докторе Джекиле. Вернее, будит он его в себе специально, а вот присмирить его уже трудно. – Забудь про Дэниэла, мне уже даже не больно. Рука заживет.

- Рука - да, - Химчан агрессивно затыкал указательным пальцем в свой висок, – а вот здесь всё останется, и ничего отсюда никуда не денется! Как не делась окровавленная Херин, когда я нашел её… она рассказывала тебе, ведь так?

- Да… - тихо подтвердила я. Мне было до того страшно за него и обидно, что я даже не задавалась вопросом, откуда он тут взялся и как смог так вовремя спасти меня? Я лишь смотрела, как передо мной крошится оболочка ледяного и искусственного Химчана, и из-под неё показывается он настоящий, его характер, его мысли, даже его фобии и воспоминания. Но это всё такое его, принадлежащее ему, что мне было дорого, безумно ценно каждое его признание. – Хим, но это ведь нормально, что ты держишь в себе жуткие моменты, потому что они были сильными и их так просто не выкинешь из себя… другое дело, что ты отказываешься наполнить свою жизнь хорошим.

- Хорошим? Да способен ли я на это? – Химчан посмотрел на свои руки, словно они были запачканы, но они всего лишь были в черных перчатках. – Я даже стрелял в девушку, которую люблю… и ничто хорошее меня не остановило.

Ошарашенная, я хотела тут же броситься в расспросы, но почувствовала горечь на языке. Девушка, которую он любит? Он даже не в прошедшем времени сказал об этом! Неужели в нем живет чувство к кому-то? Неужели он отвергает меня, потому что его сердце занято? Мне стало больнее, чем когда Дэниэл резал мои пальцы.

- Но почему ты стрелял в неё? – набралась я смелости и спросила хоть что-то. Химчан, подбирая выдуманный поводок, с которого сорвался, стал удерживать сам же себя и вновь перевоплотился в спокойного, абсолютно безэмоционального парня с восковым лицом.

- Если так разобраться, то, наверное, потому что она не ответила мне взаимностью. Я не хочу вдаваться в подробности той истории. – Я смотрела на него и пыталась представить, каково ему было, когда его отвергли? Этот монстр и чудовище, которым он себя считал, очень ранимый и чувствительный. Я не представляла, как он пережил отказ, когда знала почти лучше всех, как он может любить. Для этого было достаточно примера его приемной сестры. – Давай сменим тему. У нас пленник в багажнике и нужно что-то с ним делать. Есть предложения?

- Я его убить тоже не смогу, – я вдруг засмеялась, заставив Химчана удивленно воззриться на меня. Пришлось объяснить. – Подумалось: что если нанять киллера?

- Для этого требуется время. Они не стоят на перекрестках у светофоров с флаерами.

- А жаль, – посетовала я. – Стало быть, мы должны его где-то припрятать, пока не найдем кого-то, кто нам его угандошит? – перешла я на криминальный жаргон, чувствуя себя участницей преступления. Я была готова разделить любую неприятность, выпавшую на долю Химчана, тем более что на данный момент это была в большей степени моя неприятность.

- Я знаю только одно место, куда никто не сунется и где его присутствие останется незаметным – наш с Херин дом, – молодой человек повернул ключ зажигания и мы, наконец, стали трогаться, – кажется, придется отвезти его туда.

- Как думаешь, на его поиски скоро бросятся?

- Мы постараемся организовать всё так, чтобы он «добровольно» предупредил о своем затяжном отсутствии.

Набросав кое-какой проект дальнейших действий, мы немного расслабились. Пока мы были в дороге, можно было передохнуть и обдумать всё тщательнее. Но в наши светлые головы ничего нового не приходило.

- И, пожалуйста, не называй меня при нем по имени, ладно? – попросил Химчан, продолжая что-то планировать и сочинять. Я кивнула, в очередной раз звоня Серину и извиняясь, что на работе не появлюсь по причине старой-доброй отмазки, что клиент снял заранее, и деньги привезу послезавтра, после праздника. Помня о том, что я знала о них с Сэй, он был ещё злее, но терпеливее.

- Хим, - обратилась я к шоферу, закончив телефонную беседу. Он махнул головой, показывая, что слушает. – А ты правда переспал с Хаяной?

- А для чего ещё шлюх снимают? Чтобы лясы точить? – красиво одной рукой выкрутил он руль на повороте.

- Ты издеваешься? – с напоминанием о наших с ним взаимоотношениях, ворчливо насупилась я. – Со мной же точишь.

- Ты не шлюха. Ты просто продаешь секс за деньги, а такие как Хаяна и Джуси – самые что ни на есть шлюхи.

- Поэтому они достойны того, чтобы их трахнули, а я нет?

- Не начинай, я не хочу говорить о вчерашнем, – слишком о многом он не хотел говорить, но я не стала настаивать. Если ему неприятно, то ладно. Он сейчас был рядом, и я забывала о своей ревности. Но помнила о любви.

Изъяв Дэниэла из багажника и, как понукаемого осла запихав его по лестнице из гаража в прихожую, Химчан нажал на выключатель, зажигая свет и снимая с невольного гостя шарф, застилавший тому обзор. Предусмотрительно надев на себя маску обратно, Химчан теперь шарфом связывал его ноги, усадив его на пуф рядом с одежным шкафом.

- Пригляди за ним, я предупрежу её, – намекая на Херин, попросил меня парень, но было поздно. Его приемная сестра, слыша звуки, в окружении многочисленных питомцев вышла из-за угла. Вытирая руки кухонным полотенцем, она была лишь в домашних шортах и свободной футболке. Волосы, длинные, до талии, свободно рассыпались блестящими и ухоженными прядями.

- А я сама только приехала и не думала, что ты сегодня так рано… о! – осеклась она, увидев и меня и незнакомца, закованного по всем правилам взятия в плен, и, самое главное, замаскированного брата, которого не сразу узнала, учитывая его измененный голос. Ей потребовалось не меньше минуты, чтобы более-менее прийти в себя и сопоставить все представленные пред взором факты.

- При нем нельзя говорить ничего лишнего, - поспешил вставить Химчан, пока девушка не завела разговор о чем-нибудь, – ни имен, ни мест, ничего.

- Но… кто это? – Я следила за выражением лица Бан Дэниэла. При виде девушки в его глазах проснулся какой-то интерес, и весь он стал будто слащавым. Одновременно с тем в нем произошло узнавание. Он опознал ту, с которой я вчера пересеклась в торговом центре. Гад. Кто его просил следить за мной?!

- Прекрасная Херин, вблизи вы ещё сексапильнее, – похабно улыбнулся Дэниэл, не теряя присутствия духа даже при угрозе близкого расставания с жизнью, за что получил от Химчана в челюсть и рухнул на пол.

- Это очередной временный зверек, – снимая перчатку после удара, Красная маска пихнул члена секретной службы внутренней безопасности носком ботинка, – бешеный хищник, которого надо придержать до усыпления ветеринаром.

- Что?! – жалостливая и впечатлительная, Херин рефлекторно опустилась на колени, приподнимая голову Дэниэла и недоумевая, что произошло с нами, двумя жестокими засранцами, приволочившими какого-то парня и издевающимися над ним. – Кто этот человек? Зачем он здесь? Откуда он меня знает?

- Я давно и тайно в вас влюблен, - нагло, но красиво и мило врал Дэниэл, получая очередной пинок за балабольство, - не знаю, кто вам эти люди, - поднял он к ней глаза, – но они собираются меня убить.

- Что?! – опять воскликнула Херин и посмотрела на меня и Химчана поочередно. – Это шутка?

- Надеюсь, что нет, – сорвалась я, – его есть за что грохнуть, так что мы должны от него избавиться!

- Что он сделал? – девушка воззрилась на брата, веря в его справедливость и ожидая разумных доводов для того, почему этот неизвестный не должен больше жить.

- Он слишком много знает, пытался убить Шиллу и, если мы его отпустим, то попытается убить нас. Или посадить за решетку. Он полицейский из более серьёзных органов, чем участковые и ведет за мной охоту уже больше двух лет.

- Вот как? – Херин опять опустила лицо к нему, убрав с его лба челку, лезущую ему в глаза. Связанный по рукам и ногам он не мог сам даже сесть, тем более что ему мешала нога Химчана. – И что же, обезвредить его можно только смертью? Это ужасно, я не верю, что вы решитесь на такое…

- Решимся-решимся! – мелко закивала я.

- А ты предпочтешь, чтобы он погубил всех нас? – презрительно покосился Красная маска на лежачего.

- Нет, но… должен быть иной выход! – растерянная Херин пришла в полное замешательство. Хотя она и знала, что Химчан делал темные дела, и что он убивал когда-то, она так же, как и он, хотела очистить его руки и совесть от подобных злодеяний. И ей не нравилось, что я подбиваю на крайние меры, что выражалось в её недовольном взгляде на меня. Пекинес выбежал из-за её спины и бросился в лицо Дэниэла, принявшись облизывать его.

- Фу, блин, уберите свою живность! – парень перекатился на живот, и Херин увидела его окровавленную руку.

- О боже! Вы что, били его?

- Да он тоже не Робин Гуд, - Химчан взял меня за запястье и продемонстрировал мою забинтованную руку. – Он резал Шиллу, чтобы она сказала, где я и кто я. А если его отпустить, то он как-нибудь схватит тебя и сделает то же самое.

- Вы изверг! – отстранилась от него Херин и поднялась на ноги, отходя.

- Нет-нет-нет! – заверил Дэниэл, поднимаемый Красной маской и усаживаемый на прежнее место. Видно он почувствовал, что единственный, кто тут способен на сострадание к нему – это хозяйка дома. – Я лапочка, честное слово, но это всего лишь моя работа и я добросовестно её выполнял.

- Не заговаривай тут нам зубы, – прошипел Химчан, едва сдерживаясь, чтобы не отмутузить легавого.

- Скорее бы его пристрелить! – скрестила я руки на груди, мечтая о полной безопасности для себя и друзей.

- Мы должны как-то бескровно это решить, – настаивала Херин, встав напротив меня.

- Эй, Красный, - Дэниэл с издевкой повел бровью, указывая Химчану на нас, – они у тебя как ангел и демон на правом и левом плече. Славный гарем ты тут себе завел.

Размахнувшись кулаком, брат был остановлен сестрой, удержавшей его руку.

- Перестань, он же специально тебя заводит, чтобы ты лишний грех на душу взял. Успокойся и оставь его в покое, пока не остынешь. Холодной головой всё решишь.

- Херин, вы моя спасительница и защитница, – Дэниэл послал ей воздушный поцелуй без участия ладони. Она вспыхнула и, отвернувшись, шагнула в сторону кухни.

- Не смейте вести себя со мной так! – она зашагала дальше, крича уже из-за угла: - я хотя бы обработаю ему рану. Я не могу смотреть на это всё… а потом поужинаем.

- А меня накормите? – обратился ей вдогонку Дэниэл. Химчан воспользовался отсутствием сестры и отвесил ему оплеуху. – Уж и спросить нельзя…

- Тебе что, совсем не страшно? – посмотрела я на его сияющее лицо. Сначала я думала, что это бравада, но всё больше убеждалась, что он абсолютно не трусит, и застрели мы его сейчас, он умрет со смелостью в очах и с улыбкой на губах. Мне бы такую выдержку!

- А чего бояться? – парень пожал плечами. Это одно из тех движений, которые он мог себе позволить. – Убьете, так убьете. Захотите помучить – так тому и быть. По-моему, уже не в моей воле что-либо изменить, но унывать и выглядеть жалким сдавшимся идиотом не в моем стиле.

Херин вернулась с бутыльком спирта, бинтом, йодом и ещё какими-то мелочами, должными помочь в её мягком обхождении с ближним.

- Напрасно приводить его в порядок, он нежилец, – отчеканил Химчан и у меня мороз пошел по коже.

- Каждый человек до последнего имеет право на человеческое обращение, – она села на колени рядом с ним.

Мы все на какой-то миг потеряли бдительность и в тот же момент Дэниэл, подскочивший на ноги, вывел руки из-за спины, умудрившись каким-то образом избавиться от наручников – впрочем, он же спецагент, и в этом не должно было быть ничего удивительного, – и бросился на Химчана, выхватывая у того пистолет. Оба вцепившиеся в оружие, они упали на пол, повалившись кубарем по прихожей. Херин вскрикнула, а я пригнулась, примериваясь, чтобы броситься в свалку и помочь откинуть Дэниэла. Револьвер был ещё в руках Химчана, но битва за него шла основательная. Парни перекидывали друг друга на лопатки, вытягивая и выкручивая руки, лягаясь, пинаясь и толкаясь. Хватаясь за куртки друг друга, воротники и рукава, они уперлись в стену, не сильно даже избивая противника, потому что всё стремление их шло к пистолету, а лупасить врага можно было лишь отпустившись от него. Но это было бы и главной ошибкой. Додумавшись до того, что может быть слабым местом Химчана, Дэниэл вдруг схватился за маску и, резко дернув и порвав крепление, за которое она держалась на голове обладателя, молодой человек замер над лицом, которое стало всплывать в его памяти. Когда-то он его уже видел… Дерущиеся уставились друг на друга, не двигаясь.

- Подожди-подожди… Химчан, кажется? – сын прокурора прищурился. – Ты же… точно! Ты проходил свидетелем после того изнасилования, которое организовал Красная маска. Ты же нашел жертву утром… ты… ты же дружил с той девчонкой, которая совалась в расследование? Я видел тебя у неё в больнице… Черт!

Дэниэла явно охватил такой вихрь мыслей, что он онемел, не успевая произносить всё, что сходилось у него в голове. Казалось, там распутался огромный узел. Херин внимательно прислушивалась к тому, что он бубнил. Не выдержав, она подошла к ним и, схватившись за оружие, вырвала у них его, как игрушку у маленьких детей. Я не знала, что это можно сделать так просто, побоялась бы попасть под пулю, а она взяла и исполнила наше общее желание. Дэниэл понимал, что она ничего ему не сделает, а Химчан часто попадал под полное влияние сестры, поэтому они остались держать друг друга за руки, чтобы другой не бросился за пистолетом, одумавшись. Но они, кажется, и не собирались делать этого. Каждый был рад, что смертельная опасность устранена и создавал видимость, что исключительно это мешает ему расправиться с противником. На самом деле, мне думалось, что оба заинтересовались в живом присутствии оппонента, чтобы поговорить и всё выяснить.

- Может, наконец, настала пора рассказать и мне всё? – отойдя на безопасное расстояние, спросила Херин.

- Разве что за ужином, - продолжая попытки производить положительное впечатление, бросил ей через плечо Дэниэл.

- Только если ты дашь себя связать, – уточнила я, подходя к нему с шарфом.

Поймав момент, Химчан заломил ему больную руку и, оседлав сверху, победно перенял у меня средство для связывания, начав затягивать хитрые и прочные узлы. Юрист, обреченно выдохнув, позволил после этого поднять себя и в третий раз усадить на пуф. Херин, с укором посмотрев на парня, принялась обрабатывать пулевое отверстие в его ладони. Мы стали мирно готовиться к вечерней трапезе.