Тигриный лог

Между занятиями – хотя они таковыми в моём понимании переставали быть, скорее любопытные дискуссии с мудрым наставником, - и медитациями, необходимыми будущим воинам для развития умений сосредоточения и концентрации, мастер Ли давал пять минут размяться, в которые я и уходила готовить обед. Погода стояла ещё чудесная, и молодые люди тоже предпочитали выйти из-под скатов крыш, подставив лику солнца свои, поэтому мы оказались во дворе все вместе, и когда я уже направилась в сторону кухни, передо мной возник учитель Хан, мужчина лет около тридцати пяти, моложе, чем учитель Ли, но с куда более суровым соколиным лицом. Иногда создавалось ощущение, что он в вечном поиске жертвы, в которую можно было бы вцепиться когтями лап настоящего хищника. Но ногти у него были аккуратные, а руки красивые, хотя и сбитые от многочисленных тренировок и вечных отработок ударов. Я застыла перед ним, ещё ни разу не имевшая возможности обратиться к нему. Повода не было.

- В бане не спущена вода из ванн, и не прибрано в душевых, - без приветствий высказал мне он и, глядя в глаза, добавил: - Это должен делать ты. Займись этим, пожалуйста.

- Как только приготовлю обед, - поклонилась я, почему-то задрожав. Так резко и непримиримо со мной тут ещё не разговаривали. – Я не знал, простите.

- Теперь знаешь, - видя, что я продолжаю смотреть на него, как зашуганная (не в смысле Шугой замученная, а испуганная, будто загнанная в угол) мышь, он недовольно добавил, словно каждое слово стоило ему усилий и его раздражало, что надо произносить лишние объяснения, - это всё.

- Мастер Хан! – остановил его Чимин, поскольку он тут же пошёл на разворот туда, откуда и явился. Очень внезапный и резкий тип. – Скажите, а можно Хо иногда будет с нами тренироваться? Когда спарринги, для чётности. Можно?

Я с мольбой посмотрела на Чимина, чтобы он отозвал просьбу, но тот меня не видел. Перед ним был, видимо, его кумир – мастер Хан. Раз юноша занимался борьбой с детства, то, конечно, его влечет ко всем этим делам. А вот мне только спаррингов с ними не хватало… баня-то одна чего стоит! Маленькая неудача и спарюсь прямо там, не по своему желанию. Впрочем, может, отсутствие красоты меня спасёт и буддийские монахи разборчивые эстеты?

- А у него есть на это время? – в третьем лице обо мне спросил у Чимина учитель.

- А мы ему поможем с его делами, если что, - высунулся Шуга. Вот спасибо, знаю я твою помощь! – Так что время найдется.

- А сам ты что думаешь? – обернулся ко мне мастер Хан, и я не знала, радоваться его вниманию, или огорчаться.

- Я не хочу, учитель, - опять согнулась я.

- Не думаю, что будущие воины должны тренироваться на мирянах! – сделал шаг вперед смуглый черноволосый юноша, напоминающий настоящего закаленного, хоть и юного, бойца. У него были выточенные ветрами черты морского разбойника – я себе как-то так представляла героев приключенческих книг о молодых пиратах, - и глаза сверкали подозрительностью, достойной ниндзя. Он меня выгородить пытается, или я ему не по нраву, как партнер?

- Ты не хочешь, чтобы он дрался с вами, Сандо? – не дрогнул и бровью мастер Хан, хотя я не представляла, как можно говорить таким тоном, никак не выражая удивления во всём другом. Сандо. Ага, так вот, кто вчера чуть не спалил меня в душе? Вот ты какой, цветочек аленький… Я сразу же вспомнила, что именно о нем с Чимином учитель Ли сказал, что они уже достаточно хороши в боях.

- Не хочу, – храбро признал он в лицо мужчине, на меня даже не покосившись. По-моему, я ему не нравлюсь.

- Что ж, - сэнсэй* опять посмотрел на меня. – Ты не хочешь тренироваться, он не хочет с тобой тренироваться. Вы, кажется, забыли оба, что в буддизме нет места желаниям, и тем более их не должно быть у воинов и монахов! Есть долг, необходимость и обязанность делать то, что требуется. Ещё раз услышу от вас ваши «хочухи», оба пойдёте молиться на гору, на сутки. Без еды, - владея каждым своим жестом и никогда не делая лишних движений, мастер Хан и сейчас, не указывая пальцем и даже не вихляя подбородком, указал на меня только своей речью, - после обеда, с завтрашнего дня, будешь приходить на площадку и заниматься.

- Но… - но он меня уже не слушал, растворяясь в лабиринтах лестничек, балюстрад, переломов стен множества построек нашего кампуса.

- Нет места желаниям… пусть он это моему стояку с утра скажет! – пожаловался Рэпмон, цокнув языком и, на призыв учителя Ли, адепты потянулись обратно в залу, чтобы отвлечься от суеты и избавиться от того самого, что только что озвучилось проблемой, с которой согласилось большинство. Получится ли у них?

Во время обеда было тише, чем обычно. Похоже, многих напрягло появление мастера Хана перед медитацией и теперь никому не хотелось лишний раз привлекать его внимание. Круг моих интересов всё ширился, и я с любопытством разглядывала почти каждого. Мне показалось, что я поймала на себе взгляд Сандо, но он отвернулся, лишь я начала замечать это. Джин из своего угла улыбнулся мне, и я смутилась. Они-то по-дружески все смотрят, ничего не подразумевая, а я вспоминаю о том, что девчонка, краснею и выгляжу, наверное, как дура, с довольным и пылающим овалом лица.

Поскорее расправившись с едой, я перемыла посуду и поспешила в термы, где, оказывается, должна была всё убрать ещё вчера. Вот почему предполагается, что все моются одновременно – чтобы потом сразу навести порядок. А я и сама задержала процесс, и Ви притащился. И вот, я уже на четвереньках, надев забавные деревянные наколенники, изнутри обитые мягкой тканью, драю полы, баки, вычерпываю остатки воды и промываю бочки, чтобы в следующий раз всё заполнилось новой водой. На плохо гнущихся ногах, я покинула царство Гигиены лишь часа через два. Всё было бы куда быстрее, будь тут водопровод, а не колодцы. Ну ведь есть же электричество! Зачем в остальном такие трудности? Доплетаясь до трапезной я вдруг подумала, что сегодня не видела Лео, и порции забирал не он, а Ходжун, с которым Хенсок бродил с утра. Что же с нашим привратником? Я даже заволновалась, но, к счастью, все эти мысли возникли именно от того, что я увидела идущего мимо Ходжуна, и я могла сразу же задать все вопросы.

- А где Лео? – остановилась я и остановила тем собеседника.

- Сегодня же суббота, - добродушно поведал мне парень. Да, это многое мне объяснило! Разумеется, все Лео по субботам отсутствуют. Он заметил моё непонимание и спохватился, – а, ты же с нами только три дня… У него как бы выходной. Ну как выходной… у него уже «свой путь воина». Он уходит выше, на Каясан. Готовится к посвящению.

- К тому испытанию, о котором говорил мастер Ли?

- Да, только я сам о нём ничего не знаю.

- А как же ворота? – Мало кому захочется влезать сюда. И ворам-то взять нечего, так что в целом охранник, может, и не нужен. Но вот желающие сбежать… кто знает? Не выйдут ли они?

- По субботам ворота никогда не открываются, - Ходжун пожал плечами. – Тоже какой-то древний обычай, я не знаю, откуда он пошел, но Лео отдаёт ключи наставнику, и они заперты до завтрашнего утра.

- Что бы ни случилось?

- Наверное… тебе помочь с чем-нибудь? – любезно предложил он.

- Нет-нет, спасибо, я справляюсь, - что за вечная гордость? А скорее нежелание, чтобы Хенсок узнал, что я не в силах управиться одна. Нет, помощники мне не нужны. Как бы ни хотелось ещё пару рук для готовки ужина. Но до него ещё есть время, так что я уложусь. – А почему ты не на тренировке?

- Я пропускаю некоторые… - Ходжун потер переносицу и, заведя руки за спину, опустил взгляд. – У меня плохое зрение, и вояка из меня в связи с этим ужасный. Но учитель Хенсок говорит, что зрение можно немного поправить, показывает мне всякие приёмы для этого и упражнения. И учит ориентироваться слухом и чутьём так, чтобы они могли заменять зрение. Чтобы я не был хуже прочих в драке.

- Вот оно что, - от сочувствия ко всем этим юношам у меня когда-нибудь разорвётся сердце. У кого только чего тут ни припасено в шкафу скелетом. – Ты так неважно видишь?

- Ну, вот ты на расстоянии метра у меня и то расплываешься, - улыбнувшись, он занес ногу для дальнейшего пути, – так что, сам понимаешь, ни меткости, ни точности мне пока не приобрести. Ладно, пойду я. Силовые упражнения никто не отменял.

Да уж. Я посмотрела ему вслед. Есть только один плюс, и то лишь для меня. Он будет последним, кто разглядит во мне девушку, просто потому что вряд ли что-то разглядит. Войдя на кухню, я опустилась на скамью у печки. Сейчас соберусь с силами и возьмусь за готовку. Было бы побольше энергии, я бы утолила своё любопытство и слазила на гору, посмотреть, что же такое в одиночестве делает Лео? Это, действительно, интриговало. Все занятия были на виду, а этот ассасин с макушки до пяток окутан завесой тайны. Как-нибудь я обязательно погляжу на него, но только не в этот раз. В данный момент надо немного отдохнуть, и потом браться за ужин… чуть позже… я же уложусь? Уложусь… и я улеглась, не заметив, как уснула.

С тяжелой и мутной головой, я поднялась со скамьи. Плечо ныло от того, что пролежало на твердой доске… сколько же оно на ней пролежало? Я подскочила и кинулась к проёму над входом, увидела посередине звезду, тут же вспомнила, что это ни о чем не говорит, посмотрела на цвет неба и поняла, что времени уже черт знает сколько, но явно больше, чем требуется. Ужин! О боже, о, великий Будда, о, справедливый Хенсок, который пожалеет, что пустил меня сюда, и о, мастер Хан, который распнёт меня на воротах. Если ему Лео разрешит, конечно, гадить на своей территории. Схватившись за хворост и угли, и начав топить печь, я кашеварила так быстро, как только умела, но, когда уже бежала к гонгу, всё равно догадывалась, что закончила всё с отчаянным запозданием.

Ребята принеслись быстро, сдерживаясь, чтобы не вести себя как школьники, пихаясь и припрыгивая на ходу. Раздав всем порции, я начала накладывать себе, когда вошёл учитель Хан. Мастер Ли уже был здесь. Преподаватель же боевых искусств, вместо того, чтобы пройти за свой столик, задержался передо мной. Под его взглядом я вжала голову в плечи. Миска с рисом затряслась с ладонях. За его спиной воцарилась полная немота. Я не успела ни у кого спросить, как долго они ждали ужина?

- Поставь, - велел мне мастер Хан и я послушно опустила тарелку. Сказать что-либо не давал пугливый язык. – Ты опоздал с ужином почти на час. Ты знаешь об этом?

- Простите, учитель…

- Намеренно или случайно – значения не имеет. Конечный итог плох, и необдуманность не служит оправданием. Я не спрашиваю тебя, почему так произошло. Но если бы в твоей голове всё было на своих местах, то такого бы не случилось. А виноват, несомненно, только ты. Тебе никто не мешал, и обстоятельства складывались удачно для того, чтобы ты просто приготовил еду вовремя, - мастер Хан перевёл дыхание. Все молчали. – Дисциплина – важнейшая деталь жизни как духовной, так и военной. Её нарушения я здесь не потерплю.

Он медленно вытянул из-за спины короткую боевую палку – он всегда ходил с каким-нибудь оружием, иногда даже с пугающим хлыстом, скрученным на поясе. Когда мне показалось, что он обрушит на меня серию ударов, я почти присела за стол, который разделял нас, но мужчина лишь приложил палку к миске с моей порцией и, толкая её, отодвинул на край стола.

- Сегодня ты не будешь есть за свою оплошность. Ступай к себе и до завтрака не приходи на кухню. Посуду вымоешь утром. Монаху я поверил бы на слово, что он не притронется к еде, но ты всего лишь временный помощник, поэтому я прослежу, чтобы ты довел наказание до конца.

Дрожа и понимая, что произошло, радуясь, что не избита и не выброшена прочь, я тут же осознала, насколько унижена и опозорена. Возможно, всё было не так плохо, будь я парнем, но для девчонки быть выруганной при таком количестве ребят, да ещё получить наказание… Выйдя из-за стола и обойдя учителя, под столькими парами глаз, я по проходу направилась в свою комнату, наращивая скорость, боясь, что кто-нибудь заметит набежавшие слёзы.

Образовавшееся время я могла бы использовать для того, чтобы взяться за учебники, но я была не в состоянии. Слёзы стыда застилали мне глаза. Я хотела есть и пить, а пить тоже, судя по всему, можно даже не пытаться. Я не спущусь ни к одному колодцу, ожидая, что столкнусь где-нибудь с мастером Ханом и он опять убьёт меня одним своим взглядом. Я могла бы пожаловаться Хенсоку, или попросить у него милости, но этого я делать не буду. Так он ещё раз убедится, что я слабачка. То, что он узнает о случившемся и так ясно, но пусть хотя бы не от меня. И пусть знает, что я не прошу послаблений, а готова терпеть всё, что будет предложено.

Дверь в мою комнатушку раскрылась и я, ожидая увидеть Хенсока – единственного, кто заглядывал сюда, чуть не подскочила, обнаружив Чимина. А постучать?! Ах ну да, зачем парню, пришедшему к парню, стучать? Я вытерла рукавами глаза и встала с кровати. Юноша держал миску с рисом и стакан воды.

- Ты что, плачешь что ли? – Почему они меня вечно за этим ловят? Сначала Ви, теперь этот! Так не пойдёт. Чимин поставил еду на тумбочку. – Ты чего? Чонгук младше тебя, и то не хнычет никогда, прекращай это. Ты просто впервые отведал люлей от нашего Хана.

- Я… я… да пофиг, - бравировала я, хлюпнув носом. – Ты хотел что-то?

- Я тебе поесть принёс. Подумал, что, может, это я зря к тебе внимание учителя привлёк… может, он бы спустил это дело, если бы ты не оказался теперь и его учеником тоже?

- Не важно, не надо, - я указала на принесенную пищу. – Я не буду, раз так велено.

- Не обижайся на мастера Хана, ладно? Он нормальный мужик так-то.

- Я пока не заметил, - посмурнела я. Чимин пожал плечами и, подойдя, приобнял меня за моё, потрепав. Мне чуть не поплохело. Ещё один рукастый? Да что ж это за братание такое? Хотя, чему я удивляюсь? Это я была в школе нелюдимой, а вокруг даже девчонки вечно друг на друге висели и обнимались. Молодым людям тоже свойственно вести себя подобным образом без задних мыслей.

- Расслабься, всё нормально. Без воспитательных методов иначе мы тут все распустимся и делать ничего не будем, уже за один порядок стоит говорить «спасибо» именно мастеру Хану. Его и боятся, и уважают.

- У них с мастером Ли просто-таки образовательная программа «кнутом и пряником», - улыбнулась, наконец, я.

- Похоже на то, - кивнул Чимин. – А как иначе? Мы должны тут испытывать всё. И ты, пока с нами, тоже.

- Я знаю, я не жалуюсь, - опустила я взор. Когда ж он руку с меня снимет? Я не могу сказать, что мне неприятно, но это как-то… тет-а-тет, почти ночью, в моей спальне. А мне его глаза и так покоя не дают, бесовские, игривые. Вдруг я что-то почувствовала и резко подняла голову. Что это? Запах сладкой мяты? Стараясь делать это незаметно, я обернулась к Чимину и втянула носом воздух поглубже. Да-да, это идёт от его дыхания… он дышит той самой мятой, которую обычно оставляют послевкусием леденцы или жвачки. Неужели… это… он? Как убедиться? Как спросить? Если я сейчас поцелую его сама – это будет фиаско умалишенного, притворявшегося нормальным. Придётся либо раскрыть в себе девушку, либо назваться парнем с не теми наклонностями. При обоих исходах меня отсюда выпрут.

- Что? – посмотрел на меня Чимин, заметив, что я вытянулась. Я опомнилась и опустилась с носков на пятки.

- Нет-нет, ничего, - он выпустил меня и пошёл к двери. – Можешь забрать еду, я не буду всё равно. Я стойкий.

- Ну, раз стойкий, то испытывай себя соблазном, - подмигнул он, и воображение моё с риса тут же соскочило на другие соблазны, где Чимин целует меня, жарко обняв в ночи, и шепчет приятные слова. О-о, зря он ещё и так прекрасно улыбается! – Спокойной ночи, Хо! Сопли тут не распускай, а то ты мне моего младшего братишку напомнил.

- У тебя есть младший брат? – машинально повторила я, чтобы задержать его подольше и полюбоваться им.

- Да, остался дома, - Чимин немного померк, обратившись в задумчивость. – Я скучаю по нему… Чтобы защищать его от обидчиков я в шесть лет упросил отвести меня на каратэ и тхэквондо. Мне так нравилось о нём заботиться… Но у родителей не было денег, чтобы дать достойную жизнь сразу двоим. Я ушёл ради него. Он способный мальчишка и добьётся большего, чем мог бы я. Спокойной ночи, - остановил сам себя Чимин, повторив, и вышел.

Вышел, оставив меня в полной растерянности глотать исчезающий аромат воспоминания и переполняться тоской от очередной невесёлой судьбы. Но его поступок был самоотверженным и благородным. Если это он украл мой первый поцелуй, то мне не жалко – это был настоящий герой и рыцарь!