Второй шанс

— Ты… Зачем ты его… Ты его убил! Вло-бло…

— Нет! — замотал головой Бло Блу. — Это не я! Когда я его нашел, он был уже мертв. Тут кто-то бродил еще! Он где-то здесь!

Он взмахнул рукой и слишком поздно сообразил, что в пальцах до сих пор зажат обломок скалы с острыми краями.

— Аа-а-а! — хором завопили три Солнечника и ринулись вниз.

Глава 4

Глава 4.

Ольга выбралась из палатки.

Обычно она предпочитала ночевать в каюте на корабле. Во-первых, там можно было запереться изнутри и быть твердо уверенным, что тебя никто не побеспокоит. Во-вторых, она все-таки врач, а ее каюта была совмещена с медкабинетом, где хранились не только инструменты и лекарства, но и сильнодействующие препараты, за которые она отвечала. В-третьих, если кому-то станет плохо среди ночи, врач всегда сможет быстро подобрать лекарства и назначить курс лечения. Не надо тратить время на то, чтобы с больным пациентом на руках добежать от палатки до корабля, там быстро включить свет и начать копаться в шкафах.

Но капитан Ашер был непреклонен. На «Баядерке» было установлено дежурство. И каждую ночь кто-то по очереди был обязан заночевать «на грунте». Умом его Ольга понимала — сама читала методички, согласно которым человеческий организм нуждался в естественной среде обитания. Люди все-таки земные создания, а не небесные. Им иногда жизненно необходима натуральная (даже с небольшим количеством примесей) атмосфера, естественное (пусть и не идеально земное) притяжение, нормальное планетарное атмосферное давление. Никакой самый современный климат-контроль на самом современном круизном лайнере не обеспечит этого. Более того — даже зачатие в невесомости в девяти случаях из десяти приводит к рождению неполноценных уродцев. Порой это отклонения умственные, порой — физические, а порой и то, и другое. В медицинском университете им показывали трехмерные модели некоторых мутантов. Мороз по коже.

Поэтому Ольга и подчинялась требованиям капитана и вот уже третий раз спала в палатке. В отдельной палатке, стоявшей чуть в стороне от лагеря экипажа. Потянулась, поправила куртку и дернула за клапан, заставляя палатку свернуться.

Лагерь экипажа еще спал. Вообще-то, лагерей на самом деле было три — один космолетчиков и два «головоломов». Обе группы ученых поселились на побережье примерно на одинаковом расстоянии от стоянки «Баядерки», выбрав себе местечки поуютнее. С этим, кстати, тут проблем не было. Их остров, один из немногих островов Восточного архипелага, был разделен на восточную и западную часть горной грядой, которая простиралась по всей длине острова. Судя по тому, как были расположены самые высокие точки этого и трех соседних в цепи островов, это могли быть остатки горной гряды, занимавшей центральную часть затонувшего материка. Кое-какие данные предварительной разведки говорили о том, что эти острова действительно могли быть частью материка. И двое геологов, летевших в составе группы профессора Трента, должны были это доказать.

Правда, пока масштабная экспедиция в горы откладывалась. Склоны горной гряды местами были пологими, но густо заросшими джунглями, по которым не могла пройти спецтехника, либо не такими непроходимыми, но намного круче. Впрочем, они спускались к морю террасами, на которых можно было найти несколько удобных полян. На самой большой устроилась «Баядерка», на двух других, расположенных немного ниже, почти у самого берега, поселились ученые. Биологи профессора Якорна облюбовали верхнюю часть пляжа, у самой кромки джунглей. Антропологи и геологи профессора Трента — поляну чуть севернее лагеря экипажа. Обе группы развернули свою аппаратуру и уже приступили к сбору образцов.

Склоны поросли нетронутыми джунглями, которые довольно далеко просматривались, поскольку большинство деревьев сильно напоминали помесь пальмы и бамбука — высокий коленчатый ствол и наверху пучок то ли узких веточек, то ли длинных листьев. У подножия росла трава и редкие кустарнички высотой самое большее по пояс. Какое-то разнообразие флоры наблюдалось ближе к вершине горной гряды и на противоположной стороне острова, как показала парочка зондов.

Несколько протоптанных тропинок вели к широкой песчаной лагуне. Там еще со вчерашнего дня были оставлены снасти и пара надувных лодок — утром группа профессора Якорна собиралась впервые отойти от берега на глубину более десяти метров, чтобы взять пробы воды, образцы грунта и, разумеется, попытаться выловить еще каких-нибудь животных. С ними должны были отправиться двое из группы профессора Трента — на тот случай, если на дне найдется что-нибудь интересное именно с точки зрения антропологии. От того, есть ли на планете Охана следы разумных существ, во многом зависели и планы по ее колонизации и использованию. За первые четыре дня на суше не нашлось ничего интересного. Вся надежда оставалась на море и горы.

Лагерь самого профессора располагался тут же, буквально в десяти метрах от пляжа, за ближайшими бамльмами — как уже окрестили эти деревья с чьей-то легкой руки. Ярко-розовые с оранжевыми пятнами палатки были далеко видны под оливокво-эелтой листвой. Там пока было все тихо. Не похоже, чтобы «головоломы» торопились на работу. Впрочем, Ольга всегда просыпалась ни свет, ни заря. Что поделать, если ты «жаворонок»?

Она осторожно подошла к воде, присела на корточки, потрогала ладонью набежавшую волну. Поскольку луны у Оханы не было, планета была избавлена от приливов и отливов, да и прибой был слабым. По сути, это были волны от дующего с моря ветерка. Удивительно тихое место. Даже птицы почти не поют. Тут, кстати, совсем мало птиц. На всем острове, наверное, только три или четыре вида, и всех она уже научилась различать по голосам. И вообще, флора и фауна острова удивительно бедна — насколько женщина помнила, две предыдущие экспедиции открыли всего тридцать четыре наземных вида, включая насекомых, беспозвоночных, птиц, пресмыкающихся и тех, кого можно было назвать млекопитающими. Зато море представляло собой буквально кладезь жизни. Вот буквально за пару минут женщина заметила шесть разных видов мелких рыбешек, трех рачков, пять моллюсков и две медузы. А вон там, чуть подальше на волнах, покачивается плеть каких-то водорослей. Лиловые. Ничуть не похожи на те, которые приносили в лагерь на днях. Еще один новый вид? Наверняка.

Пробы воды на предмет наличия болезнетворных микроорганизмов и паразитов Ольга взяла еще в первый день, не успели люди распаковать лагерь, и полночи провела за анализами. Ничего особенного не нашлось, хотя ее кабинету далеко до звания микробиологической лаборатории и кое-какие препараты пришлось одолжить у биологов. Но люди тут уже встречают шестое утро, и пока из тех добровольцев, кто рискнул попробовать местную воду, не заболел ни один. Поэтому она, недолго думая, разулась, подвернула штанины комбинезона и потихоньку вошла в воду.

Дно было прозрачным, песчаным с мелкими камешками. Женщина осторожно шевелила по песку пальцами босой ноги, досадуя на себя за то, что не догадалась выломать палку и использовать ее как щуп. Мало ли, кто там затаился в песке? На Земле даже в наше время, когда техническая революция едва не уничтожила все живое, можно найти пляжи, где неосторожного купальщика подстерегают опасности — от ядовитых медуз до скатов-хвостоколов. А тут дикая неосвоенная планета…

Шаг. Еще шаг. Ольга двигалась, не отрывая ног от грунта, и поэтому несколько зарывшихся в песок рыбок успели кинуться в разные стороны, обнаруживая себя. Одна была покрыта какими-то наростами и, пока не задвигалась, походила на камень. Когда этот камень внезапно сорвался с места, Ольга от неожиданности чуть не потеряла равновесие. Взмахнула руками, невольно вскрикнула…

И на берегу вдруг громко хрустнула ветка.

— Держитесь!

От неожиданности Ольга крутанулась на месте и в самом деле шлепнулась в воду, подняв тучу брызг. Какие-то мелкие тварюшки порскнули в разные стороны с прибрежных камней.