Страница 6 из 170
Глава 2
Никогда не чувствовала себя на столько одиноко…
Даже когда мама объявила о том, что влюбилась в австралийца и улетела на другой конец Земли, оставив меня одну. Жить есть где, деньги присылает, никто меня не контролирует, все счастливы. Сейчас же я сидела, прижав колени к груди, и смотрела в темноту, чувствуя себя маленькой и беззащитной, брошенной, ненужной.
Не видно ни зги. Солнце село быстро, мы только успели дойти до одной из походных палаток, мне показали на спальное место, застланное красным покрывалом и всё, потом свет пропал. И дело было не в этом, я не боялась темноты, но… что-то не заладилось у меня с новым миром. Сперва меня убивали бесчисленное количество раз, а сейчас… я встретила своего героя, но он не спешил ко мне с распростёртыми объятиями. Всему своё время? Да, но… но как так можно? Ромар же признал во мне спасительницу мира, назвал своим сокровищем и… оставил одну.
Ну не совсем одну, конечно, - бросила я взгляд в сторону входа. Со мной был Укан, словно сторожевой пёс стоял у двери, оберегал меня или от меня. Второе вероятнее всего.
- Укан? – позвала я своего надзирателя. Тот явился в тот же миг, с небольшим факелом в руках, освещая скудное убранство походного шатра.
- Что? – грубо спросил он.
- Мне скучно, - заявила я, не придумав ничего умнее.
Мужчина удивлённо поднял брови.
- Спи! – возмутился он.
- Поговори со мной.
- Женщина, ты в своём уме?
- Король приказал обеспечить меня всем необходимым, а мне нужна компания, - пробурчала я обиженно. – Ну будь человеком, я не могу уснуть, мне страшно, - соврала я бессовестно.
- Я оставлю тебе факел.
- Что бы я сгорела заживо? – воскликнула я. – Ну Укан, ты же всё равно не будешь спать, посиди со мной, расскажи о нашем враге, о нечисти, ведьмах? Они действительно с белыми волосами?
Укан негодующе покачал головой, но всё-таки прошёл вперёд, закрепил факел на стене и сел в изножье моего матраца, по ошибке названного кроватью.
- Да, белые, как снег. Волосы и глаза – отражение пустой бесцветной души, - тихо сказал Укан.
- Тогда почему ты счёл меня ведьмой? У меня глаза зелёно-голубые, а волосы цвета льна, - удивилась я и прилегла на вытянутую руку.
Отвечать Укан не соизволил, лишь покачал головой и продолжил:
- Они, как чума, от их зла нет спасенья… Они прячутся, притворяясь мирными жителями, но лишь за тем, чтобы ударить в спину. В их сердцах нет чести, нет сострадания, - прошептал тихо Укан и сжал кулак, словно желал прямо сейчас ринуться в бой. – Живут по жутким правилам, противоречащим здравому смыслу, не признают право на жизнь, свободу, поклоняются своему Властелину, приносящему кровавые жертвы богам.
- Рабство? – Мой голос дрогнул.
- Да, в Иссархан процветает рабство, - кивнул Укан. – Если женщина не принадлежит к их касте нечисти – она рабыня. Собственность хозяина, который может использовать её как захочет. Человек, рожденный свободным, не имеет ничего. Мужчина встаёт под оружие, дабы защищать своих врагов и убивать братьев, а женщины – рабыни.
Я вспомнила, как Укан, при первой нашей встречи, или второй… не важно, он счёл меня рабыней и приказывал вернуться на корабль. И даже расстроился, когда не смог меня продать. Что же он сейчас с такой горечью рассказывает о тяжких муках невиновных, если вот только недавно из их лагеря ушёл корабль с рабынями, названными данью? Они платят дань Властелину, что приносит кровавые жертвы?
Но спрашивать об этом я не стала, иначе рискую лишиться собеседника.
- А что за жуткие правила, по которым они живут?
- В их обществе нет законов. Вообще, - сквозь зубы прошипел Укан. – Они исповедуют религию пяти богов – страшных и кровавых. Верят, что те оставили им сто заповедей, которые и стали столпом. Всё в их жизни построено вокруг сотни строчек. Если ты вор, то тебя не накажут, а обратятся к заповедям и поступят согласно воле богов. Если ты убил, то также наказание будет вынесено лишь в том случае, если в заповедях это предусмотрено.
- А у вас они есть? – прошептала я заворожено. – Что же там такое написано, что можно считать их и судом, и судьёй?
- Нет! Никогда в Адане не будет этой заразы! – страстно произнёс Укан. – Мы не допустим расцвета тьмы. Свобода и жизнь – каждый человек имеет право на них, вне зависимости от воли проклятых богов. Мужчина имеет право выбора, служить или растить хлеб, а женщина на верного супруга. Единственного супруга.
- Единственного? – не поняла я.
- В Иссархан делятся жёной со своими братьями! – ответил Укан негодующе. – Свободная по их мнению женщина, не человек, а ведьма, или ещё какая-то тварь, отдаётся семье для любовных утех. Представляешь, что происходит с рабынями, если с равными они обращаются подобным образом?
- Кошмар… - искренне прошептала я.
Укан долго и страстно рассказывал о коварстве и порочности наших врагов, о страшных обрядах, о грязной и подлой войне, что они ведут. О том, как тяжело Аданскому войску бороться с проклятьями и болезнями, что насылают на них нечистые, о том, что лишь вера в справедливость помогает одолеть зло, ибо силы не равны.
Я уже давно слушала мужчину в пол уха и смотрела на факел сквозь закрывающиеся веки. Болтовня этого ярого защитника добра сморила меня сон. Мне, конечно, было интересно, всё-таки полезная информация, да и сама я его позвала, но оставаться в сознании было выше моих сил.
***
Я сплю. Я вижу сон. Осознание этого факта было удивительным, фантастическим. Я сижу на коленях на ковре, ворс которого был настолько мягким и большим, что ноги в нём утонули бы по щиколотку, однако сейчас он ласкает мои колени и взор своим ярким золотистым цветом.