Страница 7 из 254
Давно уже наша любовь с Фернандо переросла в целые поэмы на бумаге, в слезы из чернил и ласки из метафор… Нежные строки, аромат роз, воздушные поцелуи… - и ничего более.
Редкие встречи не могли излечить, загладить ту боль разлуки, что дарила нам реальность. А надежда на общее будущее становилась с каждым годом все призрачнее…
***
- Виттория? Вам нездоровится? – едва слышно прошептала Лукреция, склонившись в мою сторону и манерно прикрыв уста рукой.
- Слегка, благодарю.
- Я хотела бы поговорить с Вами, после мессы. Не возражаете? – видимо, юная синьора даже не слышала мои слова, ведь не проявила даже жеманного участия. А лишь быстро протараторила, уведомила меня о своем решении, и тут же выровнялась, отстранилась, не дожидаясь ответа.
Подруги поневоле. Я всегда рада ее выслушать, поддержать - и она это знала…
Как и мой Фернандо, ее муж бОльшую часть времени проводил в походах, визитах вежливости (политически выгодных), или просто на охоте.
Так что, какие бы не пылали чувства в семейном очаге, в душе Лукреции, как и в моей, млело одиночество…
***
Сдержанные, насколько позволяло приличие, быстрые шаги по аллее в направлении сада, дабы не привлекать лишнего внимания. Манерные улыбки и жеманные приветствия в сторону невольных прохожих. Еще немного - и наконец-то остались одни.
- Лукреция, что случилось? Вы меня пугаете.
Тяжелый, шумный вздох. Резко запнулась, замерла та. Взгляд в глаза:
- Я хочу сбежать.
- Что? - ужас холодом прошелся по моей коже.
Утопая в буре переживаний, скривилась молодая особа, неосознанно закусив губу:
- Но это еще не все.
- Что?! - сжалось всё внутри меня, уступая нелепым эмоциям.
Звонкий вздох:
- Помните, к нам погостить приезжал кузен герцога Анжуйского?
Смолчала я, затаив дыхание. Глаза невольно округлились от грохочущего прозрения.
- Так вот... - и снова заминка, глотая слова. - Его звали еще Франсуа...
- Лукреция… - едва заметно закачала я головой, предвкушая неотвратимую боль.
- Виттория, нет! Не осуждайте меня! – болезненно, тонким голосом вскрикнула девушка, но тут же осеклась, бросив колкий, испуганный взгляд по сторонам. И снова глаза в глаза. Коснулась моей руки своею: - Только не Вы...
- Чего же Вы от меня хотите? Что я должна буду сделать? Ведь Вы за этим пришли? - попытки совладать с происходящим.
- Виттория, - тяжелый вдох. - У меня же кроме Вас больше никого нет... Нет того, кому смогла бы довериться. Сами знаете: ни мать, ни отец, ни братья…
- И? Какова моя участь? - не выдержала напряжения.
- Через два дня, когда матушка Роберто отправиться к себе… - не досказав, продолжила та движением руки.
- Ясно, - печально повесила я голову на плечах.
- Своим всем скажу, что направилась к Вам. И будьте добры, как можно дольше…
- Но почему сейчас? - сообразив, уставилась ей глаза.
- Они возвращаются на следующей неделе. А я хочу как можно дольше… - нарочно повторила, подчеркнула слова синьора.
- И Фернандо? - перебила ее я, уступая новой волне изумления.
Несмело пожала плечами Лукреция:
- По всей вероятности, да.
- Но почему не сообщил?
- Виттория, а мне почем знать?! - невольным вскриком. - Может, удивить хотел... Или еще чего. Так поддержите меня? - сгорая от волнения, уставилась в очи.
Едва заметно, печально улыбнулась я, осознавая с ужасом, на что иду, и покорно кивнула головой.
Пусть я и ярый противник лжи, но… что мне еще остается? Кому, как не мне, известно, насколько несчастна сия особа в своем неравном, истинно совершенном по расчету, браке, в выборе ее родителей, а не ее самой. Сколько слез и разочарований выпало на судьбу совсем еще девчушки.
- Я хоть и боюсь за Вас, и… сами осознаете мое мнение на этот счет. Но… - поджала я губы. Смолчала.
- Благодарю! Благодарю, родная! – поцелуй в щеку. - Я никогда этого не забуду!
…Да нет уж, это я никогда не забуду. Но почем мне было тогда знать, почем? Откуда?
Глава 3. Интриги и трагедии
***
«На следующей неделе…»
Три, пять, десять - сколько еще осталось до нашей встречи?
И главное, почему смолчал, не написал?
… и почему возвращаются так скоро?
Я, конечно, рада, но… в жизни военнослужащих подобные вещи больше пугают своими «подводными камнями», подтекстом и истинными причинами, чем радуют, греют душу.
Все эти вопросы и волнения напрочь выбили из головы последние события. И как бы потом не каялась, о Лукреции и ее авантюрном поступке я отнюдь не думала.
***
Шум. Гам. Цокот копыт по брусчатке. Во всем дворе переполох.
Сколько было духу, кинулась на улицу. Сердце колотилось, как сумасшедшее, заикаясь, заливаясь от радости и тревоги одновременно.
- Фернандо!
- Любовь моя! Виттория!
Жадно притянул к себе. Жгучий поцелуй в губы.
- Не думала, что так скоро тебя увижу.
- Но вот он я, - смущенная улыбка.
Минуты слабости и насильно отстранилась от него.
- И? – взгляд в глаза.
- Что? – попытка скрыть очевидное.
- И даже не пытайся убедить меня в том, что не было никакой весомой причины для того, чтобы поход, который планировался на долгие месяцы, вдруг закончился спустя несколько недель. Я счастлива видеть, обнимать тебя, но… не первый год живу такой жизнью. Ферни…
- Виттория… - тяжелый вдох, неожиданно улыбка смылась с его лица. Опустил голову. Мгновения - и присел рядом на каменный выступ веранды.
Молчу, покорно выжидая приговора.
- Ты, как всегда, права, - резко уставился в глаза. - Готовится серьезный заговор против императора. И… боюсь, вряд ли что хорошее в итоге получится.
- Не поняла.
Нервно скривился.
- У нас два пути: сражаться и пасть вместе с императором, при этом полностью поставив под удар своих близких… или же…
- Или? – глаза мои округлились. - Фернандо…
- Или же выступить за «освобождение Италии» и при этом получить корону Неаполя, - грубо перебил мои слова.
Замерла я изумления.
Нет. Я не узнаю своего Фернандо. Нет.
Невольно закачала головой, пытаясь сбросить пелену абсурда.
- Виттория. Послушай… - Попытка коснуться моей руки – увильнула.
- Нет. Это ты послушай. – Гневно. Твердо. Решительно. Глаза в глаза: - Ты всегда выступал за справедливость, за благородство. Душой и телом служил нашему императору. Ты – блестящий капитан Карла V. И нет. Я не верю, что мог допустить даже мысль такую в своей голове. Нет. Мой муж, человек, которого я знала всю свою жизнь, так никогда не поступит!
- Виттория, но это… угроза не только для моей жизни.
- Фернандо де Авалос, я предпочитаю умереть супругой храбрейшего из маркизов и вернейшего из генералов, чем жить супругой короля, опозоренного хоть малейшим пятном бесчестья[1] .
Тягостная минута раздумий. Тяжелый вздох...
- Тогда собирай все необходимое - этой ночью покинешь Рим.