В объятиях Тени

Когда я открыла глаза, за моей спиной снова было пусто. Тело испытывало легкое ощущение усталости, потому что полночи я проворочалась, мечтая изнасиловать мужчину позади. Но, кажется, гордость и здравый смысл победили. Ведь теперь Леран продолжает думать, что я девственница. А значит, его интерес ко мне будет подогреваться.

Я больше не верила, что магия его татуировки может причинить мне вред. Ведь тогда в лесу я уже касалась материи руками! И ничего не произошло. И вчера, когда изумрудные молнии на широкой груди Лерана слились в одно сплошное пламя, я не почувствовала ровным счетом ничего. Кроме дьявольского возбуждения, конечно.

Отсюда вывод: для меня эта проклятая субстанция не представляет угрозы. Это наталкивало на определенные мысли насчет возможного исполнения пророчества, бытующего здесь. Но я старалась об этом не думать.

Дальше — таблетка. Если я скажу Лерану, что яд материи мне не страшен, не приведет ли это к вполне закономерному итогу: он никогда не отпустит меня. Ведь я стану единственной женщиной в этом мире, с которой он сможет быть без страха навредить не раз в месяц, а постоянно. Ежедневно. Еженощно…

Я громко сглотнула, представив мужское тело, до предела напряженное, изгибающееся в оргазме. Как сейчас увидела лицо, искаженное удовольствием, ритмично вспыхивающую татуировку… И мне резко стало жарко. Сон как рукой сняло, а вчерашний голод начал медленно возвращаться.

Встряхнула головой, поскорее отгоняя морок. И подумала о другом: уже несколько раз у меня в памяти всплывали слова из книги о наррах. Слова о представителях темного племени, у которых поглощение энергии превращается в зависимость. Леран тоже как-то обмолвился, что я чего-то не понимаю… Может ли это касаться его напрямую? И чем тогда это мне грозит?

Мои размышления были прерваны бархатным голосом:

— Проснулась, наконец...

Повернула голову и удивленно посмотрела на лайета Дайше. Оказывается, он все это время был здесь! Сидел за столом полностью одетый и листал какой-то журнал, делая записи длинным черным пером. На бумагу капнула клякса синих чернил и мужчина ругнулся.

Может, предложить ему конструкцию металлического писчего пера? Надо будет не забыть. С его-то магией легко создать хороший канцелярский предмет.

— Как спалось? — улыбнулся он, уделяя мне все свое внимание.

— Спасибо, отвратительно, — ответила я, вернув улыбку.

Леран понимающе кивнул.

— Что ж, зато в следующий раз, я надеюсь, ты трижды подумаешь, прежде чем лишать меня своего общества.

Я немного оскорбленно фыркнула.

— Тебе так необходимо мое общество? Эрисса не сможет меня подменить? — спросила чуть резче, чем нужно. Но, вопреки ожиданиям, Леран не разозлился. Даже наоборот. Его лицо вдруг приобрело странное выражение, брови задумчиво сдвинулись. Он встал из-за стола и сел на краешек кровати, коснувшись моей торчавшей из-под одеяла руки:

— Я видел тебя за много дней до того, как мы встретились… — прозвучал его голос. И он был серьезен как никогда.

— Правда?

— С некоторых пор я научился видеть будущее, — заговорил он. — И однажды мне явилась девушка с волосами оттенка розоцвета. Я думал, это просто дурацкая фантазия, рожденная отравленным мозгом, пока не встретил тебя в ту ночь. А потом долго не мог поверить своим глазам. Это могло бы походить на случайность, совпадение. Но ты оказалась иномирянкой. И теперь я точно знаю, что нашел тебя не просто так…

Я слушала его, широко раскрыв глаза.

— А зачем же? Если не просто так? Для чего я могу быть тебе нужна?

Леран внимательно посмотрел на меня и проговорил:

— С тобой я чувствую себя иначе, чем с другими. Энергия, которую я получаю от тебя, ярче, сильнее. Слаще…

Его сиреневые глаза вдруг полыхнули, кожа словно немного потемнела.

Мое сердце пропустило удар. А потом он моргнул — и наваждение исчезло. Передо мной снова сидел человек. Он задумчиво гладил мое запястье большим пальцем.

— В тот день, когда мы встретились в первый раз, — вспоминала я, — в темноте раздался голос: “Ты нужна мне”. А потом появились во тьме твои глаза.

Леран слегка нахмурился.

— Я ничего не говорил. Да ты бы и не поняла. Языковой барьер, помнишь?

— Но это абсолютно точно был твой голос, — покачала я головой.

Мужчина нахмурился еще сильнее, но ничего не сказал.

— Я тоже появилась из разлома, да? — задала я вдруг вопрос, который должен был расставить в моей голове все по местам.

Леран кивнул.

— А сейчас этот разлом…

— Уничтожен, — довольно жестко закончил он мою мысль.

Я подняла глаза и встретилась с твердым аметистовым взглядом. Понятно. Значит, тем же путем, что я попала сюда, домой не вернуться.

— Тебе будет хорошо здесь, — тихо сказал он, обжигая меня своим мягким тембром, прикосновением руки.

Я покачала головой.

— Почему ты отталкиваешь меня? — спросил тогда он, и на этот раз я с удивлением услышала в его голосе оттенки тревоги.

Неужели он не понимает?

— В моем мире принято однолюбие, — ответила я твердо.

Густая бровь немного насмешливо взлетела.

— Правда?

А я вдруг вспомнила, какое именно событие привело меня на Беану. Измена.

— Ну, почти всегда...

Да и мусульман с их многоженством еще никто не отменял.

— Вот то-то и оно, — устало проговорил Леран и на мгновение прикрыл глаза.

— Ты боишься, что меня… и остальных постигнет участь той девушки, которую выносили из твоих покоев? — вдруг спросила я.

И лайет резко нахмурился. Однако ответ я все же услышала:

— Да. Хотя то, что с ней произошло — исключение. Такого не повторится.

— А что с ней случилось? — спросила я с надеждой. Может, хоть он не станет скрывать.

И, видимо, что-то такое проскочило на моем лице, что Леран со вздохом решил рассказать:

— Она обманула меня и мою стражу. Ты помнишь, что любая девушка перед тем, как попасть в гарем, проходит отбор? — Этот вопрос не требовал ответа. — Так вот, Илинии удалось его обойти.