Тигриный лог

Выжидая, когда все доедят и начнут уходить, Сандо сидел на месте. Я собирала тарелки со столов и он, проводив взглядом последнего постороннего, поднялся, помогая мне для того, чтобы оказаться рядом и заговорить.

- Ну что, где контрабанда, девочка?

- Вон там, под столом, - кивнула я, с грудой мисок и стаканов на подносе отправляясь к раковине.

- Вино? – уточнил он.

- Соджу. Три литра. - С округлившимися глазами выдохнув «ого!» и молодецки присвистнув, Сандо проводил меня до этого самого стола, под которым затаился запас.

- Так уж и быть, не буду спрашивать, как у тебя это получилось, - заглянул он, убеждаясь, что всё так, как есть.

- Я всё равно бы не поверила твоему любопытству. Где ты собираешься с ним напиться? – ополаскивая в тазу посуду чуть подогретой водой, заранее поставленной в печь и нагревшейся за время ужина, поглядывала я на брюнета.

- Не знаю, надо найти где-нибудь уголок… может, в беседке?

- Нет, там постоянно народ мимо ходит.

- В библиотеке? – явно не считая заветным хранилище мудрости, спокойно готов был осквернить его Сандо.

- Вообще-то, - пристыженная, что надо признаться в этом именно ему, прошептала я, - там ребята… занимаются со мной уроками… готовят к возвращению в школу. По часу-полтора перед сном.

- Вот как? – удивился он. – Хочешь быть не только сильной, но и умной?

- Хочу не хочу, а надо. А что, если здесь? Столовая будет свободна после питья чая. В самом деле, не в общежитии же вам выпивать? Разве что вы пьяные тихие и не буйные…

- За себя я отвечаю, - уверено произнес Сандо. – Я хмелею, но владею собой. А вот как насчет Кидо – не знаю. Может ты и права, и надо прийти сюда. Главное, чтобы Дженисси не увидел.

- А что такое? – слив первую порцию грязной воды, зачерпнула я заново, и принялась тереть оставшиеся тарелки.

- У него проблемы с этим были до монастыря. Любил выпить. От скуки и отсутствия смысла в жизни. Вот и пришел сюда, чтобы не было ни скуки, ни того, что можно было бы в себя залить, и чтобы какая-нибудь цель появилась. - Я мало общалась с Дженисси, и только сейчас узнала, почему он здесь. Вот как. Добрый и отзывчивый парень, обладающий знаниями и умом, имел вот такой изъян. Почему не бывает людей без пороков, без плохих склонностей? Или бывают? Лео же.

- Он занимается со мной химией, не волнуйся, - успокоила я. – Задержу его подольше, попрошу, чтобы разъяснил подробнее, чем обычно.

- Тогда, кажется, всё должно получиться. - Сандо начал разворачиваться, но встал обратно. – Так… в плату за услугу… Как я могу отблагодарить тебя?

- Мне ничего не нужно, - тотчас отрезала я.

- Уговор дороже денег. Я же обещал. Помочь тебе с чем-нибудь? – злясь, что я заславляю его настаивать на альтруизме, притопнул ногой парень. Энергию девать некуда?

- Я со всем справляюсь. Правда, не надо, - заглянула я в его непроглядные черные глаза. Скудные лампочки на потолке столовой не помогали развеять этот мрак.

- Ты хочешь оставить меня своим должником до того момента, когда я отсюда выйду? – хмуро оперся он напрягшимися пальцами о столешницу. Коричнево-золотистые от загара и черной работы, уже без брезгливости выполняемой всеми адептами, они торопливо и беззвучно забарабанили по дереву. Приятно было поговорить с человеком, который знал, что уйдет отсюда! И это не я ему проболталась. И это не из устава он узнал, а просто сам решил, что уйдет отсюда тогда, когда ему станет нужно, и говорил об этом при мне не стесняясь.

- Нет… ладно! Сделай одолжение, называй меня по имени, пусть оно и ненастоящее.

- Всего-то? – не вдохновился Сандо моей ценой за выполненное поручение. Я кивнула. – Давай я лучше нормально тебя потренирую утром? – Я скептически повела носом:

- Ты это должен и без дополнительных просьб делать, по поручению Хана! А вместо этого работаешь грушей для битья, и я учусь лишь нападать, а не драться.

- Но не могу же я тебя отлупить! – оттолкнулся парень, опять собравшись уходить. Нам с ним не так-то просто прийти к компромиссам, слишком разные характеры. У него всегда такой был? Или после трагедии сделался? Если всегда, то в какой-то степени можно понять, почему девушка не дождалась из армии. Кто же в здравом уме решится соединить свою жизнь с таким бешеным темпераментом? Это как построить дом на вулкане. Нужно обладать ангельским терпением, а скорее нервной системой примитивнее, чем у гидры, чтобы не рефлексировать и не обращать внимания на постоянные выпады и дерганье. – Ладно, утром посмотрим, - проговорил он и ушел на ночные занятия.

С Рэпмоном, Пигуном и Дженисси мы прощались около полуночи. Ви и Шуга ушли спать несколько раньше, доверив меня старшим братьям. Я и сама им доверяла, даже Рэпмону, переставшему вызывать опасения домогательствами. Они ушли из его головы. Не знаю, надолго ли, но относительно меня насовсем, я думаю. Наверное, присмотрелся и, растеряв радость от обнаружения девушки, понял, что я не в его вкусе. Или Тигриный лог потихоньку образумил его.

Задержав, как и обещала, Дженисси, я промучила его лишними вопросами и просьбами дополнительно порешать задачи ещё полчаса, после чего, выйдя вместе с ним из библиотеки, потушив там свет и прикрыв дверь, убедилась, что он направился прямо в общежитие, не сворачивая. Интересно, как идут дела у Сандо? Сможет ли он разговорить Кидо и помочь тому облегчить душу? Что-то мне не верилось в то, что наш задира хороший психолог. Но, может, врачом поработает непосредственно соджу? Любопытство подталкивало пойти и посмотреть, хотя бы заглянуть краем глаза и удостовериться, что разговор у них клеится. И всё же это нехорошо – вмешиваться. И подслушивать. Ведь я могу невольно услышать что-нибудь из откровений, не предназначавшихся для моих ушей.

Я ушла в свою келью и улеглась спать. Было действительно холодно, и обогреватель – отличная идея, но когда я уже забралась под одеяло, то никакие силы не могли заставить меня вылезти из-под него и, уставшую, пойти куда-то снова. Да, я тренировалась с остальными учениками, но закалкой не занималась. Я не обливалась холодной водой по утрам, а от источника у меня свело даже кости и корни зубов. Какая мне зима на Каясан? Я уже нашла столько оправданий тому, что вынуждена уйти… Временами выходило смиряться с этой мыслью, и иногда я даже понимала, что могу не выдержать суровых условий трех снежных месяцев и морозов, и сорвусь или сбегу добровольно. Легкий шорох заставил перевернуться на другой бок и посмотреть на вход. Странно, но я уловила весьма отдаленный звук. Неужели я всё-таки приобретаю внимательность, которой должны обладать воины? После упрека Сандо я весь день концентрируюсь и культивирую в себе сверхспособности, которых нет и в помине.

Шаги усилились и, после легкой заминки, дверь приоткрылась. На удивление себе, в тёмной-тёмной темноте я немного прозрела и различила контуры Лео. Это спасло меня от напряжения и испуга, но не уберегло от изумления.

- Лео? – вслух спросила я, чтобы избавиться от ощущения наваждения.

- Да…

- Ты чего здесь? – окончательно передумала я спать от его шепота.

- Я думал… - он сделал несколько шагов внутрь. – Включить свет?

- Не надо, а то кто-нибудь заметит и прибежит выяснять, всё ли в порядке. - Я улыбнулась, вспоминая, как следил за моими окнами Джин. Такой верной охраны у меня больше нет, но любознательных и не угомонившихся в монастыре всё равно хватает. Если Шуга пойдёт в туалет и увидит, что я не сплю, он обязательно заглянет лишний раз пожелать спокойной ночи. Хотя туалет совершенно в другую сторону… Но тут как-то умудряются плутать когда не надо, кто не надо, где не надо. Не говоря уже о Джей-Хоупе, который совсем близко тут, на посту, и своим зорким взглядом держит под контролем всю обитель. Нет, правда, он меня пугает своей досужестью. Если Хенсок всё откуда-то знает, то я представляю себе, что от каких-то индивидуальных посланий через космос, или божественные откровения. А когда всё знает Джей, то я ощущаю, будто он невидимкой присутствует в каждом углу. И с такой фобией мне как-то даже мыться становится тревожно. – Так, о чем ты думал?

- О том, что ты сказала… что холодно…

- И ты принес калорифер? – хмыкнула я, видя, что в руках у него ничего нет, и на пороге он ничего не оставил. Лео застопорился. Иронию он пока что слабо понимал, но, вопреки своим давним убеждениям, что чувство юмора в мужчине одно из главных качеств, я считала, что это придаёт ему особое свойство. Без глупых шуточек, которые так любят парни, без подколов, без сарказма, без всего того, что рано или поздно приводит к обману, я могла быть уверена, что всё, что говорит Лео, всегда честно, серьёзно, достоверно и неизменно для него. Это приятно, говорить с человеком, чьи слова точно передают его мысли, потому что большинство людей сейчас этим похвастать не могут. – Забудь. Я как-нибудь проживу оставшиеся дни без него.

- Ты нормально себя чувствуешь… после… того, как залезла в воду? – беспокойно спросил Лео, топчась на месте.

- Да, всё в порядке. Видимо, в этот раз грешных мыслей не было, - я поманила его рукой. – Подойди сюда, чего ты со мной с противоположного конца комнаты разговариваешь?

- Держу дистанцию.

- Зачем? – понимая, всё равно задала вопрос я.

- Ты знаешь, - не дал ввести себя в заблуждение Лео. Но всё равно подошел, запоздало среагировав на мою просьбу.

- Знаю… но мне несмотря ни на что это кажется лишним. Разве в голове ты можешь держать дистанцию? Ты можешь вообще не показываться мне на глаза, но я не могу не думать о тебе. Так какой толк в твоём отсутствии? А у тебя по-другому? Скажи, ты умеешь не думать о том, о чем не надо? Я хотела бы этому научиться. - Лео взялся за табурет, чтобы пододвинуть его к кровати и сесть, но я схватила его за другую руку, что была ближе ко мне, и потянула, усадив на постель. Подчиняясь, он безвольно уселся возле меня.

- Наверное, тоже не умею, - признался он. – Иначе бы не пришел сюда.

- Разве это не чувство ответственности, жалости, заботы привело тебя сюда?

- Люди… обычно, когда им чего-то нельзя. - Ой не люблю я, когда Лео начинает про «нельзя», зачастую это заканчивается быстрым прощанием и продолжительным молчанием. Да и без этого, когда я смотрю на этого молодого мужчину, а на нем будто табличка висит «нельзя», мне делается дурно. Я хочу встречаться с ним, спокойно быть в него влюбленной и надеяться на что-то, а не биться головой о дверь с надписью «закрыто». – Они оправдывают себя в глазах других, и своих, называя свои желания более благородными поводами. - Лео с возвышенной тоской посмотрел на меня. – Я не буду поддерживать ложь. Мне нельзя хотеть, но пришёл я сюда, потому… потому что хотел прийти. И как ни пытался себя убедить, что тому есть другие причины, я не смог найти их.

- Лео… - выдохнула я, взяв его за руку. Он сжал её крепче.

- Я должен был принести тебе калорифер. Но не сделал этого, - его голос стал совсем глухим и тонущим в ночной тишине, – потому что хочу греть тебя сам. - Сам, сам, сам! Как я любила, когда с его уст слетало это слово! Оно переламывало его обреченность, податливость и вечное бездумное следование внешним обстоятельствам. Он тут же проявлялся таким, каким был, со своими желаниями, со своими мыслями, он становился собой, таким, каким станет окончательно, когда выйдет за ворота.

Севшая, я бросилась обнимать его, прижимаясь крепче и крепче. Почему он захотел греть меня? Ему понравилось ощущение соприкасания, когда он вытащил меня из источника? Я в тот момент ничего толком не понимала, но ведь для него это было впервые тогда, держать голую девушку, и самому в то же время быть без одежды. И сейчас… Он обхватил меня сильными руками, стиснув до разумного предела. К чему это всё приведет? Зачем это всё? Страшно поверить в то, что «мы» - я и Лео – возможны, что вне Тигриного лога нас ждут отношения. А если нет? Нечего думать о будущем! Сейчас, он со мной сейчас, пришел, хотел, думал обо мне, как и я, не смог перебороть тяги. Я затащила его под одеяло, подвинувшись к самой стенке. Тесно, почти неудобно, но так замечательно! И очень, очень тепло. Обвивая руками его твердое и невинное тело, я даже не лезла с поцелуями. Знала, что он не дастся в пределах монастыря. Но и того, что я имела, мне было достаточно. Его плечо вместо подушки, его дыхание у виска, чувство надежности от его присутствия.

- Наставники были правы… - прошептал Лео.

- В чем именно?

- В истине. Главной.

- Буддийской? – уточнила я и он кивнул.

- Желания приносят страдания. Когда ничего не хочешь – спокойнее, - выдохнул он. Я не стала вдаваться в подробности, но подозревала, что он говорит о совокупности проснувшихся в нем желаний. Ему было тяжело хотеть быть со мной морально, зная, что это запрещено, а ещё ему были тяжелы физические побочные явления от желаний, которые я опять отдаленно почувствовала. Он думает мне легко? Я бы всё, что имею, отдала, чтобы он лег не рядом, а сверху, чтобы раздел меня, разделся сам. Сам. Сделал всё. До конца. Господи, откуда в святом месте такие мысли? Нельзя, нельзя! Это я себе говорю? Я запуталась!

- Может, плохо только от неудовлетворенных желаний? – не стала и я юлить, ходить вокруг да около.

- Нет, от любых. - Он посмотрел на потолок. – А что после их удовлетворения? Новые желания. И так по кругу. Это бесконечная череда желаний, которые не иссякнут, стоит их допустить, стоит попытаться удовлетворить их. Эту цепь и учит разрывать Будда. - Я помнила, что этому настойчиво учил мастер Ли. Именно в этом заключалось воспитание буддистов, так они становились более храбрыми, с самоотдачей, не отвлекающимися на сторонее. Смогла бы я переубедить Лео, который одиннадцать лет впитывал в себя эту философию, вжился в это душой, как в веру? Он добровольно избрал такое мировоззрение. Нет, я не должна была вмешиваться в его духовный поиск, хоть и понимала, что это делает нас смотрящими на вещи по-разному. Я не могла бы согласиться никогда, наверное, что хотеть что-либо вредно. Если ничего не хотеть – зачем жить? Выполняя долг? Да, для других, не для себя. Но если никто ничего не хочет и все выполняют долг, то кому на кой черт вообще сдалось выполнение обязательств? Давайте дружно ждать конца света и не рыпаться. Нет, я хочу, хочу хотеть и буду хотеть. Я обняла Лео крепче.

- Если такая ночь, как сегодня, перейдет в бесконечную череду подобных ночей, - сонно пробормотала я. – Пожалуй, я буду хотеть усиленнее, чтобы наверняка заслужить это буддийское проклятье кармы, - через несколько секунд я почувствовала, не глядя, что Лео улыбнулся и, закрывая глаза, поцеловал мои волосы.

Он ушёл до того, как мне нужно было вставать на занятия с Сандо. Но я не смогла уснуть ещё раз и лежала, разглядывая те точки на потолке, на которые ночью смотрел он. Стало холоднее, будто вместо Лео меня обняла прохлада. Произошедшее… Вроде бы ничего и не случилось. Никаких продвижений в интимную область, мы вовсе не договорились о чем-то. Мы просто провели время вместе, касаясь скорее дружески, чем как мужчина с женщиной могли бы касаться друг друга. Но как хорошо было на душе! Пересилив себя, я выбралась из постели и, сменив ночное на спортивное, умывшись, пошла в тренировочный зал. Кажется, я впервые пришла раньше Сандо. Поскольку его ещё не было, я принялась разогреваться самостоятельно, повисев на турнике, подтянувшись, проверив растяжку, отжавшись несколько раз. Посмотрев на вход, где не отодвигалась никак дверь, я пошла к боксерской груше. Лупя её, я пыталась не думать о том, что будет дальше между мной и Лео. Избавляясь от этих мыслей, я невольно подцепила другие. Сандо! Почему его нет так долго? Он же собирался выпить вместе с Кидо… а что если их застали учителя? А если они опять подрались? А если он подрался ещё с кем-то? А если начал колобродить, забрел куда-нибудь, вышел из калитки и нарвался на тигров, или упал с обрыва?! Волнение взяло верх и я, плюнув на разминку, направилась на выход. Он же вроде в одной комнате с Дженисси живет? Но тому же нельзя было знать о наличии спиртного… неужели он не понял бы по запаху от Сандо, что к чему? Как-то мы об этом не подумали… Я пошла по деревянной обводной террасе и вышла к корпусу общежития, забравшись на его крыльцо. Так-с, где тут у нас их комната? Что ж вы все со стороны такие одинаковые! Я уже почти постучала в ближайшую, как открылась другая, в которой когда-то жил Джин, а теперь остался Пигун. Именно он оттуда и высунулся и, увидев меня, обрадовано пожелал доброго утра.

- Взаимно, - кивнула я, видя, что он зовет меня подойти. Я приблизилась. – Да?

- Я собирался пойти и предупредить тебя, хорошо, что ты сам пришел, - он потянул за плечо и ткнул внутрь. – Кажется, сегодня у тебя не будет занятий с Сандо. - Я сунула нос внутрь и увидела, что на кровати, которую когда-то занимал Джин, лежит мой пропавший тренер и при звуке наших голосов начинает угрюмо стонать. Пигун понизил тон и прошептал мне на ухо: - Пришел под утро, сказав, что не может идти к себе… Я впустил, уложил.

- Хорошо, - успокоено кивнула я, обрадованная, что Сандо даже «на бровях» подумал о том, о чем я задумалась лишь пять минут назад. Он не пошел в комнату к Дженисси. Так же тихо, чтобы не тревожить мученика добрых намерений, я обрисовала Пигуну в двух словах, что мы провернули и откуда этот перегар, как от ликеро-водочного завода. – Ты уж извини, что так вышло…

- Оторвите мне кто-нибудь голову! – воскликнул Сандо, не открывая глаз и кладя ладонь на лоб. – Как же она раскалывается…

- Может тебе воды принести? – громче заговорила я, подойдя к постели. Парень вздрогнул, не ожидая услышать меня и, разомкнув веки, негодующе посмотрел из-под пальцев.

- Сколько время?

- Неважно, тренировку пропустим, - успокоила я, улыбнувшись. Он был такой беззащитный и разваливающийся, что хотелось обнять, понимая, что сейчас никакой опасности он не излучает. Да и вообще он прокололся насчет злобности. Внутри он белый и пушистый. Пигун ушел, не мешая нам беседовать.

- Чего ты радуешься? Моим страданиям? – морщась от мигрени, проворчал Сандо.

- Нет, просто довольна новому дню, жизни… вас никто не засек с Кидо?

- Нет. Только Лео заходил, но он вряд ли побежит стучать.

- Лео вас видел?! – удивилась я, передумав быстро уходить. Что же, он заглянул в столовую по пути ко мне?

- Да, и, по-моему, я ему нахамил. - Сандо покосился на меня.

- Что ты ему сказал? – придя ко мне, Лео не выглядел обиженным или расстроенным.

- Да так… спросил, чего он мается и шастает среди ночи, он не стал отвечать… - Я замерла, предвкушая, как услышу о какой-нибудь грубости, и представила, как Сандо хватал его спьяну за грудки и тряс, а Лео терпеливо выносил это. – Ну и мне пришла в голову мысль, что прежде невозмутимый монах не мог без причины превратиться в неприкаянного лунатика. - Молодой человек похлопал меня по руке. – Вспомнив о твоих словах, я посоветовал ему выпить с нами и решиться на что-нибудь правильное, если без ста грамм не хватает дерзости.

- И он выпил?! – округлились мои глаза. От Лео не пахло, да и…

- Нет, не стал. Поднялся и ушел. Видимо, я резко это сказал… Будь я трезвым, никогда бы не полез советовать что-то ему… вот дернуло меня! - Так вот, кто определил окончательное направление бывшего привратника? Усомнившись в его храбрости и, как более опытный в любовных делах, Сандо едва не поставил под сомнение его мужественность и Лео, наконец, решился дойти до меня? Я улыбнулась ещё шире.

- Спасибо.

- Сейчас-то за что? – прокряхтел смуглокожий адепт, тяжело вздыхая.

- Просто так. За хорошее поведение, за Кидо… кстати, с ним всё в порядке? Получилось что-нибудь?

- Не знаю, посмотрим, когда проспится… я отнес его ночью в комнату и больше не видел. - Я поднялась и пошла к двери, остановившись на пороге.

- Я принесу тебе воды. - Выходя, я обернулась. – Раз нормальная обещанная тренировка провалилась, то ты всё ещё мой должник. - Но это я, кажется, твоя должница, Сандо. Только ты не представляешь, как осчастливил меня!