Бытие на фоне событий. Эротполис

На носу корабля совершенно спокойно и невозмутимо, словно и должна была здесь находиться, сидела обнаженная женщина. Вернее, на этой женщине не было одежды. Но незнакомка имела такие пышные, струящиеся волосы, что они полностью скрывали ее тело. Цветом они напоминали волосы Агнии, но имели более холодный оттенок зеленого. А при порывах ветра обнажались то белые плечи, то изящные руки с длинными тонкими пальцами, то прекрасная грудь.

Откуда здесь было взяться этой незнакомке?

Марсий протер глаза, но видение не исчезло. Женщина продолжала так же равнодушно смотреть куда-то сквозь него. Держалась она по-хозяйски. Казалось, на тонущем корабле эта женщина – у себя дома. Взгляд ее темно-зеленых глаз был загадочным, как глубины моря. Марсий не выдержал ее взгляда.

В тот же миг он почувствовал чье-то присутствие за спиной, оглянулся. На корме сидели еще две такие же длинноволосые девы и загадочно улыбались.

Он стал судорожно озираться по сторонам и увидел еще нескольких сверху на мачте и нескольких вокруг на палубе. Происходящее напоминало сон.

Наконец Марсий отыскал взглядом своего юного друга. Метафизий, уже освобожденный от цепей, стоял на коленях перед одной из загадочных дев, поднеся ее прозрачно-белую руку к губам. Другой рукой дева гладила юношу по волосам. Оба многозначительно глядели друг другу в глаза.

«Кажется, малыш Метафизий и с этими нашел общий язык, – догадался Марсий. – Нет уж, этот хитрюга не философ, а настоящий софист, способный убедить кого угодно в чем угодно».

Дева взглядом указала Метафизию на Марсия. Юноша поднялся и подошел к другу.

Тут корабль еще раз качнуло. Марсий успел поддержать теряющего равновесие Метафизия.

– Нереиды здесь, чтобы спасти нас, – улыбнулся юный философ. – Они забирают к себе всех тонущих мужчин.

– Зачем мы им? – пожал плечами Марсий, вновь настороженно оглядываясь на странных существ. – Я слышал, что все эти морские девы влюблены лишь друг в друга.

– Они изливают нерастраченную страсть друг на друга, пока не найдут более подходящий объект.

Марсий еще раз нервно огляделся по сторонам. Повсюду их окружали нереиды. Волосы развивались за их спинами, обнажив прекрасные, прозрачно-белые тела. Морские девы внимательно разглядывали мужчин.

– Хорошо, сестра, бери себе маленького, – говорила старшая из них другой. – Вижу, он тебе приглянулся. А вот здоровяк – мой.

– В каком смысле твой, уважаемая? – дерзко спросил Марсий. – Твой возлюбленный или твой слуга?

– Мне нравится его смелость, – нереида снова обернулась к сестре. – Похоже, этот мужчина наделен пылким темпераментом.

– Так ты ответишь на мой вопрос? – не унимался Марсий.

– Я задам тебе свой, – наконец-то обернулась к нему нереида. – Разве возлюбленный и слуга не есть одно и то же? Или у вас, смертных, все иначе? Разве у вас на земле мужчины не служат женщинам, и разве земные женщины не принимают их услуг? Ведь таким создан этот мир, и от этого не уйти. Мужчина призван отдавать, а женщина – принимать. Такова природа каждого из них. На любом ложе женщина – госпожа, а мужчина – ее слуга, будь он хоть самый великий из земных царей. Если бы мужчины не служили женщинам, дети перестали бы рождаться, и род человеческий вымер бы. Так что мужчина, если он желает оставить после себя потомство, должен хоть однажды смирить свою гордыню перед женщиной.

– Какое странное рассуждение! – покачал головой Марсий. – Значит, чтобы овладеть телом женщины, надо смирить перед ней свою гордыню?

– Не овладеть, – поправила нереида, – а смиренно войти в лоно своей госпожи, отдав ей в пользование свои члены.

– Не члены, а член, – в свою очередь поправил Марсий. – Я не морское чудовище, и он у меня один.

– Ну, вот ты сам и признал, что в твоем теле есть член, предназначенный для служения женщинам, – усмехнулась краем губ нереида. – Так неужели ты никогда не служил им ни одной из нас? Хитрецы же вы мужчины! Все стремитесь выдать себя за девственников!

– Я вовсе не выдаю себя за девственника! – рассердился Марсий, которому уже надоел этот дурацкий разговор. – И если хочешь знать, уважаемая, одна возлюбленная у меня была.

– Всего одна за всю жизнь?! – удивился Метафизий.

– В отличие от некоторых, – теперь мужчина рассердился на друга, – я был занят не путешествиями по постелям, а борьбой. И вообще, по-настоящему я могу любить лишь одну женщину.

– И эта счастливица – Агния?

– Может, хватит разбирать меня по косточкам! – оборвал Марсий. – Лучше ты, дорогой философ, расскажи, как был на ложе слугой Агнии Афродитской. Ведь ты соответствуешь тому образу любовника, который только что был нарисован уважаемой нереидой.

– Для бедного философа есть лишь две радости в жизни: служить истине и служить прекрасной женщине, – юноша вновь преклонил одно колено перед избравшей его морской девой и поцеловал ее тонкую белую руку. – А что касается нашей общей возлюбленной, – Марсия при этих словах передернуло, – ты знаешь сам, мой друг, прекрасная Агния любила видеть мужчин у своих ног.