Страница 8 из 15
Наконец она добралась до покоев на втором этаже, расположенных в южном углу здания, – дальше, за поворотом коридора, тянулись лишь заброшенные кабинеты. Авира неслучайно выбрала для себя столь удаленное помещение, ей хотелось обрести уединение хотя бы здесь. В королевском дворце у нее нередко возникало ощущение, что она живет в переполненной гостинице.
«Дом, милый дом...» – мелькнуло в голове магини, и она хихикнула вслед своей странной мысли. Впрочем, Авира действительно неплохо обустроилась здесь: на туалетном столике стояла шкатулка с ее драгоценностями, в массивном платяном шкафу разместилось множество ее нарядов, она даже изменила драпировку на стенах по своему вкусу и привезла сюда свой любимый гобелен. На нем было изображено семейство стройных мускулистых животных с изящными ветвистыми рогами, застывших на лесной поляне, освещенной сиянием двух лун. Назывались животные мирáнами. Авира направилась прямиком к широкой кровати, по дороге лишь на пару секунд задержавшись перед зеркалом.
— И как же нам выявить предателя? — спросил Кил, отставляя пустую тарелку.
— Что-нибудь придумаем... — Дэрэлл задумчиво повертел в руке бокал с остатками вина, неспешно допил его. — А еще будем пристально следить за станом Сурована – возможно, они сами выдадут, кто в наших рядах изменник.
У Кила вытянулось лицо:
— Не понял... Как же это мы будем следить за тем, что происходит во дворце?
Дэрэлл загадочно улыбнулся, выдерживая небольшую паузу.
— Чужой среди своих, свой среди чужих...
— Так у нас тоже есть лазутчик в их стане? И кто это?
— Пойдем спать, — предложил Дэрэлл вместо ответа.
Кил опешил, но по опыту знал, что настаивать бесполезно.
Пожелав друг другу добрых сновидений, друзья разошлись по своим комнатам.
***
— Никогда бы не подумал... — прошептал Сурован. Тем, что открыла ему супруга, он был удивлен до крайности – вот уж кого никак не мог заподозрить в неверности Дэрэллу.
В дверь негромко, но отчетливо постучали. И вошедший по разрешению слуга сообщил о желании королевы Абигоры немедленно видеть сына.
Сурован нахмурился, однако с ответом особо медлить не стал:
— Скажи королеве, что я уже иду.
Слуга вышел, а король немного виновато посмотрел на супругу:
— Нужно идти. Не стоит заставлять матушку ждать – ее это сильно раздражает.
— Особенно, если ты задерживаешься в моем обществе, — язвительно добавила Эльвена.
Пожав плечами, Сурован вышел из зала Совета и направился в покои вдовствующей королевы. Ему никак не удавалось повлиять на отношение матери к его супруге, он давно перестал и пытаться. Мать признала за сыном право самому решать, на ком ему жениться, но Эльвену откровенно не любила и не переставала лелеять мысль о том, чтобы сын взял себе вторую жену – благо закон это позволял. Вдовствующую королеву нисколько не волновало, что ее чаяния шли вразрез с желаниями сына.
Сурован отворил дверь и заглянул в спальню матери. Абигора сидела перед большим зеркалом в резной раме и предавалась одному из любимых занятий – расчесывала мягкой щеткой роскошные черные волосы. К сожалению, красивые волосы были едва ли не единственным достоинством королевы-матери. Ее карие глаза всегда взирали на окружающих ледяным колючим взглядом, волевой подбородок был тяжеловат для женщины, крупный нос с горбинкой тоже не украшал лицо, а большой рот с резко очерченными губами был вечно сложен в гримасу недовольства. И уж конечно же, к достоинствам нельзя было отнести ее характер, основной чертой которого являлась безудержная властность.
Для всех так и осталось загадкой, каким образом Абигоре удалось женить на себе Фáрготта. Король всегда слыл большим ценителем женской красоты, а кроме того, уже был женат на обаятельной красавице Рамúре. Однако практически никто не сомневался, что и решение назначить своим преемником Сурована Фарготт принял также под давлением второй супруги.
— Мама, что-то случилось? Мы виделись лишь несколько часов назад и, казалось, обсудили все проблемы, — начал Сурован тоном искреннего удивления. Но на самом деле нисколько не сомневался, зачем матушка позвала его: Унрóй, верный себе и королеве-матери, после Совета наверняка отправился прямиком к Абигоре с отчетом во всех подробностях.
— Королева ведет себя как простая служанка, а король делает вид, что понятия «королевское достоинство» давно не существует и подслушивать у замочной скважины для царствующей особы нормально.
Подозрения Сурована оправдались: первое, за что мать накинулась на его жену, это подслушивание под дверью. Вторым будет то, что Эльвена вмешалась в ход Совета.
— Да, я думаю, проще будет вновь разрешить королеве присутствовать на Совете, — обсуждать с матерью поведение супруги Сурован вовсе не собирался. — Отец ввел данный запрет из-за того, что вы с Рамирой все время спорили и там, превращая Совет в перепалку двух ревнивиц.
— Ты как разговариваешь с матерью! — глаза Абигоры гневно сверкнули. Впрочем, ее гнев зачастую вызывало одно лишь упоминание имени Рамиры. А уж теперь вспоминать первую жену Фарготта было и вовсе небезопасно, ведь мятежник Дэрэлл именно ее сын.
— Мама, в мои намерения вовсе не входило грубить тебе, — Сурован предпочитал без крайней необходимости не конфликтовать с матерью, старался терпеть ее сложный характер. — Просто я высказал вслух свои мысли о целесообразности возвращения королевы в Совет.
— Да-да, чтобы она в полной мере помыкала тобой во всех государственных делах!