Ледяное солнце

Глава Четвертая.

25 января, 1834 г. Англия.

Ракель Ферер.

Снежная королева. Идеальная красота, идеальная грация, невероятная внутренняя сила.

В ее речах, в ее поведении, в ее глазах я видел мудрость, уверенность в себе и презрение. Презрение ко всему миру. Ко всему, кроме Гаспара Дерби. Удивительно, правда? Повезло? Не думаю.

Я давно уже не считаю человеческую симпатию или любовь везением. Это – либо результат моих действий, либо результат их глупости. И только.

И да, она была старше меня лет на семь, но что-то все равно невыносимо меня тянуло к ней.

Ни любовь, ни поддержка, ни удивительное сходство нашего мировоззрения. Ни уникальное понимание друг друга…  Нет.

В ней было что-то, что звало меня к себе, требовало забрать себя у нее.

Было что-то, что изначально принадлежит мне. То, ради чего мы и встретились в этом мире.

Увы, я пока далек от раскрытия от этой сводящей меня с ума тайны.

***

- Седьмой раз.

- Что седьмой раз?

- Это будет наш седьмой раз. 

- Секс? – не мог поверить своей логике.

Девушка лежала у меня на груди, нежно гладила мой живот, играясь с  волосами в области, как она говорила, «вычурного» пупка, и вместо обычных страстных шуток, издевок и возбуждающих речей, выдала такую глупость. К чему это? Не уж-то моя непокорная Ракель вздумала в меня влюбиться?

- Да, секс, - наконец-то подтвердила та, окончательно добив меня.

- Я не думал, что ты считаешь… наши ночные встречи.

Ферер  проигнорировала мою издевку. Немного помолчав, она все тем же невозмутимым голосом продолжала свою «глубокую» мысль, по-прежнему летая где-то в облаках.

- Семь раз подряд. Только со мной… 

Да уж. Мудрое замечание…

Не знаю, откуда такая уверенность, то ли от того, что я ни разу, на протяжении года, сколько мы знакомы и пока были лишь друзьями,  не утаил от нее  ни одного из своих развлечений с другими девушками, то ли просто некая женская интуиция, но она была права. Мы совсем недавно пересекли эту черту, и теперь…

Седьмой раз… подряд. И что? Разве обязательно искать в этом какой-то потайной смысл?

Нет, понимаю, что нельзя не замечать такой явный факт: я всегда проявлял вольность в поведении с женщинами, всегда  стремился к разнообразию в женской ласке, а теперь вдруг «зациклился» на одной, на Ракель, отметая прежние связи, привязанности.

Но зная меня так хорошо. Зная, как себя. Как она могла предположить о зарождении во мне каких-то романтических чувств?

Циник. Эгоист. Это - про меня. Это - про нее. Тогда зачем эти бредни?

Как я не верю в ее любовь, так и она должна держаться умной речи рассудка.

Все это объясняется довольно просто. И ничего сверхъестественного или умиленного в этом нет! В Ракель есть тайна. Злая, роковая, жестокая тайна, которая и притягивает меня так сильно к этой женщине.

Я хочу откопать этот секрет  и наконец-то успокоиться.

Плюс сам секс. Не скрою, эта женщина удивительна в постели. Кажется, словно прима-балерина на сцене, словно виртуоз за роялем: она  чувствовала наперед каждое наше движение, каждое предстоящее мгновение наслаждения, улавливала его и не отпускала до тех пор, пока силы вовсе не покидали нас, и мы не падали на кровать, теряя сознание. Я старался быть равным ей, и даже сильнее ее, но та невероятная сила, что скрывалась в ней, подавляла меня, едва я пытался взять первенство. Под ее страстным и, отчасти, неестественно сильным напором подчинялось все, как истинной богине: и наслаждение, и сладкое безумие, и дикая жажда, и даже время.

Но и в этом был отголосок той великой тайны…

Так что только неизвестность тянула меня к ней, неизвестность, а не уникальность характера, души или тела этой девушки.

- И что? – не хотел ее обижать. Или отпускать.

- Я подумала,… нам же хорошо вместе? Да?

Началось.

Ракель, девочка, я тебя не узнаю.

- Гас, не молчи. Прошу!

Это ты остановись, пока окончательно не разочаровался в тебе.

- Я думал, что за этот год мы достаточно узнали друг друга. Я без ума от тебя, как от собеседника, как от друга. Ты - прекрасная в постели.

- Но…

- Но глупо с твоей стороны ожидать чего-то большего. Милая, я…

- Ясно, прости, - девушка обижено отдернулась от меня в сторону, а затем медленно сползла с кровати. Ракель пыталась делать вид непринужденности и равнодушия. Но я отлично знал, что скрывала эта улыбка, эти движения, эти короткие вздохи.

- То есть, пройдет еще месяц-два, и то, если мне повезет, и ты снова переключишься на новый вариант?

- За всю мою жизнь ты - первый мой друг. И если ты не будешь все портить, то все так и останется. Разве этого мало?

- Мне… мало, - Ферер резко обернулась.

И снова этот взгляд. Узнаю. Коварный взгляд. Взгляд жуткого будущего для ее цели.

И эта цель - я?

- Что ты задумала?

- Если не буду на тебя давить, ты согласен быть моим вечным другом? Навсегда?

- Я клятвы даю только себе. И ты это знаешь.

- Знаю.

Неловкая  пауза.

Я чувствовал, как некая моральная петля вот  уже наброшена мне на шею. Так что еще слово – и она затянется навсегда. Действительно, НАВСЕГДА.

Нет уж. Извольте.

Раздраженно скривился, встал с кровати. Прощальный взгляд на Ракель.

Торопливо натягивая рубашку, я мысленно корил себя за такую строгость. Ведь тайна, тайна… Она все еще для меня закрыта. Все еще тянет меня к этой Ферер.

- Я тебя не отпущу, - ее пламенные, полные боли и отчаяния, глаза уставились в мои.

- Перестань, Ракель. Ты же сама понимаешь, что эти отношения не были любовью. Об этом  сотни раз говорил с тобой. РАКЕЛЬ! Ты - единственный в мире человек, которому я раскрыл все, что у меня было на душе. Единственный, которому  доверяю. Но любви… Любви не проси. Нет в моем мире ни такого чувства, ни такого слова. Нет, и не будет.

Она ступила уверенный шаг ближе и ласково, робко коснулась кончиками своих тоненьких пальцев моей щеки.

Глаза в глаза.

Душа в душу.

- Тогда позволь быть с тобой всегда рядом как друг. Я согласна на все... Но не прогоняй меня.

- Но ты уже переступила черту. Ты всегда будешь хотеть большего.

- А ты не думай про это. Умоляю…

- Пройдет время – и ты об этих словах сильно пожалеешь.

- Знаю, но все равно на это согласна. Гаспар… Позволь мне поделиться с тобой самым дорогим, что у меня есть… Позволь, и я обещаю, что уйду от тебя… Отпущу ровно на столько, сколько это тебе будет нужно… Уйду в тень до тех пор, пока снова тебе не понадобится такой друг, как я. Позволь мне подарить нам время…

- Ракель, - нервный стон вырвался из моей груди. 

Скривился от боли. 

Почему так трудно отказать? Почему так трудно все перечеркнуть одним словом,… окончательным уходом… Почему?

- И ты успокоишься?

- Да. Да! Я…

- Хорошо, - тяжело выдохнул. Не знаю, что задумала эта женщина, но если это - единственная возможность безболезненно подарить нам мир и покой, тогда я, действительно, согласен.

Улыбнулась. Взяла мое лицо в свои ладони. Глаза в глаза. 

- Верь мне, как я верю тебе, - заговорено прошептала Ракель и нежно коснулась своими губами моих.

Но едва я захотел уже протестовать, как вдруг что-то произошло. Быстро, невероятно быстро как для реальности. Резкая, адская боль раздалась в моем горле. Нет, во всем теле. 

Я горел изнутри, я задыхался от этой дикой боли. Но крик, крик застрял у меня в груди, не смея даже тихим стоном вырваться наружу. Мир предательски окутала серая, мутная пелена. 

Звуки исчезали… 

Я терял себя…

***

Не знаю, сколько прошло времени. Сколько часов  был без сознания, но за окном стояли сумерки, предвещая то ли Ночь, то ли День.

Все тело ломало от тупой, постоянной, казалось бы, хронической боли. Шевелиться не было ни сил, ни желания.

Вдруг дверь скрипнула и резко, уверенно распахнулась. В комнату вошла Ракель.

- Проснулся?

- Что ты со мной сделала?

Но вместо ответа девушка вмиг подскочила ко мне, жадно прижавшись своей грудью к моему животу. Еще секунда - и, медленно ползя, извиваясь надо мной, подобно змее, Ракель поднялась выше. И снова глаза в глаза. Душа в душу.

- Я помню, что тебе обещала. И, несомненно, сдержу слово.

Вдруг ее губы прильнули к моему уху. Страстный, жаркий, возбуждающий шепот пронзил все мое тело, заставляя нервно дышать.

- Я буду тебя ждать, сколько понадобится. А пока запомни три непоколебимых правила. Сохранить тайну нашего существования любой ценой. Не питаться рядом со своим домом. И не заводить отношений со смертными.

Я все еще пытался разыскать смысл среди этих несуразных слов, как вдруг Ракель в мгновение ока сорвалась с кровати, отлетев к двери за долю секунды. 

Словно ветер, словно видение, словно…

Короткая милая ухмылка - и тут же скрылась за дверью, грубо, громко, приговорено хлопнув ею на прощание.

***

Я не понимал, что происходит. Не понимал, пока воля случая, или же, попросту, то, к чему все и так шло, не открыло мне глаза на правду.

После той странной ночи с Ракель все в моем мире переменилось. 

Вы когда-нибудь видели идеальный круг солнца, яркого, лукаво улыбающегося в зените? Идеальный круг, пульсирующий, подобно сердцу. А я теперь мог на него смотреть часами, не морщась. Радовало ли меня это? Ни капли. Казалось, единственное в этой жизни, в этом мире яркое и теплое существо, и то покрылось ледяной коркой цинизма и равнодушия…

А вы видели насколько многогранная красота пылинки?

А вы знаете, что  радуга состоит не из семи цветов? И даже не из миллиона!

А слышали  шепот мышей в подвале?

А вы знали, что запах роз – самый божественный запах на земле? Вы это знали?

А вы знали…

Я сидел в библиотеке, перечитывая очередной раз свою любимую книгу, как снова эта резкая боль сжала мою грудь, заставляя задыхаться, немыслимо задыхаться. Прошло уже два дня, а я все не могу привыкнуть к этим невыносимо болезненным спазмам. Умираю? Что же. Быстрее бы, ибо  больше нет желания такое терпеть.

Шли секунды – и скоро все должно было пройти. 

Должно же? Ведь раньше проходило…

Но вот уже добегала до своего конца минута, а боль не отпускала. 

Вот он? Вот мой конец?

Казалось, кто-то перекрыл мне воздух. И теперь мои легкие сжимались в комок, пытаясь выдавить из себя остатки кислорода, жалкие капли жизни, вливая мне в кровь.

Сознание стало мутнеть. Звуки - стихать.

И едва я приготовился отпустить этот мир, как вдруг резкое облечение. Долгожданный вдох. Болезненный вдох. Один единственный вдох, давая отсрочку конца – и снова дикая боль сжала все внутри.

Книга обижено выскочила из рук на пол. 

Я схватился себе за горло, пытаясь его разодрать, пытаясь впустить в тело воздух.

Дверь распахнулась. В комнату вбежала служанка. 

- Сер, сер, вам плохо? Сер…

Девушка обеспокоено присела рядом и слегка обняла меня за плечи, пытаясь заглянуть в глаза… Пытаясь мне помочь…

Дикий, адский стон вырвался из ее груди. Болезненный писк отчаяния… 

Я понял, что творю, лишь когда ее руки обреченно разжали свою дикую хватку, нехотя обвисши на моих плечах,  лишь когда ее сердце перестало биться…

Пристыжено оторвался от ее горла, давая себе право глубоко вдохнуть, давая себе 

возможность осознать все то, что произошло… Что я наделал.

Девушка, мертвая девушка, лежала у меня на руках, жадно выпучив глаза к небу. Немая мольба о спасении… Мольба, которую я так и не услышал…

Все ее горло было в крови… Разодранная шея…

И я, и я, напугано прижимающий ее к своей груди… весь вымазанный в ее кровь… Вымазанный в осколки чужой жизни.

Вымазанный, но живой…

***

Когда-то меня манила к Ракель тайна. Теперь толкает - ненависть к одиночеству.

Время. Вот, что значит ее дар. Вот, что значит ее «дарю нам время».

Теперь я не только – циник и эгоист… Теперь я - еще и убийца. Вечный убийца.

Моя жизнь ценою уймы чужих смертей.

Теперь я - такое же Ледяное Солнце, как и то, которое мне нынче светит в небе. Светит, но не греет. Теперь я – лишь эхо живого Гаспара Дерби. Лишь отражение… его отражение в разбитом зеркале…

Теперь – я вампир. Упырь. Никчемный, гадкий, мерзкий, бессмертный монстр.

Раньше не было сердца. Теперь не стало и души…