Страница 187 из 251
Мужчина кивнул.
— Насколько я знаю, вы хорошо владеете современной техникой и вы сами же настаивали на информатизации всех сотрудников NERV, — девушка непонимающе повернула голову на бок, — тогда зачем вам газета?
— Я хочу немного побыть старомодным, — улыбнулся он.
— Понятненько, — развеселилась девушка.
Прозвучал сигнал, и двухстворчатые двери распахнулись.
— Тогда с вашего позволения, — как только Майя оказалась вне лифта, она развернулась лицом к Козо и поклонилась, не скрывая приподнятого настроения, — я рада, что мы работаем вместе, и благодарна за проявленную вами заботу. Ваши наставления, профессор, я передам и сэмпаю.
Через мгновение девушка присоединилась к другим сотрудникам научного отдела, среди которых выделялся поигрывавший на воображаемой гитаре длинноволосый Аоба Шигеру.
— О, Май-ти! — воскликнул он, как только её заметил.
— Не называй меня так!
— Ладно-ладно, Майя-чан, у меня к тебе serious business.
— Нет.
— Ну погоди, выслушай хоть.
— Нет!
— Тебе понравится!
— И слушать не хочу!
«Молодость», — порадовался за них Фуюцки прежде, чем перед ним закрылись двери лифта.
На этаже с кабинетом Икари царила привычная тишина. Хорошо освещённые коридоры застыли во времени уже очень давно — как только сюда переехал сам командующий. Типичный кабинет для большого начальника, который соорудили инженеры штаб-квартиры, Гендо не пришёлся по вкусу. Ибо вкусы у него всегда были странные. Долго командующий не высидел там и переехал на один из верхних этажей пирамидального здания, в зал отдыха с обзорной площадкой. И этот поступок бывшего его студента был из тех, что профессор уже и не пытался понять.
Практически у самого кабинета Икари стоял переминавшийся с ноги на ногу сонный начальник инженерной службы с внушительным отчётом в руках. Измождённый сверхурочной работой мужчина никак не мог решиться предстать перед командующим. Ещё бы — его отдел сорвал все мыслимые сроки, и начальник резонно боялся, что живым из кабинета не выйдет. Во всяком случае может выйти безработным.
— Такэда-сан, — обратился Фуюцки к нему, — вы сегодня запозднились.
— А… С добрым утром, замком. Остался последний рывок, и ребята будут свободны.
— Вам на подписание? Давайте мне, я всё равно к командующему, — Козо протянул руку, — а вы сами идите отдохните, проведите время с семьёй.
— Его надо будет обратно занести, я не могу вас обременять…
— Бросьте, — настоял на своём Фуюцки, — у меня сегодня масса свободного времени. Идите, ваша смена уже давно закончилась.
Такэда ещё некоторое время сомневался, переводя взгляд то на отчёт, то на замкомандующего. В начальнике инженерной службы боролись примерный работник и любящий муж и отец. Второе победило. И это понравилось Фуюцки. Но не понравилось бы Икари.
— Я ваш должник уже в который раз, профессор, — передал Такэда документы и слегка поклонился. — Премного вам благодарен.
— Не стоит.
Как только Такэда с опущенными плечами удалился, Фуюцки прошёл в приёмную большого босса. На удивление бодрый секретарь, потягивая кофе, кивнул внезапному посетителю и указал рукой, что командующий в своём кабинете.
— Ты не так молод, чтобы пренебрегать своим здоровьем, Икари, — Фуюцки прошёл в бывший зал отдыха, скудно освещенный, просторный и полупустой: пара простых, заполненных документами стеллажей, незамысловатый, но из хорошей кожи диван и несколько удобных кресел. Никакой вычурности, никаких дизайнерских решений — функциональный минимализм во всей красе.
Сколько людей в этом кабинете лишилось работы за последние годы? Фуюцки уже сбился со счёту. Сегодня этот список мог пополниться и Такэдой. А возможно, ещё пополнится им, но позже: пусть Гендо и не злопамятен, однако проблема для многих в том, что память у него отличная. Долги он никогда и никому не прощал.
Перед стеклянной стеной, за которой открывался отличный вид на всё ещё пребывавший в полутьме Геофронт, стоял бесхитростный офисный стол, как бы довершая спартанскую обстановку. Вся мебель могла уместиться в кабинете раз так в пять-семь меньше, но Гендо предпочитал большие пространства, соразмерные с его широкими взглядами и далекоидущими планами. Однако их ограничивали идеи его жены (как кабинет — стены). Проблема в том, что Фуюцки знал, что находится за стенами, а вот что стоит за идеями Юи и каковы её цели — покрыто полумраком, как и само это помещение. В итоге Козо из всего плана Гендо видел только то, что позволял увидеть сам Гендо.
Сам Икари удобно развалился в своём неизменном потрёпанном офисном кресле, которое немногим младше Синдзи. Гендо без особого выражения лица что-то читал на компьютере и скролил мышкой, иногда отбивая на клавиатуре. В полумраке его очки ярко отблёскивали светом от монитора, создавая зловещую картину. Поэтому его сухой ответ прозвучал жутковато:
— Это уже не имеет значения.
Но Фуюцки, в отличие от большинства других людей, в том числе даже некоторых членов Комитета, уже давно перестал бояться Икари. Поэтому без особой опаски подошёл к нему, выключил монитор — и всё помещение тут же погрузилось во мрак.
— Порадуй старика, сыграй с ним, — Козо, как ни в чём не бывало сказав это, включил освещение в кабинете, затем на край стола положил отчёт инженерной службы. Гендо на него даже не взглянул, а лишь потянулся в глубины стола, аккуратно доставая оттуда настольную игру сёги с уже разложенными фигурами.
— Эту партию я обязательно должен выиграть, — уселся Фуюцки в кожаное кресло рядом со столом, — а то уже начинаю забывать, что такое победа над тобой.