Страница 34 из 68
У причала забрали остальную поклажу, что тогда на него так умело спихнули – и потопали в сторону монастыря.
Темно уже стало, лишь свет луны вместо фонаря. Волей-неволей прибились поближе к этому индюку и старались не отставать (или тот уже принялся поддаваться?). Так или иначе, часа два молчание (даже с Амели перекинуться словом не нашла я уже ни сил, ни гордости) – и добрались до заветных ворот. Отрапортовали Жаклин, передали поклажу (причем Доминик свалил от нас, как только пересекли периметр монастыря, так что пакеты дальше пришлось тащить самим) и отправились спать.
Но, черт дери, счастливые!
Глава 19-5. Сверженные жизни
***
Как бы не волновалась Амели, наказания за весь тот наш вертеп в Риме не последовало: Доминик не сдал. Хотя подруга позже призналась, что на следующий (или около того) день, невольно повстречала Бельетони в коридоре, и тот гневно высказался, мол, что если еще раз нечто подобное выкинем, обязательно пожалеем. Что она, Амели, взрослая женщина, с мозгами, должна была меня, малолетку малохольную, остановить (нет, девушка пыталась все передать приличными словами, но, как пить дать, знаю, что он там нагородил). И, мол, лишь из-за дня рождения Амели этот синьор-помидор дал поблажку и простил нас обеих.
Ну-ну, двуликая скотина. И это говорит тот, кто на моей груди без моего согласия вишней давился.
***
(Д о м и н и к)
- Какого хр*на он здесь забыл?! - изумленный, уставился я в окно. А внутри уже принялась закипать лава.
- Кто? - взволнованно отозвалась Кларисса. Спешные шаги ближе - и поравнялись, замерла рядом. - Сейчас узнаю...
Важная походка по аллее в сторону цвингера, с*кин сын.
- А ты езжай... Езжай, давай, - вновь заговорила Висконсе. - Иначе Жаклин точно хватит удар, если это дело не успеем замять вовремя.
- Вышвырни этого ублюдка как можно скорее, иначе это сделаю я.
- Это всего лишь Асканио. Не нервничай.
- Вот именно, - стиснул зубы от ненависти. - Вот именно...
...
- Так что... Что этот ушлепок хотел? - уставился я в глаза Клары, замерев на пороге.
- Да так... ничего особенно, - пожала плечами, на мгновение скривившись в недоумении. Взгляд на бумаги, которые перебирала в ящике стола. - Рутинные дела. На самом деле, даже не знаю, чего он сам непосредственно явился. Почему того же Матуа, или какого другого казачка попроще не прислал.
- Зато я знаю, - гневно ударил плечом дверь и едва ли не вылетел из кабинета.
***
(Ж о з е ф и н а)
И снова день, и снова события. И вновь я в них не вникала. Учеба проскочила мимо моего сознания, работа на автомате. На ужин не явилась. Утопала в библиотеку: очередная попытка книжными историями задушить глупые пустые переживания, мысли о Нем. Те минуты единения, тепла… какой-никакой близости, там, на берегу с Бельетони… дали трещины в моем бетонном саркофаге вокруг сердца. Приходила ночь – и от старого доброго вояки за правое дело ничего не оставалось, являя миру лишь искреннего раненного романтика.
Сгребла первое попавшееся издание и прошлась к свободному дивану. Лениво плюхнулась. Тщетные попытки поймать сосредоточение за хвост. И вновь мой взор поплыл около, наслаждаясь видом, интерьером сего дивного места, сердцем Эйзема.
И вот оно. ВОТ! Будто гром, будто молния, будто ядерный гриб озарил небосвод. Взгляд отыскал что-то колкое, важное… родное. На втором этаже, у самой стены на мягкой софе развалился Доминик. Мой Доминик. Зажал какую-то книженцию и упрямо пытался ее одолеть. Как по команде, волнение взорвалось внутри меня. Адреналин в кровь – и рассудок отскочил теннисным мячом на задворки. Отложив книгу в сторону, тут же пустилась наверх. И неважно, что мне туда нельзя. Там этот «уродец», а значит…
Буквально минута - и я застыла подле него. Не отреагировал.
- Привет, - смело, догорающей свечой.
Нехотя (или эта сцена специально для меня разыграна?) оторвался от чтения. Ленивый взгляд в очи. Раздраженный вдох:
- Привет, - едва слышно. Взмах ресниц – и снова прилип к строчкам.
Обида заскребла в горле.
Скрестила руки на груди:
- Что читаешь?
И снова звонкий вздох:
- Сверженные жизни, - не поднимая глаз.
- И как? Интересно?
Выстрелил взором. Прищурился:
- Что ты от меня хочешь?
Проглотила удар, невольно поежилась. Тотчас захотелось свернуться, закрыться, сбежать.
Сдержалась:
- Просто интересуюсь… про книгу.
Резвое движение - выровнялся на своих двух. Грубо стукнул фолиантом мне в грудь, запихнув оного в сцепленные руки:
- Вот сама и прочти.
Шаги долой.
- Да сдалась она мне! – гневно зарычала вслед (едва сдерживаясь, чтобы не вышвырнуть новоприобретение прочь).
Замер, пришпиленный к месту. Разворот.
Глаза в глаза:
- Тогда что ты от меня хочешь?
- Ничего, - презрительно фыркнула и пошагала к ступенькам (к спуску на первый этаж).
Едва поравнялись, едва я попыталась задеть его плечом (хоть так отомстить), как Доминик тотчас схватил меня за локоть и, силой подав назад, представил насильно пред собой. Лицом к лицу:
- Что ты из себя корчишь? Или тот факт, что тебя тягает вампир, прибавляет шарма?
Ну, с*ка!
Со всей дури замахнулась и горько, дерзко, ненавистно выписала ему (да так, что даже ладонь моя завыла от боли) пощечину. Молнией схватил, сжал до тихого хруста запястье. Невольно вскрикнула, дернувшись, но не поддался.
- Еще раз такое вытворишь – ГОЛОВУ оторву, - будто яд, сплюнул в лицо, рыком. Глаза запылали алым пламенем. Оттолкнул меня от себя, выпуская из хватки, будто нечто гадкое. Пошатнулась, потеряв равновесие - удержалась за шкаф.
Бельетони пошагал по ступеням на выход.
Ну, мерзкий ты ублюдок! Презираю! Ненавижу тебя!
Собрав остаток сил, схватив удобнее (для точного удара) книгу, тотчас запустила ее ему в затылок. И будь что будет, хоть убей здесь и сейчас: ярость, запитанная обидой, заслала разум, напрочь лишая всякого инстинкта самосохранения.