Страница 66 из 68
А Аско… Аско… прости меня. Но, я была права, не соврала: я не вернусь. К тебе я больше не вернусь.
Вдруг движение – и обнял меня, повалил на траву. Поддаюсь. Жадные поцелуи соскользнули от губ, по щеке к шее, к уху. Выгнулась, застонала невольно. Но еще мгновение на осознание того постыдства, что творю, – и дернулась, оттолкнула, влепила ему пощечину.
Обомлел. Глаза в глаза. Смолчал.
- Я же просила, - гневно.
А сама от стыда сгораю.
Живо отвернулась, а затем и вовсе сорвалась на ноги. Шаги к дороге, прочь. Но замерла.
Что творю?
Колкий взор за спину.
Сидит. Молча, сидит, скрестив руки на коленях. Взгляд потупил в землю.
- Я приму, если ты уйдешь. Заслужил.
Громом.
- Ты придурок! – тотчас вскипев, бешено завопила я, кинувшись на него. Гневные удары, куда попаду. Покорно прикрылся, выжидая. Зарыдала, завизжала я. - Да что же это вообще происходит-то?! Что ты творишь?! Что за мужики-то пошли? Я приму, я бу-бу-бу! Если нужна! Если любишь – БОРИСЬ! Зубами вгрызись всем в глотку – но БОРИСЬ!
Будто кто током его долбанул. Проворное молниеносное движение – и тотчас схватил, скрутил, повалил меня на землю. Попытка моя сопротивляться – но не дал. Припал к губам поцелуем – укусила от обиды. Еще сильнее сжал. Мгновение – и проник руками под полы платья. Еще движение - забрался под кружева и вдруг обмер.
Вдох, больные, ошалевшие его, мои взгляды – и схватил, обнял, утопил мою голову в своих ладонях. Лоб в лоб – прорычал разъяренно:
- Люблю! Люблю я тебя, дуру такую!
Внезапно, как по команде, стали врываться, вгрызаться, ВЗРЫВАТЬСЯ! картины в моей голове. Сумбурно. Дикое бездушное цунами. Безумный хаос в момент затуманил сознание, порабощая, сводя с ума, доводя до истерики калейдоскопом гадкого ужаса.
Отдернулась, оттолкнула его от себя. Попытки совладать с собой, с телом – встала на четвереньки, немного проползла вперед и замерла. Неистовый, бешеный крик вырвался из груди. Жадно схватилась руками за голову, рухнув на траву. Скрутилась в клубок. Выдрать, вытолкнуть все… захотелось назад – убежать. Но нет, не было спасения – набеги волн неумолимы: сметают все на своем пути, душа меня и разрывая в клочья. Дикий приступ тошноты в очередной раз схватил горло.
Еще, еще позыв – и невольно поддалась, выплюнув всё, перевернувшись на бок, явила миру зловонную радугу.
Слезы, больные, шальные, отчаянные, горькие слезы… сорвались с глаз.
А в сознании, а в сознании – только ОН.
ТОЛЬКО МОЙ ДОМИНИК.
МОЯ ЖИЗНЬ.
МОЯ ЛЮБОВЬ.
Единственная, настоящая… и безрассудная.
- НЕНАВИЖУ! – заревела я отчаянно, словно больной зверь, душась прозрением. - НЕНАВИЖУ ВАС ВСЕХ! ВЫ ПЫТАЛИСЬ ЛИШИТЬ МЕНЯ ВСЕГО! ВСЕГО САМОГО ЛУЧШЕГО В ЭТОЙ ЧЕРТОВОЙ ЖИЗНИ! Н Е - Н А - В И - Ж У!
Что было сил, духу поднялась. Попытка идти – но тотчас обнял, схватил в объятия и прижал к себе, причиняя сладкую, пьянящую боль.
Глава 41. Одно единое идеальное целое
***
Смешанные чувства глушили голову, рвали сердце, истязали плоть. Попытка вырываться, сопротивляться – не поддался, только крепче стиснул в своей больной хватке. Целовал, осыпал своими ласками, в душу пытаясь пробраться, будто там что-то от нее осталось.
- Я там свадьбу играю, - нашла силы на звуки. Рыком злобным: - А он на Эйземе отдыхает! Чертов идиот! Чертов Бельетони! КАК? Как ты вообще мог согласиться на ту чушь, что нес мой отец? КАК?!! - Еще мой напор – и взглянула ему в глаза. – КАК, я спрашиваю!
- Прости, - только и смог выдать. А на глазах блестели слезы.
Поежилась я от осознания. Живо отвела взор, спрятала очи. Уткнулась носом ему в шею:
- Я тебя убью, - вновь утробное мое рычание, вот только в той злости, в тех словах было столько лжи, что уже даже и я не верила. – Пусть только приду в себя – раздеру на куски, падлу такую.
- Убей-убей, - шепотом завораживающим, обжигая уже губы дыханием. Утопил в ладонях мое лицо - и прилип поцелуем к губам. Тотчас дернулась, попытка увильнуть, сбежать – но не дал. Еще миг – и вовсе подхватил себе на руки, а там повалил на землю.
- Ты что удумал? – бешеным криком.
Но не слушал. Не слышал. Да и особо не препятствовала. Так лишь приличию и гордости потакала, что стихающими нотами строили вид все еще клекочущего сопротивления.
Скомкал, задрал полы платья - и уверенно разорвал кружева. Еще движения, освобождая уже и себя от одежины, - и завладел, заполнил всю меня собой. Резко. Дерзко. Повелительно. Застонала, взвыла я, а в глазах уже темный бархат, и звезды, и бесконечность… Вот только вместо лжи, притворства, незнания… вместо куклы – я. И снова рывок – и снова кричу… взывая к продолжению. Двигался, сводя с ума. Окончательно разрывая все цепи с прежним миром.
Его. Наконец-то его.
Брал, рвал и наслаждался, даря безоговорочно себя… взамен, и растворяясь со мной в нашей Вселенной.
***
Обнял, крепко притиснул к себе и замер.
Два идиота, едва не разрушившие себе жизнь, лежали на мокрой траве… жадно прижимаясь друг к другу, боясь даже на мгновение потерять контакт, выпустить из виду, перестать слышать биение родного сердца.
***
- Так говоришь, у тебя там свадьба? – неожиданно выпалил Доминик и приподнялся, опершись на локоть. Уставился мне в лицо.
Колкий, возмущенный взор… на это «существо»:
- Ты издеваешься?
- Нет, - вполне искреннее. - Поехали, - решительное движение – и встал, выровнялся на своих двух. Тотчас нагнулся – и, схватив меня за руку, потащил на себя – вынужденно подчинилась.
Ошарашенный взгляд этому извращенцу в глаза:
- Ты больной? Или что?
- Ты же хотела свадьбу. Будет тебе свадьба.
- Что? – обомлела я от сказанного, вовсе уже теряясь в догадках. Смущении и мечтах. Невольно побагровела, стыдясь своей наивности.
Резво подхватил себе на руки и пошел, понес меня… по извилистой дорожке… в сторону причала. Обвилась вокруг шеи, а взглядом все еще бурила его глаза, требуя истину.
Тягучие минуты, десятки минут – и сдалась.
- ТЫ ИЗДЕВАЕШЬСЯ?! – бешено завизжала я, попыталась вырваться. – Отпусти меня!
- Размечталась. Уже раз повелся – думал, уже никогда не догоню.
Шаловливо показала язык и тут же обижено надула губы, еще больше раскрасневшись. Щеки заживо стало сжирать пламя. А этот индюк так и виляет с ответом.
- Куда ты меня тащишь?
- На Аетфе.
- И зачем? – и снова попытка вывести на прямоту.
- Как зачем? Венчаться.
Мурашки побежали по телу. Но еще держу вид неприступной барышни: вдруг издевается, все шуточки свои злокозненные шутит.
- В таком виде? – Померила себя взглядом, взмахнув рукой.
- Будешь вредничать, вообще раздену.
Вот гад!
Состроила вид обиженки, а у самой так и закипают мысли в черепушке.
- Так все уже там разошлись, никого из наших не осталось.
- Вот и отлично. Только лучше.
Тяжело вздохнула:
- А, может, я не согласна? Ты же даже не спросил… - созналась, выстрелила. Была не была. Или и тут переиграет?
- Дорогуша, - вдруг резко перебил, замерев на месте. Взгляд с возмущением в глаза (а затем снова на дорогу, пред себя – пошел далее). - Твое согласие весь Эйзем видел. Так что… полно ломаться. Сегодня ты станешь МОЕЙ. И точка.
До дрожи пробили слова. Смущенно, счастливо заулыбалась. Расслабилась, обвисла у него на руках. Уткнулась носом в шею и смиренно замерла.
- Смотри, чтоб потом не пожалел.
- П-ф-ф, - язвительное. – Уже жалею. Но куда деваться?
- Во, дурень! – попытка укусить его за плечо (и спасибо, что не за шею, как он мне там в душе пристроился).
Отдернулся. А затем и вовсе движение. Поставил меня на землю, крепко сжал за запястье – и потащил за собой, будто пленную.
- Доми, мне больно! – надула губы.
- Будешь знать, как кусаться, - и еще сильнее прибавил шаг.