Страница 60 из 76
- Нет, просто я думаю, что сходство объекта с вашей сестрой делает это задание для вас слишком личным. Возможно, это влияет на расстановку приоритетов для вас. Но мы отвлеклись. Что было дальше?
- Я ничего не мог поделать, несколько дней ходил сам не свой, пока не понял, что с ней все в порядке: проблема решилась и без моего участия. Видения прекратились. А недавно я снова ее увидел, она была повзрослевшей, в ее жизни явно произошли изменения.
- Что конкретно было в видениях?
- Сначала что-то совершенно обычное, но почему-то я знал, что ей опять угрожает опасность. Поэтому я рассказал Мастеру все, что со мной происходило.
- Почему? Раньше вы ведь этого не делали, хотя ощущения были те же?
- Было еще одно видение, которое переводило мои личные, как вы говорите, дела в дела Братства. Видение это касалось совсем другого морфа, так называемого пророка. Вы ведь понимаете отличия между нами?
- Да, понимаю. Вы видите будущее, которое должно случиться в ближайщее время, причем, как правило, с людьми, вам близкими или как-то с вами связанными, пророки же специализируются на будущем человечества.
- Да, примерно так, хотя в каждом конкретном случае возможны варианты.
- Несомненно.
- Так вот, мое видение касалось Гелии Месхи. Вам известно это имя?
- Вы же знаете, что да.
- Хотел удостовериться, - Леслава начал раздражать спокойный тон собеседника и его невозмутимость. Конечно, тот знал Гелию, все знали Гелию, она была знаменитостью.
5.
Братство образовалось в пятнадцатом веке, во времена расцвета инквизиции. Охота на ведьм была в самом разгаре, люди шарахались от любой тени, и, конечно, все, кто оставались молодыми, когда их сверстники превращались в древних стариков, были, мягко говоря, под подозрением. Скрывать свою природу удавалось, постоянно перемещаясь с места на место, но при этом рвались все связи между родственниками и друзьями, уделом морфов становилось одиночество. Количество людей, перешедших грань между жизнью смертью и обретших новые качества, во все времена оставалось примерно на одном уровне, а именно, ничтожно малым. Позже ученые братства выяснили, что выжившие при инициации составляют примерно один процент от всех, ее прошедших. Люди становились морфами при разных обстоятельствах, но потом попадали в сходные ситуации. Закономерно, что они искали себе подобных и объединялись в общины. От того, кто становился во главе, зависело, как эта община вела себя по отношению к людям. Люди преследовали морфов, морфы стали преследовать людей. Появились стаи гиперов – морфов, которые хотели получить от жизни все, для которых не существовало моральных ограничений и которые ставили людей на уровень зверей. Религия была их врагом, их гонителем, так что они спокойно отринули все христианские ценности. Сильные и свирепые, они подчиняли себе всех, кого могли, несли боль и разрушение. К счастью, такие стаи были недолговечны, так как сражаясь с себе подобными, они уничтожали сами себя.
Но были и мирные общины, в них морфы хотели только одного: жить спокойной жизнью, чтобы их не преследовали, чтобы оставили в покое. Весь уклад они перенимали от людей, единственно, что отличало их от тех, кем они были раньше, было то, что их дети отличались от своих родителей. Дети морфов рождались людьми, которым предстояло прожить свой недолгий век, если только они не отваживались пройти тяжелейшую процедуру инициации, после которой выживали единицы. Это стало проклятьем для родителей. Добрые и мягкосердечные, они любили своих детей, но при их взрослении становились перед выбором: позволить своему чаду рискнуть и тем самым, возможно, убить; допустить, чтобы дети всю жизнь чувствовали себя неполноценными среди своих, увидеть их седины, а потом и смерть; или отправить их в мир людей. Через некоторое время большинство мирных морфов в Европе пришло к решению, что в общинах не должно быть людей. Младенцев необходимо было отдать на сторону или покинуть общину вместе с ними. Решение было жестким, но закономерным, так как морфы, решившие остаться бездетными, ощущали свою жертву острее, видя, как другие воспитывают малышей, с другой стороны, выросшие дети плохо приспосабливались к жизни в обычном мире после того, как узнали, что существует другая реальность. Большинство морфов, образовав семьи, покинули общины, но поддерживали с ними связь, общины стали служить чем-то вроде органа власти, здесь разрозненные члены некогда объединенного сообщества решали споры, делились новостями, в особых случаях искали защиты. Постепенно произошло разделение на мужские и женские общины: создавать семьи в условиях, когда заводить детей стало не то, чтобы запрещено, скорее безнравственно, казалось неразумных. Так образовались Братства и Сестричества, которые стали играть большую роль в жизни остальных морфов. В них вступали те, кто не удовлетворялся ролью обычных обывателей, кто хотел развивать и вести за собой остальных. Общины объединяли в себе архивы, исследовательские лаборатории, дружины, охраняющие других морфов от гиперов, но самой главной их функцией стало нахождение новых морфов, ведь как ни долго они жили, в конце концов, умирали и они, поэтому необходимо было позаботиться о свежей крови. Постепенно выделились морфы, чьей специализацией стал Поиск. Их задачей было найти людей, случайно прошедших инициацию, и отследить действия гиперов, которые не гнушались человеческими жертвами и проводили инициации, не думая о последствиях. Конечно, большинство из новообращенных были преданы своим хозяевам, но, к счастью, эта преданность была основана на свободной воле, поэтому были морфы, которые отказывались от зверств в пользу обычных человеческих ценностей, и когда на них выходили агенты Братства или Сестричества, они осознанно меняли сторону. Тех, кто занимался этой работой, в общинах называли Вербовщиками. Тех же, кто находил морфов-одиночек, называли Ищейками.