Игрушка

- И что, когда узнает?

- Одни это спрашивают по привычке, для того, что бы быть в курсе событий, а так же чтобы знать, кто его окружает. Другие – дабы вычислить и убрать конкурента.

- А Ромул?

- Ромул. Два года назад Ромул был здесь. Он что-то напутал, но, в общем, не важно, что и как случилось по началу, а главное то, что он принял флирт Эмиля с Матильдой за чувства. Глубокие чувства. И тут его задело. Задело не то слово. Мол, как это Эмиль счастлив. И вот оно – пари на «любовь». Выбора особого не было. Сыграл. Сыграл и проиграл. Искренняя любовь Матильды все же досталась ему, но вот Игрушкой она стала Ромулу. Обратил и вышвырнул. Уехал туда, откуда и приехал. Уехал и забыл.

- Эмиль любил Матильду?

- Если честно, то было у него к ней какое-то чувство. Интерес, привычка, не знаю… Но он так и не смог сделать первый шаг вовремя, а затем, затем… она стала меняться, портиться… и тем вовсе отпугнула Эмиля от себя. Меняться, или просто раскрылась с настоящей стороны. А затем появилась ты. Так резко, неожиданно и все перевернула в его жизни с ног на голову. И те твои нападения на Игрушку. Ты причиняла ей боль, и тем самым причиняла неудобства Ромулу. Ты напомнила ему о его кукле. И вот Ромул приехал. Что, в принципе, и ожидалось, судя по последним событиям. Но он не приехал ее спасать или оберегать. Нет. Зная Стефано, я готов клясться, что он приехал освободиться от своего груза. Прикончит… и все.

- Прикончит?

- Да, как хозяин, он имеет на это право.

- А что… иначе никак,… никак не освободишься?

- Есть. Всего три способа, как снять клеймо – смерть Игрушки, смерть Хозяина или целый ритуал, болезненный для двоих.

- Но не смертельный?

- Не смертельный.

Облегченно хмыкнула.

- Но Ромул не из тех, кто будит напрягаться ради кого-то. Ни друзей, ни любви. Там просто нечего искать. Одна чернота. Чернота и Ложь.

Ясно.

- Но почему Эмиль,… почему меня бросил? Что я сделала не так? Он уехал из-за Матильды?

Насмешливая улыбка коснулась его губ. "Пухленький бантик" вмиг превратился в красивую змейку.

- Нет. Он понимал, что едва Ромул вернется, едва увидит тебя, тебя, Игрушку врага, то снова загорится желанием воевать, соперничать и сражаться. Предотвратить его приезд Эмиль не мог, а потому решил поступить иначе. Решил сам исчезнуть. На время. Пусть все кажется так, как будь-то ты ему не нужна. Просто забава. Кукла. Подобно тому, что Матильда значит для Ромула. Стефано покрутится, повертится вокруг тебя, а затем, не имея больше интереса, драйва, азарта и соблазна, снова исчезнет в свой мирок политики, властвования над людьми и их использования. В свою Италию.

- И Эмиль вернется?

- Да. По крайней мере, на это рассчитывает.

- И он вот так пересидит все где-то там, неизвестно где, пересидит, позволив Ромулу убить Матильду?

Снова улыбка.

- А ты ее уже жалеешь?

- Нет, не то что бы, но … Она… она же – человек. Она - живая.

- Габи, ему предстоял выбор. Нелегкий выбор. И догадайся, кого он выбрал.

Меня.

- А он не пытался его… убить?

Последнее слово мне тяжело далось, но все же выскользнуло из меня на волю.

Снова усмешка.

- И не раз. Но они стоят друг друга. И пока счет ноль-ноль. Я знаю, о чем ты, наверняка, подумала, почему я не помогу Эму, или почему сам не убью. Я слишком молод, чтобы пытаться быть наравне с такими вампирами, как они, а насчет помощи… Не будь наш парень Эмилем Готье, если в бою примет помощь. В общем, в этот тупик мы с ним не раз заходили. Я готов, давно готов рискнуть существованием ради всего, но вот курносая гордость нашего Эмиля это не переживет.

Понимаю.

Понимаю.

 

***

Я лежала на кровати, всматривалась в потолок.

В моей голове еще никогда не было такого бардака. Еще никогда не казался мир, в котором я живу, настолько абсурдным и дурным.

Я бы не поверила в слова Гудвина. Нет. Не смогла бы.

Но поступок Ромула перечеркнул все «не».

Перечеркнул, уничтожив на корню.

Теперь лишь оставалось все разложить по полочкам и переварить.

Переварить, принять и свыкнуться.

 

- Габи, - робко позвала Мел. – Ты спишь?

Вырвалась из сумасшествия мыслей.

- Нет.

Тишина.

- Мел, я слушаю, - перевернулась набок. Уставилась на нее.

Девушка все еще лежала на кровати, боясь пошевелиться. Всматривалась в потолок.

- Габи, - снова робко позвала.

- Да.

- Я… я снова была с Браяном.

Ну да. Ой.

Ай.

- Я снова я ним переспала.

- Ясно.

- И я думаю, что… ну, что,… что я… мы… что у нас…

- Вы не пользовались презервативом?

Тяжело сглотнула, так что я даже это услышала.

Я понимала, как ей сейчас тяжело, тяжело все это вспоминать, понимать, произносить, признаваться. Тем более в силу ее скромности, воспитанности и некой замкнутости.

- Пользовались.

- Порвался?

- Нет. Не то…

- А что?

- Я… я н-не, - нервный смешок вырвался из ее груди.

- Не бойся, можешь мне рассказать, все как есть. Ты же знаешь, я никогда над этим не буду смеяться или осуждать. Мел.

- В общем, он спал.

- Спал?

- Слез, провалился. Ну, я не знаю.

- Вы его достали?

- Да, но только…

- Ясно, ты думаешь, что все равно все, что нужно и не нужно попало вовнутрь?

- Да.

- И это была средина цикла?

- Средина. Вот именно, что средина. Блин, вот я - дура…