Страница 185 из 188
- Он же наполовину волк, не злись на него за его естество. – вступается за малыша Чара.
- А я на все сто, и даже двести, процентов ведьма, сейчас заколдую его, чтобы рот не открывался, а расколдовывать буду только для приёма пищи.
- Так нельзя. – качает головой друг. – Или ты забыл наш уговор? К тому же, не факт, что твоя магия подействует на оборотня.
- Заодно и проверим.
- Ага, а потом, когда он вырастет и попробует тебя загрызть, я, в ответ на твои крики, отвечу: «он просто хочет попробовать твою кровь на вкус, не волнуйся».
- Кстати, шутки шутками, а такого исхода я бы не хотел. Нужно будет внимательно изучать его повадки, пока он маленький и не может нам навредить.
- Я добрый… - говорит Роберт, надувая губы.
- Добрый, добрый… - улыбаюсь я, гладя того по лохматой голове. – Но ты – оборотень, мало ли…
- А это плохо? – наивно спрашивает Роберт.
- Какая семья, - говорит Чара, - полуэльф, ведьмы и оборотень. Такая семья и в нашем бы мире считалась очень нестандартной, что уж говорить про этот…
- Именно поэтому нужно, чтобы никто не узнал про наши «отличия». Или ты хочешь повтора войны? Боюсь, на вторую у нас сил не хватит.
- Война! – радостно взвизгивает Роберт, вскидывая руку с игрушкой. – Хочу играть в войну! – начинает канючить малыш.
- Да мы ещё от настоящей не отошли… - улыбаюсь я, косясь на Чару.
- Отойти - не отошли, - говорит друг, подползая к Роберту, - а поиграть можно. Защищайтесь, мистер! – говорит друг, тыкая маленьким игрушечным мечом в Роберта.
Мальчик радостно взвизгивает и утопывает прочь, туда, где валялся второй игрушечный клинок.
- А мне меч? – надуваю губы я.
- Нету, в наборе было два. – отвечает друг, не отрываясь от игры. – Бери топорик.
- Я что – гном?
- Ты можешь быть кем угодно, главное – верить в себя. – говорит друг и заливается смехом.
Промедлением друга пользуется Роберт и тыкает того мечом, пытаясь повалить. Чара театрально закатывает глаза и падает на спину.
- Вот, Элиот, настоящую войну мы выиграли, а эту не смогли…
- Я победил! – радуется Роберт, прыгая вокруг. – Давайте дальше играть!
- Но такую войну проиграть не страшно и даже приятно. – добавляет друг, вставая и подбирая своё «оружие». – Защищайся!
Роберт взвизгивает и уносится прочь, смешно топая своими маленькими ножками, цепляется за провод телевизора, падает и утягивает телевизор за собой. Техника падает, разбивая широкий экран вдребезги.
- Уф… - усмехаюсь я. – Вот и первые сложности взросления.
Роберт садиться, смотрит сперва на разбитый телевизор, затем на меня, в глазах выступают слёзы.
- Папа, я не специально… - пищит малыш, едва сдерживая слёзы.
- Ничего страшного. – улыбаюсь я. – Главное, что он не на тебя упал, а то твой второй родитель напоил бы тебя эльфийским отваром и кто знает, что с тобою бы стало…
- А вот не надо так. – возмущается Чара, складывая руки на груди. – Я прекрасно знаю рецепты целебных настоев.
- Ага, я, конечно, верю тебе, но проверять не хочу. Пожалей ребёнка. – смеюсь и беру Роберта на руки. – Его и так будет колбасить раз в месяц, а ты своей настойкой ему устроишь внеплановый отжиг? – еле договариваю, давясь смехом.
- Вот и разбилась наш корабль любви о скалы твоей иронии и жестоко юмора. – говорит Чара. – Мы разводимся, отдай ребёнка. – друг забирает Роберта, прижимая к груди и усилено играя избранную роль.
- Конечно, - подыгрываю я, - дети же всегда остаются с матерью.
Выражение лица Чары меняется, он поворачивается ко мне и вопросительно вскидывает бровь.
- Не понял? Почему это я – мама?
- Потому что я – папа. Роберт, скажи, кто у нас Чара?
- Мама! – радостно отвечает малыш.
- Это ты его научил, придурок! – кричит друг, пытаясь ударить меня и не уронить Роберта.
- Но-но, не ругайся при ребёнке. Мы и так нестандартная семья, ты хочешь, чтобы нас ещё и неблагополучной признали?
- Элиот, семья, в которой есть ты, априори не может считаться благополучной.
- Так, Роберт, - спускаю мальчика на пол, - иди поиграй в другой комнате. Тут сейчас папа будет маму убивать.
Друг вскидывает бровь и показывает мне средний палец.
- Чара, дорогой мой неразумный друг, ой, - изображаю крайнее удивление, - мой дорогой супруг, ты хоть знаешь, что означает этот жест?
- Знаю.