Страница 72 из 114
Он увидел Грибова, входящего в кафе вместе с дочерью, и решил дать ему последний шанс поступить благоразумно, то есть избежать огласки. Последние дни ему никак не удавалось застать Иннокентия в офисе. Да и телефон тот не поднимал. Случайная встреча показалась Крамарю судьбоносной, и он вскочил в кафе следом за парочкой. Аркадий сразу приступил к делу, надеясь, что в присутствии дочери Кеша не станет уклоняться от беседы. К тому же в детском кафе Грибов вряд ли затеет ссору.
Иннокентий выбрал необычную тактику. Он отмалчивался, не признаваясь в знакомстве. Это выглядело бы смешно, если бы так сильно не злило. Тогда Аркадий и предпринял маневр, позволивший ему оказаться перед собеседником у кассы. Кеша невозмутимо перечислил продавщице пирожные, которые собирался приобрести и поинтересовался их стоимостью. Аркаша чуть не взвыл от ярости и почти прокричал:
– Прекрати валять дурака, Грибов!
– Дядя, в общественных местах кричать некрасиво. Тем более в присутствии детей. Мы с папой отдыхаем.
Он посмотрел вниз, на маленькую серьезную девочку, и подумал, что она очень сильно напоминает свою мать. А еще о том, что эта малявка когда-то может стать наследницей любимого промышленного детища Симакова. Уже одним этим она раздражала его до невозможности, но Крамарь сделал над собой усилие и даже улыбнулся. Никогда не знаешь, что может пригодиться в жизни.
– Извини. Тебя хорошо воспитали, детка. Как только твой папа ответит на мои вопросы, я оставлю вас в покое.
Кеша расплатился, взял большой бумажный пакет, уступил место очередному покупателю и лишь тогда повернулся к Аркадию.
– Я все сказал тебе еще в прошлый раз. Не трать время зря. Акции и ребенок останутся у меня.
– Вот, значит, как? Уверен?
– С каждым днем все больше.
– Ладно, – Крамарь прищурился, бросил взгляд на девочку, стоявшую рядом с Грибовым и не спускавшую с него больших серых глаз, и подумал о том, что Кеша не оставил ему выбора. – Мы еще посмотрим, у кого, в конце концов, окажутся акции и ребенок.
Ближе к вечеру Егору удалось застать дома Маркитана. Он дозвонился на его стационарный телефон. Виктор сдержанно отчитался в делах компьютерной компании, несколько лет назад организованной Бриттовым. Затем ввел в курс интересующих Егора акций и их движения на биржевом рынке. Только после этого он вспомнил об Измайловой. Ника уже выписалась из больницы и жила в квартире матери.
– Эта женщина меня больше не интересует. – Бритт с трудом удержался от того, чтобы не высказаться в ее адрес еще резче, хотя она это и заслуживала. – В следующий раз будь любезен воздержись от упоминаний о ней.
– Егор, ты – мой друг. Во всяком случае, я надеюсь на это. Поэтому скажу откровенно: ты к ней несправедлив. Мало того, относишься предвзято.
– Предвзято? – Бритт скрипнул зубами. – Так вот, как друг, хочу тебя предупредить: ты попался на крючок, Виктор. Она – далеко не ранимое, нуждающееся в защитнике создание. Это волчица в овечьей шкуре.
– Ты не прав! – Маркитан почти прорычал эти слова, затем сделал паузу, видимо, пытаясь справиться с эмоциями, и продолжил уже спокойнее: – Это – заблуждение, досадное недоразумение. Ты не видел, как она страдала, как плакала, когда ты оставил ее в палате одну и уехал в гневе. Поверь, ее слезы были искренними.
Егор догадывался, что адвокат неравнодушен к Веронике, но чтобы настолько…
– Как раз в этом я ничуть не сомневаюсь, – добавил он мягче. – Она не получила того, к чему стремилась целый год. Естественно, что она расстроилась. Не хотел тебе говорить, да видимо придется. После звонка старшей Измайловой моя мама потеряла сознание. У нее поднялось давление.
– Сочувствую, но Веронику можно понять.
– Виктор, она окрутит тебя, обведет вокруг пальца, а ты даже не заметишь.
– Это ни к чему. Я сам сделал ей предложение.
Егор не поверил своим ушам. Сколько времени прошло? Два дня? Три?
– Что ты сделал?
– Она попросила неделю на размышление.
Бритт покачал головой. Не переставая удивляться проворству Измайловой, он вдруг подумал о другом.
– Извини, но я тебя не поздравляю. Более того, думаю, теперь мы не сможем работать вместе. Пойми меня правильно. Ты – прекрасный поверенный и талантливый адвокат, но твоя страсть… Пожалуй, лучше выскажусь иначе. Боюсь, если ты женишься на Измайловой, то не сможешь относиться ко мне, а значит и к работе, объективно. Мне жаль.
– И мне. Но свое решение я не изменю. Разве что Вероника откажется.
– Не откажется. К моему сожалению.
Некоторое время оба молчали. Бритт искренне привязался к этому человеку. К тому же не хотел терять ценного сотрудника. Ему хотелось думать, что Маркитан испытывает похожие чувства. Когда Егор кашлянул и уже хотел попрощаться, Виктор неожиданно сказал: