Страница 49 из 85
В то время, когда на Рим обрушились все мыслимые и немыслимые несчастья – голод, болезни, наводнения, буря, вражеские нашествия – первосвященником был избран Григорий I Великий (590-604), подготовивший для папства блестящую будущность. Отличительной чертой его политики стал поворот к новым, возникающим в Западной Европе, варварскими государствам. Именно он установил контакты с королями Испании и Австразии. При нем началось обращение населявших Британию англов и саксов.
В числе христианских вероучителей папа Григорий Великий (или Двоеслов) занимает особенное место. На первый взгляд (если рассматривать по отдельности каждую из областей, в которой ему пришлось потрудиться) он не совершил ничего выдающегося. Как римский первосвященник он уступал могуществом, влиянием и, наверно, талантом жившему спустя четыреста лет Григорию VII. Он не прославил себя суровым аскетизмом, как основатель монашества Антоний, не достиг таких глубин в богословии, как Григорий Назианзский или Дионисий Ареопагит. Он не обладал ученостью Блаженного Иеронима, и проповеди его, с точки зрения красноречия, уступали проповедям Иоанна Златоуста. И тем не менее, он по праву имеет славу одного из величайших отцов церкви, ибо стал для многих поколений образцом в самом важном и ответственном для любого священника деле – в деле пастырского служения.
Родился Григорий в 540 г. в прежней имперской столице, городе Риме, и происходил из знатного сенаторского рода. Его родители отличались примерным наследственным благочестием. Одним из его предков со стороны отца был папа Феликс III, а его мать Сильвию позже причислили к лику святых. Благочестивые семейные обычаи и теплое религиозное настроение сильно отражалось на впечатлительном юноше, который уже в молодые годы мечтал постричься в монахи. Однако желание его осуществилось не сразу. Родители готовили его для светской службы и постарались дать сыну хорошее образование. Современник Двоеслова, знаменитый церковный историк Григорий Турский, писал о нем, что Григорий «в науках грамматических, диалектических и риторических так был сведущ, что в городе считался выше всех их по знанию». Это лестное свидетельство следует, однако, принимать с оговорками. В VI веке Италия являлась уже наполовину варварской страной, общий уровень культуры здесь сильно упал. В римских грамматических школах невозможно было получить того блестящего образования, какое имели отцы церкви IV века. Как правило, ученикам сообщались здесь элементарные сведения о греческой философии и литературе, но сам греческий язык не изучался. Не знал его и Григорий. (Впрочем, это не мешало при желании добыть необходимые знания из переводных сочинений, о чем свидетельствует слава блаженного Августина, – он также не владел греческим, но по другим причинам).
По окончании учения, Григорий служил при императоре Юстине II, пользовался его доверием и достиг высокой должности претора (в его обязанности входило наблюдение за отправлением правосудия). Однако в 575 г., вскоре после смерти отца, он оставил карьеру мирских отличий и употребил свое богатство на построение в Сицилии шести бенедиктинских монастырей. Седьмой – в честь апостола Андрея – Григорий основал в Риме в собственном доме. Поселившись здесь, он мечтал посвятить остаток жизни уединению, благочестию и аскетическим подвигам. Слабое здоровье мешало ему поначалу выдерживать длинные бдения и посты. Но, под наблюдением опытных старцев он постепенно укрепил себя и всецело отдался воздержанию, молитве, созерцанию и богомыслию. Впрочем, мечтам Григория не суждено было осуществиться. В 578 г. на него обратил внимание папа Пелагий II, который взял его из монастыря, рукоположил в сан диакона и отправил в Константинополь с важным дипломатическим поручением.
В те годы Италия переживала одну из самых трагических страниц в ее истории – нашествие лангобардов. Григорий вспоминал позже: «Все тогда во многих частях Европы предано было варварам, разрушены были города, ниспровергнуты станы, опустошены провинции, земледельцы бежали со своих полей… и конца не предвиделось казням божественного правосудия». Север и юг страны уже пребывали под властью варваров. Многие итальянцы были убиты или ограблены, другие бежали. Византийцы сохранили контроль только над небольшой областью в центре полуострова с городами Римом и Равенной, но и те, казалось, вот-вот падут. Григорий и был отправлен ко двору Тиберия II с поручением ходатайствовать о помощи против германцев, но не очень преуспел в этом деле (императору тогда было не до Италии, – он с трудом отбивался на востоке от персов, а на севере от славян и аваров).
В эту поездку Григорий взял несколько монахов из своего монастыря и, окруженный ими, проводил в Константинополе время так, как будто был в своем андреевском монастыре в Риме, соблюдая все предписанные уставом порядки. Не оставлял он и литературных трудов. В столице было начато известное сочинение Григория «Толкование на Иова». Вернувшись в 585 г. в Рим, он сделался настоятелем своего монастыря, а также исполнял должность церковного секретаря при Пелагии.
В 590 г. Рим постигли новые страшные бедствия – сначала разрушительное наводнение, а потом эпидемия, в результате которой умерло много народа, и среди них папа Пелагий. Временное управление церковью, как к одному из диаконов, перешло к Григорию. По избрании приемника Пелагию он собирался вернуться в свой монастырь. Однако, и народ, и гражданские власти единодушно потребовали от него, чтобы он стал новым папой. Узнав об этом, Григорий пришел в ужас (надо полагать, совершенно искренний, поскольку хорошо представлял тяжесть забот, связанных с исполнением должности первосвященника). Поначалу он отказывался, пытался даже скрыться из города, но народ не позволил ему уехать. Наконец Григорий согласился принять наследие Пелагия.
Положение, в котором он оказался после своего избрания, было очень затруднительным. Сам Григорий сравнивал свою церковь «с древним, разбитым бурею кораблем, в который со всех сторон проникает вода, так как балки его сгнили, расщеплены ежедневными бурями и грозят крушением». Самая страшная угроза исходила со стороны лангобардов. Местные византийские власти не имели ни мужества вести с ними действенную войну, ни мудрости для начала мирных переговоров. Варвары, чувствуя свою безнаказанность, то и дело совершали опустошительные набеги на окрестности Рима. Жители деревень, обессиленные войной и болезнями, почти не занимались земледелием. Страна жила под постоянной угрозой голода. Состояние церковных дел также заставляло желать лучшего. Церкви и монастыри были разорены; духовенство малочисленно, его явно не хватало для пастырского руководства общинами. Среди священников ощущался общий недостаток нравственности и дисциплины. Да и сама католическая вера находилась под угрозой. Лангобарды, хозяйничавшие в Италии, исповедовали арианство. В Галлии эта ересь также имела очень сильные позиции. Испания только в 589 г. освободилась от арианства, но требовалось потратить еще много сил для завершения и закрепления этой победы.
Первой и главной заботой Григория стало заключение мира с лангобардами. Формально ведению пап в то время подлежали только церковные дела. Но поскольку наместники императора – экзархи, укрывшись в хорошо укрепленной Равенне, пребывали в бездействии, папы фактически сделались правителями Рима и им поневоле приходилось принимать участие в политических делах. В 592 г. Григорий через голову экзарха самовольно утвердил с варварами мирный договор. Византийцы его не признали, и несчастная война продолжалась. В 593 г. король лангобардов Агилульф подступил к самому Риму, опустошил его окрестности и перебил множество жителей. Григорию пришлось начинать все сначала. Только в 599 г., благодаря его неустанным хлопотам и посредничеству, был найден компромисс, устраивающий обе стороны, и император заключил с варварами мир. Итальянцы наконец могли вздохнуть свободней.
Однако для роста значения папства в то время важна была не столько политическая, сколько церковная деятельность Григория. В этом отношении труды его также были многогранными и плодотворными. До наших дней дошло более 850 писем этого папы, представляющих замечательную картину его обширной и разнообразной деятельности. От рассуждений с патриархами, королями и императорами о высочайших предметах церкви или государства он тут же в других посланиях переходил к делам какой-нибудь фермы или к рассмотрению дел бедствующего просителя. Одной из главных забот Григория было огромное хозяйство римской курии, владевшей при нем богатыми имениями в различных частях Италии, Галлии и Сицилии. Он оказался способным хозяином и смог за четырнадцать лет своего понтификата значительно повысить их доходность. В результате в его руках оказались очень большие по тем временам богатства, которыми он умело пользовался на благо народу и церкви.