Страница 52 из 53
Двое мужчин появились как-то неожиданно и ниоткуда. Двое похожих чем-то, хотя чем – не взялась бы ответить. Один – словно весь белый, и одежда, и волосы, да и сам… Второй – полная противоположность и, хотя негром не был, но при взгляде на него, хотелось описать его одним словом – черный. Смутное воспоминание колыхнулось во мне – и привычно утихло, не успев разгореться в ясную мысль. Они какое-то время находились рядом, молча меня изучая.
«Засосало?» - полу-утвердительно обратился ко мне один из них, который, не поручусь ответить. Я безмолвствовала.
«Тебе надо выбираться» - продолжал кто-то из них. Мне было все равно.
«Очнись» - это уже точно они вместе. Но я была погребена усталостью и безнадегой. Все казалось тщетой и суетой сует. Ради чего стараться, зачем что-то делать? Я устала. Оставьте меня в покое. Даже чтоб произнести это, у меня не хватало сил.
И тогда кто-то из них, направил руку на нервный узел, содержащий в себе интеллект оружия. Вода вокруг вскипела, убивая теплившуюся веками жизнь в микросхемах и органике. Орудие умерло. А меня отпустило и я стала медленно подниматься к поверхности, все так же безучастно и недвижимо. Когда исчезли эти двое, я не обратила ни малейшего внимания, да и без разницы мне было как-то. Спустя долгое время, я снова увидела небо – звездное, прозрачнейшее, чистейшее. Оно нависло надо мной и сияло, перемигиваясь звездами. Волны мягко качали мою люльку, убаюкивая меня и принося мне облегчение. Свернувшись клубочком, я плакала и тихо подвывала от навалившегося облегчения и пережитого шока. Возвращающееся сознание стонало от нагрузки осознания и обретения вновь собственных чувств. Когда у меня появилось свое желание умыться, это была победа. Маленькая, но моя собственная. Я – разучилась желать сама. И что из пережитого и описанного за все это время является причиной, а что – следствием – не знаю теперь и я сама. Даже поэтапное изложение из вспомненного не помогает разобраться в этом вопросе.
Умывшись, я огляделась, силясь что-то вспомнить. Что я тут делаю? Зачем? Как я тут вообще оказалась? Я была там, внизу. Потому что пошла спасать что-то. Потому что отправилась куда-то. Откуда-то. Девочка! Ребенок Альдера! Закрыв глаза, я лихорадочно искала знакомую пламенную искорку, боясь ее уже не увидеть. Но она была, мерцала где-то далеко – и я полетела на ее сияние, как мотылек.
Я нашла ее под утро. В каком-то каменном городе, чуть не в центре. Хорошее место, просторное, со своим садом, сейчас заметаемым снегом. Вынырнув из того пространства, где я искала огонек ее души, я ступила материальными ногами в снег, открыв калитку дома, где она жила. Это был первый снег, он только-только ложился на зеленую еще траву. Оставляя на бело-зеленом ковре свои следы, я двинулась на манящее знакомое тепло. И остановилась, дойдя до крыльца. Просто не смогла больше идти.
На крыльце сидела бабушка. Сидела, укрытая пледом. Ничего в ней не было от оставленной мною девочки, только синие глаза Альдера смотрели на меня прямо и добро. Где-то там, за моей спиной, играли в саду дети, смеялись, вскрикивали, швыряясь снежками. А мы не отводили глаз друг от друга.
«Ну здравствуй» - наконец, сказала она – «Я верила, что рано или поздно, но ты вернешься» - она похлопала по плетеному сиденью рядом с собой.
Меня обожгло стыдом. Я поднялась по ступенькам и села рядом, вместе с ней наблюдая за игрой детворы в саду.
«Долго… меня не было?» - тихо спросила я
«60 долгих лет» - ответила она. Я повесила голову. Снег валил все сильнее, делая все вокруг ослепительно белым. Мне не было холодно, я даже не полностью принадлежала этому миру – думаю, только желание спасти девочку двигало мной – так я уже была тут лишь тенью. Последнее сознательное желание еще держало меня тут. Я молчала.
«Ты знаешь…» - оживилась бабушка – «Мы ведь не дураки. Мы видели, как корабль пошел ко дну. Многие успели испугаться, когда увидели, как вода смыкается над нами. А потом мы увидели, как вода обтекает борта корабля. Словно он всего лишь ухнул с волны и вновь выровнялся. Только вот ночь сменилась днем, а мы недосчитались одного человека. И все это в одно мгновение.»
Я молчала, слушая. Что я могла сказать?
«Помнишь пару, что взошла на борт перед самым отплытием? Они меня удочерили. В благодарность за спасение. Происшествий больше не было сильных, корабль благополучно плыл, пока не пришел туда, куда им было нужно. И перед тем, как сойти, они и спросили, хочу ли я остаться с ними? До того вся команда с благодарностью заботилась обо мне. Что мне оставалось делать? – я согласилась отправиться с ними. Они считали тебя моей мамой и я не стала их разубеждать. Они были богатыми людьми и дали мне блестящее образование и хорошую жизнь. Ничто теперь не связывает меня с той жизнью, которая должна была закончиться в ту далекую осеннюю ночь или позже, зимой, в подвале пекарни. Только моя память. У меня был замечательный муж, у меня умные дети, внуки. Я ни о чем не жалею. Я забыла о том, что феникс и постараюсь, чтобы дети и внуки мои этого не знали. Не хочу, чтобы за ними была такая же охота, как за мной. Я давно уже скучаю по своей семье, по братьям, по маме с папой. Их потеря навсегда отложила на мне свой отпечаток. Когда тебя не стало, я обещала себе, что ты не могла просто так исчезнуть, что я тебя дождусь – а потом уйду к своим родным, свой долг я уже выполнила, на мне род не прервался. И я дождалась. Я прожила счастливую жизнь и спасибо за это хотела сказать тебе» - она положила сухую сморщенную руку на мою ладонь.
Я вздрогнула, повернув голову.
«Спасибо» - глядя мне в глаза, сказала она.
В тишине, я смотрела, как выцветают ее синие Альдеровы глаза, закрываются, как падает ее безвольная уже рука. Последнее, что связывало меня с этим миром, ушло. Ушло и мое материальное Я. На крыльце остались лишь два кресла, всего одно из которых было занято. Цепочку следов, оставленных мной, заносило первым в этом году снегом.