Страница 21 из 68
Как по команде, так и не проронив ни слова, крепче обняв за плечи (чтобы удерживать это полуживое… мое, тело) пошагал (повел) к выходу. Умело расталкивая рукой бушующую, одурманенную толпу, спешно продвигался вперед.
Но разве… РАЗВЕ все могло закончиться мирно?
Вот и предел. Предел всему.
Лицом к лицу… столкнулись с Витторией.
Она, видимо, не могла сразу поверить своим глазам, что это… ЭТО… действительно я.
Пьяное, дурное, полуживое создание… рядом с ее братом, в его объятиях - Я.
- Кресс-с-сная, - только и смогла выдавить из себя в оправдание. Попытка дотронуться рукой до нее – резко отстранилась.
Молча, развернулась и пошла прочь, дальше, внутрь.
Нервно дернулась я вдогонку.
Вырвалась из расслабленных объятий Аско и попыталась идти, бежать за ней, догнать (едва не шлепнулась).
- Виттория… - жалобно, едва сдерживаясь от воя, позвала я. Ее. Мою подругу. Того, кто мне нужен сейчас больше всего.
Замерла. Резкий разворот.
И снова застыла, глотая свои оскорбления (в мою сторону). Глубокий вдох – подошла ближе. Тихо, мерно чеканя слова:
- От кого, кого, а от тебя… не ожидала. И после всего… Всего, что тебе рассказала. Знаешь же, как я его ненавижу. И ты?
- Прости…
- Что прости? ЧТО ПРОСТИ?!
Но вместо слов, вместо эмоций… на каменном моем лице… покатились слезы. Сорвались. Наконец-то сорвались… Буйной, безудержной, адской рекой.
Давно вы меня… не мучили.
Я замерла, не дыша,
…медленно умирала.
Ледяные мгновения. Мгновения сомнений.
Я не шевелилась. Не хотелось больше жить.
Почему-то…
вот так просто…
сегодня…
я вновь сломалась.
Уверенное движение - Виттория подошла ближе. Обняла.
- Жозе. Девочка моя. Не плачь. Не разрывай мне душу еще больше, – прижала к сердцу. – Не плачь. Слышишь, не плачь! Я же тебя люблю. Люблю. Как дочь люблю. И все пойму…
Нежный, заботливый поцелуй в макушку.
- Не плачь…
- Простите… меня, я не хотела, - едва слышно прошептала.
Уткнулась лицом ей в шею. Зарылась в волосы и дико, звонко зарыдала. Истерика сорвалась, взорвалась полной мощью... ливнем из безмозглой тучи.
***
- Пошли, я тебя отвезу.
- Я САМ, - резко, гневно перебил Витторию Асканио.
С вызовом уставилась в глаза:
- А ты еще ответишь за все свои поступки.
- Не сомневаюсь, - и требовательно вытянул меня из ее объятий.
***
Жадно прижалась щекой к его груди. Скрутилась клубком на сидении, прячась под его пиджаком.
А перед глазами только и Доминик.
Чертов Бельетони… с той шлюхой.
***
Не сразу и поняла, что творю. Резко дернулась, собрав остаток сил (окрыленная волной второго дыхания), забралась на колени Асканио и жадным поцелуем впилась в губы.
Месть… за месть.
И так по кругу.
Несмело ответил мне.
Руки скользнули по телу, обнимая, прижимая к себе…
Но буквально еще мгновение – и отдернулся, отстранил меня от себя.
- Жозефина.
А я не даю говорить. Не даю ронять слова. Нелепые, ненужные МНЕ, слова.
И снова впиваюсь поцелуями, подбивая… на ошибку.
- Жозе, - резко, грубо оттянул меня от себя, – ты пьяная. Сильно пьяная.
- И что?
- Не хочу, чтобы потом жалела.
- Не буду, - и снова поцелуй в губы. Жадный, голодный…
Откровенно требующий близости.
- НЕТ, - силой стянул меня с себя и завалил рядом на сиденье.
Дура. Дура!
Ухватилась я за воротник и потянула его на себя.
Невольно повис сверху.
- Прошу, Жо. Не дорывай то, что есть.
Слова током пронзили сознание. Замерла. Застыла… Невольно обмякли руки, выпустив лацканы, ворот.
Отстранился.
Неужели, он догадался про Доминика?
***
Видимо, уснула. Уснула я, затерявшись в мыслях.
Пришла в себя только под вечер.
Не сразу сообразила, где была.
Огромная, усыпана множеством маленьких, ажурных подушечек, кровать. Просторная, шикарная, убрана в стиле рококо… комната.
И я. Я… в чужой постели.
Асканио покорно спал на софе, у окна. Но едва я дрогнула, как открылись его глаза. Торопливо, но все еще вперемешку с дурманом сна, приблизился ко мне. Несмело коснулся моих волос, убирая челку с лица. Глаза в глаза:
- Ты как?
- Г-голова болит, - едва слышно, шепотом.
- Тебя всю ночь… тошнило. Видимо, сильное отравление.
- Передоз, - невнятно пробормотала себе под нос.
Криво, печально улыбнулся. Подобрался ближе. Удобно расселся и заботливо обнял.
- Бедная, бедная моя девочка, - ласково поцеловал в макушку.
- Прости меня, прости за все…
Промолчал.