Легенды Пятиречья

- В общем, он твой герой, - перебила его девушка.

- А что, если и так? – обиделся Тамиладу.

- Да ничего, - она беспечно пожала плечами. – Я за тебя рада: твой идеал вполне достижим. Нужно лишь прожить пару тысяч лет. Подумаешь, ерунда какая. Пффф.

- Не так-то уж это легко, между прочим, - не понял ее сарказма Тамиладу. – Мы, эльвы, конечно, в теории можем жить вечно. Но на практике больше шестисот лет мало кто проживает.

- Всего ничего, - съязвила девушка, которой было немного обидно за свой короткий век. – И что же вам мешает быть бессмертными?

- Да то же, что и остальным, - пожал плечами Тамиладу. – Болезни, несчастные случаи. Вот я тебе сказал, что у Фиаэла была коса длиннее его тела. По-хорошему, если б его тело было вечно молодым, она тащилась бы за ним на несколько саженей: так быстро у молодых растут волосы. Но со временем процессы в наших телах замедляются. Медленнее растут волосы, медленнее срастаются переломы, проходят ушибы, почти не сходят шрамы. Так что к моменту возвращения Создательницы  жизнь Фиаэла наверняка превратилась в бесконечные попытки уберечься от простуды, падений и прочих мелких неприятностей. Не удивлюсь, если он решил умереть именно по этой причине. На то и круг перерождения, чтобы снова попасть в этот мир молодым и заново испытать все радости жизни. Вот только, боюсь, Фиаэлу своего перерождения нужно ждать еще очень долго.

- И ты правда веришь, что все они вернутся?

- А почему нет? Создательница же когда-то вернулась. В отношении же Фиаэла это вообще всего лишь вопрос времени.

- А Хранительницы и их Слуги?

- Слуга, - поправил ее Тамиладу. – Он всегда один. Одна Хранительница, один Слуга. Как только она вернется, кто-то из ныне живущих эльвов почувствует это и придет к ней.

- То есть под сомнением лишь возвращение Хранительницы, - подытожила девушка.

- Нет тут никаких сомнений. Однажды она вернется. Точка, - сказал Тамиладу.

- То есть ты просто в это веришь? Безо всяких оснований?

- Да.

- Ну что ж. Учитывая, что мне вряд ли удастся дожить до этого чудесного события, передай ей от меня привет и воздушный поцелуй.

- «Воздушный поцелуй»? Это торт такой? – поинтересовался Тамиладу.

- Нет, это поцелуй. Но не настоящий.

- Что такое поцелуй? – тут же уточнил Тамиладу.

Брови девушки полезли вверх. Она медленно посмотрела через плечо, чтобы убедиться, что эльв не смеется над ней. Лицо Тамиладу было серьезным.

- Эм-м, - протянула она. – Как вы тут вообще на свет появляетесь?

- Объяснить?

- Нет, спасибо.

Они болтали о том, о сем еще долго, но Тамиладу отвечал все реже и тише: его лихорадило. К ночи он и вовсе заснул, и нести его стало труднее. Какой бы выносливой ни была его спасительница и каким бы легким ей ни казался Тамиладу, но даже просто идти целый день по заросшим бурьяном холмам – то еще испытание, и девушка решила, что пора укладываться на ночлег. Теплой одежды у них не было, да и одеяла остались по ту сторону реки. Единственное, что радовало: река еще была с ними, так что воду удалось добыть без особого труда. За время путешествия русло, словно по волшебству, уменьшилось почти втрое, но комаров от этого не убавилось. С приближением ночи они пищали все настырнее и слаженнее, словно готовили массированную атаку, а так как руки девушки были постоянно заняты, и отбиваться было нечем, то шею ей искусали профессионально.

Когда она вернулась от реки, Тамиладу лежал без движения, жалко скрючив левую руку. Сдержав панический порыв как следует потрясти эльва за плечи, девушка стала искать у него пульс. Ощутив холодное прикосновение мокрых рук, Тамиладу шевельнулся и попытался что-то сказать, но изо рта вырвался только слабый хрип. Девушка с облегчением выдохнула: живой. Приподняв его голову, она дала ему воды. Тамиладу сделал пару глотков и отвернулся.

- Только попробуй умереть: с того света достану, как в сказке, - тихо сказала она, укладываясь с ним рядом, но чуть повыше, чтобы удобнее было менять компрессы, на скорую руку сделанные из кружев от панталон.

Пробуждение было жутким. Ночью костер погас. Роса покрывала все вокруг, над рекой стояла сероватая дымка, а тело… Тело не просто одеревенело. Оно очугунело! Суставы не гнулись, мышцы не слушались. Подъем стал пыткой. Девушка попыталась согреться в прыжках, но даже простое поднятие коленей давалось ей с большим трудом. Кроме того, ее сильно тошнило от голода. Она и думать не хотела, как себя чувствует эльв, если даже ей так плохо. Убедившись, что он дышит, девушка взяла фляжку и сходила за водой.

Когда она вернулась, Тамиладу лежал на спине и жевал травинку.

- Вкусно? - спросила она, тут же переходя вытряхивая из головы все волнения по поводу его жизнеспособности и переходя на язвительный тон.

- Нет. Дай попить, пожалуйста.

Девушка опустилась на колени и помогла ему напиться. Затем хлопнула себя по бедрам и сказала:

- Так. Жрать все равно нечего, так что давай-ка двигаться дальше. Сдохну, но дойду до вашей Тола-Вилсы.

Она с трудом взвалила на себя эльва и, осмотревшись, двинулась в сторону границ Элвы. Вскоре Малинница совсем скрылась из виду, и они с трудом отыскали ручей, чтобы набрать воды. Тамиладу сказал, что больше ручьев не будет. Он был очень слаб, с трудом ворочал языком и почти не держался за ее шею. Они двигались в молчании: эльв говорить не мог, а девушка берегла дыхание. Тело ее разогрелось от ходьбы, да и солнце иногда выглядывало из-за туч. Голодные животы уже не ворчали на хозяев, и на некоторое время путники забыли о еде. Тамиладу задремывал, хоть ему и мешала тупая боль в правом боку. Так что жизнь налаживалась.