Испанские каникулы

Я бы так и оставил этот эпизод без продолжения, если бы меня не окликнула на следующий вечер та же компания. Народ недалеко от входа в отель пил Сангрию, которая весьма пришлась мне по вкусу. Жаль, за пределами Испании этот слабоалкогольный отдающий вином и цитрусом напиток не купишь.

Кроме вчерашней знакомой в компании присутствовали еще две девушки лет по двадцать, довольно-таки симпатичные, и несколько новых парней. Сначала зависли в номере у одного из немцев. Но вскоре пришла наставница, отвечающая за нравственное воспитание и досуг подрастающей молодежи, и мы всей гурьбой вывалились на свежий воздух, решив обосноваться у скалы под маяком. В дневное время это красивое место было занято нудистами, а сейчас причудливо изрезанный скальный массив был совершенно свободен.

Мы сидели прямо на камнях в уютной бухточке, потягивая ароматный напиток из пластиковых стаканчиков и непринужденно переговаривались. Компашка собралась немаленькая, но вполне веселая. После жаркого дня вечер радовал прохладой. Волны, подсвеченные всполохами маяка, с шелестом набегали на берег, добавляя антуража.

Парни шумно обсуждали учебу и курьезы, происходящие с ними в Германии. Остальные, не являющиеся очевидцами событий, в разговоре практически не участвовали, только слушая и изредка вставляя краткие вопросы.

Подошли еще трое ребят из их группы, органично влившись в компанию. Новоприбывшие принесли бутылку сангрии взамен закончившейся и большой арбуз с ножом для его нарезки. Ополоснули в море и разрезали полосатый шар на сладкие испещренные черными косточками ломтики. Арбуз - классная штука, у нас в продаже такие сладкие появятся нескоро. Жаль, исчез быстро, на такую ораву не напасешься.

Разговоры стали живее, перемежаясь взрывами веселого смеха. Уж больно прикольно парни рассказывали. Они общались на какой-то странной смеси немецкого и русского, но вполне понятно.

Валера явно положил глаз на одну из новеньких девчонок, развязав мне руки. Не знаю, задело ли это Арину, но виду она не показала.

Несколько парней пытались привлечь ее внимание, подсесть поближе, всячески показывая свою заинтересованность. Но она вела себя с ними довольно-таки прохладно, не отвечая на явные заигрывания. Тем временем градус алкоголя в среднем по компании значительно повысился. Шутки стали малость пошловатыми. Двое из пацанов отлучились минут на пятнадцать, вернувшись обратно уже в компании четырех глуповато хихикающих девушек из отдыхающих, приобнимая их за талии.

Шатен из вчерашних знакомых пересадил объект своего интереса на колени, освобождая место для пополнивших компанию. Александр тоже не терял времени даром, вовсю окручивая подругу той девчонки. Да и остальные парни стали вести себя явно развязнее. Все чаще в разговорах стали звучать фразы с сексуальным подтекстом. Некоторые пацаны начали распускать руки, недвусмысленно оглаживая понравившихся девушек. Уж не знаю, насколько далеко будет простираться их доступность, но скромниц они из себя явно не строили.

На отдыхе девушки вообще сильно меняются. Окружающая атмосфера вседозволенности стирает рамки морали, а ограниченность времени дает шансы пройти период ухаживания и соблазнения в рекордно короткие сроки. Приехавшие на море не обремененные отношениями прелестницы тоже стремятся получить от этих дней все по максимуму. И это не низвергает их на уровень шлюх, вовсе нет. Просто краткая передышка, возможность снять опостылевшие маски и не заботиться о мнении окружающих. Так что пока девушки не проявляли признаков недовольства, я не вмешивался.

До тех пор, пока один из немцев не попытался облапать Арину. Почему-то это очень сильно меня разозлило. Я резко вскинулся, горя желанием набить морду нахалу. Но Арина не стала развивать конфликт, одним лишь взглядом дав парню понять, что ему ничего не светит. Демонстративно убрала чужую руку со своего плеча и встала. Я был полностью уверен, что она собирается уйти. Вот сейчас попрощается, развернется и... Стало немного грустно, как будто терял что-то важное.

С другой стороны, я бы в любом случае не отпустил ее одну, проводив до двери. Негоже девушке одной ходить вечерами. Я уже собирался встать и предложить себя в качестве временной охраны. Но тут Арина меня удивила. Обойдя расположившуюся прямо на песке группу, она направилась прямиком ко мне, явно собираясь занять место рядом.

И как это расценивать? Как интерес к моей особе? Или она просто решила, что здесь безопаснее?

Как бы то ни было, я немедля подвинулся, давая ей умоститься рядом. Места на камне было мало, в итоге получилось, что она оказалась ко мне неподобающе близко. Нет, смутить меня таким невозможно. Но, не зная ее мотивов, я попытался галантно освободить относительно ровную каменную площадку, отдав ее в единоличное пользование девушке. Поняв мои намерения, она с улыбкой ухватила меня за руку, притягивая обратно.

Вот тут-то я и решил не терять свой шанс, включив на полную катушку собственное обаяние в попытке завоевать внимание своевольной красотки. Втягивая понравившуюся еще со вчерашнего вечера девушку в разговор тет-а-тет, я незаметно прижал ее еще ближе к себе. А потом, не видя негативной реакции на свои действия, взял изящную женскую руку, бережно поглаживая ладонь, переплетая пальцы. Прикоснулся губами к запястью, пытаясь поймать и удержать взгляд зеленых, как изумруды, глаз девушки. Сочетание этого редкого оттенка и светлых волос выглядело бесподобно.

Но что-то еще привлекало меня в этой девушке. Некая внутренняя чистота, нежность диковинного цветка, так непохожего на те, что я, не задумываясь, срывал по жизни. Ее хотелось оберегать как величайшую ценность, восторгаться и ценить каждую минуту, проведенную рядом. Этим неограненным драгоценным камнем хотелось обладать. И я буду не я, если не заполучу ее. И не важно, когда, сегодня или через несколько дней. Но я приложу все усилия, чтобы желаемое свершилось. И эти часы будут использованы по максимуму, так что она еще не скоро сможет меня забыть.

Может, это алкоголь ударил мне в голову, помноженный на романтику южного вечера. Или я просто ошалел от близости желанного тела, кажущейся доступности девушки. Но как бы то ни было, вскоре ничего не подозревающая жертва моего обаяния уже улыбалась, всецело поглощенная беседой.

С моря подул холодный ветерок, и Арина зябко поежилась. В тонкой синей блузке ей было явно прохладно. Хорошо хоть, на ноги догадалась надеть джинсы. Сегодняшний вечер оказался действительно гораздо холоднее предыдущих, я даже ветровку захватил. Очевидным решением было бы накинуть на озябшие женские плечи дополнительную одежду, расположенную сейчас поверх моей майки. Но я ведь легких путей не ищу. И, потянув девушку за руку, я попытался пересадить ее на свои колени.

Слишком рано. По-видимому, уровень алкоголя в крови Арины еще не достиг стадии пофигизма, так что сработал защитный механизм девичьего сознания. Да и наличие народа вокруг не способствовало сближению. Так что она мягко высвободилась, давая мне понять утопичность подобных идей. Но не ушла, оставшись рядом и как ни в чем не бывало продолжая начатый разговор.

Надо сказать, что остальная группа к тому моменту уже прочно разбилась на парочки. Кто-то уже вовсю целовался, не обращая внимания на окружающих. Остальные в основном разбрелись по двое, общаясь только друг с другом. А некоторые уже вообще покинули компанию, и цели их были прозрачней некуда.

Я не собирался соблазнять Арину в тот же вечер. Понимал подспудно, что с ней так нельзя. Подобные девушки требовали совсем другого подхода: ухаживаний, постепенного, осторожного продвижения к цели. И мне бы отступить, признав свое поражение, чтобы не позволять ей чувствовать себя использованной в результате. Но брошенный вызов только разогрел кровь, выудив на поверхность молодецкую удаль и желание добиться любой ценой. Не смотря ни на что.

Сделав вид, что не заметил сопротивления, я плеснул еще вина в опустевший бокал девушки. Хотел все же снять ветровку и накинуть на нее, но, как ни странно, она сама меня остановила. Пожав плечами, я приобнял девушку за плечи, согревая хоть так. И был немало удивлен, что против такого самоуправства она ничего не возразила.

Прижимать к себе стройное тело было неожиданно волнительно. Я мягко и постепенно приучал желаемую все сильнее девушку к рукам, тихо переговариваясь с ней и шепча на ухо милые женскому сердцу слова вперемешку с комплиментами.

Через какое-то время Арина расслабилась, доверчиво обняла за шею, все-таки позволив пересадить на колени. Этот эпический момент даже был заснят на оказавшийся у меня с собой фотик. Просто не мог отказать себе в удовольствии заполучить для себя эти кадры.

Для усиления романтичности обстановки очень не хватало костра. Мигающий свет маяка на полноценное освещение никак не тянул, но света было достаточно и от луны. А вот тепла и покоя, даруемого живым пламенем, для полного счастья явно не доставало.

Ближе к ночи разговоры постепенно сошли на нет. Народ начал разбредаться по окрестностям, ища в скале уединенные ниши или отправляясь в отель. Ну и я тоже предложил Арине пройти дальше от места дислокации остатков группы. Не особо, впрочем, надеясь на положительный ответ. Просто ноги немного затекли от сидения на холодных камнях с двойной нагрузкой. Требовалось хоть немного размяться. Да и с отливом вода открыла недоступные днем проходы и бухты, которые хотелось осмотреть.

Но она согласилась. Не знаю, какие мотивы были у девушки, но от одной мысли, что мы сейчас останемся одни, кровь резко прилила к паху. И остановить этот процесс не было никакой возможности. Правда, поскольку было достаточно темно, удалось скрыть от проницательных зеленых глаз собственное состояние. Вот хоть какая-то польза от недостатка освещения. Поскольку лазить по камням в темноте было не очень хорошей идеей.

Мы продвигались вглубь скалы все дальше от пляжа. Небольшие волны омывали песок, с тихим шелестом возвращаясь обратно в море. Камни были скользкие. Удержать равновесие, перескакивая с одного на другой, было непросто. Внезапно Арина пошатнулась, я подхватил ее, чтобы не упала. И понял, что не хочу убирать рук.

За нашей спиной была каменная ниша, засыпанная песком и с двух сторон ограниченная выступающими скальными участками. Иллюзия полного уединения. Я развернул девушку лицом к морю и обнял сзади, негромко спросив:

- Тебе нравится?

Даже и сам затрудняюсь уточнить, имел ли я ввиду Испанию вообще, конкретно это место, море с огнями кораблей у горизонта, черное полотнище неба с разбросанными звездами и светящей голубоватым светом луной, или мое присутствие рядом.

- Да, здесь очень красиво, – поняла вопрос по-своему девушка.

- А я? – затаил дыхание в ожидании ответа.

- Что ты?

- Нравлюсь?

Почему-то мне было очень важно услышать это от нее. Важно ее мнение, позволение. Я развернул Арину в кольце своих рук, пытливо вглядываясь в глаза.

Она нерешительно кивнула, неосознанно облизнув губы и привлекая к ним внимание. Мне жутко, просто нереально сильно захотелось ее поцеловать. Познать вкус этой притягательной девушки, ощутить ее ответ, робкие касания языка. И я не удержался, притянув Арину ближе и шепча ее имя. Коснулся губами шеи, чувствуя биение крови под тонкой кожей. Лизнул мочку уха. Девушка не отталкивала, и это придавало смелости.

Я чувствовал себя, как будто в первый раз. Какая-то несвойственная робость, нерешительность. В данный момент чужие желания для меня были превыше собственных. Я не хотел торопиться, желал растянуть миг до касания губ, поскольку отчетливо понимал, что, почувствовав их притягательную мягкость, сдержаться уже не смогу. Желание бурлило в теле полноводной рекой, затмевая разум. Где-то на задворках сознания билась мысль, что стоит остановиться. Сейчас. Сию же минуту. Но… возбуждение оказалось сильнее разума.

Наши губы встретились, столкнулись в едином порыве, чтобы тут же попасть в притяжение друг друга. Я завоевывал ее рот языком, жадно, неистово, как в первый и последний раз. Так умирающий от жажды в пустыне путник приникает к живительному источнику, не имея возможности напиться, насытиться единственно важным вкусом. Целовал так, как будто она единственная женщина на Земле, и больше уже не будет. Да она и была для меня в эти минуты единственной, самой желанной.

Мы полностью были заняты друг другом, увлеченно целуясь в каменной нише под прерывистой подсветкой маяка, когда компания решила окончательно разбрестись по номерам. Нашел нас Сашка. Многозначительно хмыкнул, увидев не предназначенную для чужих глаз картину. Арина смущенно спрятала голову на моей груди, не делая, впрочем, попыток покинуть уютные объятия. Так что об отказе уходить вместе со всеми я ответил за нас двоих. Саня явно хотел прокомментировать, но под моим предостерегающим взглядом осекся и оставил нас одних.

- Расскажет твоим, еще и от себя подробностей добавит, – глухо и как-то испуганно проговорила Арина. – Может, пойдем, догоним?

- Ариш, ты еще не поняла? Я не с ними. Мы с другом приехали, русский я.

- А почему не сказал? – удивленно воззрилась на меня девушка.

- Так ты не спрашивала.

Слукавил немного. Я старался строить фразы так, чтобы не понятно было, что мои немногочисленные рассказы не касались остальной группы. А вчерашние знакомые просто негласно поддержали игру, не задавая наводящих вопросов, раскрывающих инкогнито. Да и как-то так получилось, что представляться сегодня новым знакомым мне не пришлось, парни вели себя так, как будто уже знакомы со всеми. То ли не разглядели в полутьме, что знают не всех, то ли просто не посчитали нужным выяснять кто таков.

Не знаю, зачем мне была нужна эта таинственность. Может потому, что немецких мальчишек Арина явно не воспринимала серьезно, как мужчин, которых следует опасаться. Хоть и разница в возрасте у нас с ними была небольшая, я и сам ощущал некую инфантильность в бывших соотечественниках. Некий налет детства, еще не покинувший буйные головы. По своему развитию воспитанные в другой стране парни отставали от россиян как минимум на пару-тройку лет. Да и привычка подчиняться правилам и законам не дала бы пойти на какие-либо противоправные действия. Сбежать ночью от наставников – запросто, а вот напасть на девушку – уже нет, не посмели бы. Да и соблазнить тоже, нет необходимого опыта и знаний.

А вот я бы мог, но в кои-то веки не стремился форсировать события, оставляя решение за девушкой. Отстранилась бы – не стал удерживать, совращать и раскручивать на нечто большее. Но она не оттолкнула, наоборот прижавшись ближе и робко коснувшись моих губ своими, безмолвно прося продолжения прерванного поцелуя. И крышу снесло напрочь.