Страница 131 из 188
Картина вновь становится мутной, словно грязная бурная вода. Тру кулаком глаза, наверное, тру, я ничего не чувствую. Наверное, мои ощущения играют сейчас последнюю роль, важны лишь глаза, я должен что-то увидеть…
Мир проясняется. Вижу, уже вновь ставших драконами Дору и Эрика, они взмывают в воздух и уносятся прочь, им машут вслед. Эрик делает трюк в воздухе, выпендривается, юноше хочется урвать немного внимания, которого несчастным молодым людям так не хватает. Все аплодируют, кто-то кричит, выражая восхищение. Довольный произведённым эффектом, Эрик подлетает к сестре, и они улетают вдаль.
Постепенно успокаиваясь после короткого спектакля, эльфы и гномы начинают приниматься за дела: разбирать мешки с вещами, сооружать кровати, сносить хворост в общую кучу…
И опять мир мутнеет, проясняясь через пару мгновений. Всё те же знакомые лица, всё тот же лагерь, только уже возведённый. Горят костры, дымят котлы, на небе разливается закат. Вот уже загорается первая звезда, кто-то из эльфов указывает на небесный огонёк, улыбается, ложится на спину, начиная рассказывать что-то о далёких мирах и неведомых существах, очередная эльфийская легенда…
Но, что это? Время начинает бежать быстрее, я чувствую это, чувствую, как секунды пробегают через моё тело, как поток времени колышет волосы. Всё.
Время вернулось к привычному темпу. На небе загорелась ещё парочка звёзд, многие эльфы присоединились к собрату, наблюдая танцы небесных светил. Поднимаю взгляд. Стоило испугаться, но эмоции всё так же сведены во мне на нет. По небу быстро перемещаются два чёрных самолёта. Сделав круг над нашим лагерем, железные птицы устремляются в ту сторону, откуда пришли.
И снова картина меняется. Но как только появляются детали происходящего, мне хочется закрыть глаза, чтобы не видеть этого, и закрыть уши, чтобы не слышать криков. Лагерь объят паникой и бессмысленным боем: пришедшие с юга вооружённые чужаки кричат, отдают грубые приказы, стреляя в воздух. Кто-то из эльфов хватается за меч – разрывающая сонный воздух автоматная очередь и он падает. В глазах собратьев злость и непонимание. Бой продолжается, пока число погибших не начинает исчисляться десятками.
Наконец, поняв, что дальнейший бой не имеет смысла, эльфы складывают оружие. Криво ухмыляющийся чужак, с автоматов наготове, обходит оставшихся, приказывает идти за ним. Пленники повинуются, на них надевают кандалы и сажают в большие автомобили, машины уносятся в закат…
Картина вновь стала размытой, но на этот раз иначе: меня словно начала засасывать болотно-зелёная воронка, высасывая меня из реальности по частицам, по клеткам, и выплёвывая в совершенно ином месте.
Я стою в подвале, переоборудованном под камеру заключения. Мало света проникает в маленькое окно, но его хватает, чтобы рассмотреть Босния, сидящего в углу. Мужчина сидит, опустив голову, обхватив колени руками. На прекрасном лице молодого мужчины унизительные следы побоев, которые, тем не менее, не могут приглушить, сделать менее идеальными черты его лица. Тонкость черт, ясность усталых глаз, острота высоких скул, ставших ещё более резкими из-за изнемождения. Сейчас около десяти утра, а в полдень его казнят. Он наблюдает подъём солнце по небу в последний раз.
Аларма расстреляли в первый же день, как несущего наибольшую угрозу чужакам. Сегодня черёд Босния и ещё троих. Они убивают нас постепенно, делая это постановочно и показательно, им нужно запугать народ, и у них это получается, а дальше будет только хуже – запуганный люд никогда не попытается встать против того, кто их ущемляет...
- Ах!
Открываю глаза и резко сажусь, шиплю от отголосков боли, что всё ещё блуждают по моему телу, но быстро переключаюсь. Ищу яростно-бегающими глазами Янью. Она сидит чуть поодаль от меня, наглаживая Манька.
- Извини, что пришлось причинить тебе боль, но по-другому ты бы не поверил мне. – говорит женщина.
- Я… Я… Что это было?
- Будущее. Наших братьев захватят и пленят, а там и наш черёд придёт.
- Как? Как?!
- Не кипятись. – поднимает руку. – Это будущее, и его можно изменить.
- Почему ты не сказала Аларму?
- Потому что он, как и все остальные, считают меня сумасшедшей. Они никогда не прислушивались ко мне и не стали бы это делать сейчас.
- Почему же ты ему не показала, как мне?
- Потому что, тогда, я бы раскрыла себя.
- Что?
- С учётом того, что твой друг – полуэльф, думаю, ты наслышан про наши законы.
- Что ты имеешь в виду?
- Я – полукровка. Потому я и могу видеть будущее и даже показывать его другим, сказав нужные слова. Мой отец – ведьмак, мать – лесная эльфийка. Отец отрёкся от меня ещё до моего рождения, мать выгнали из нашего родного города. Когда мне было двенадцать, она умерла. После долгих скитаний я вышла к поселению боевых эльфов и осталась. Они приняли меня за свою и позволили остаться. Но, узнай они, кто я – меня казнят.
- Это ужасно.
- Я тоже так считаю, - говорит Маньок, - но эльфийские законы таковы.