Страница 42 из 53
Его слова еще звучали, но рядом уже никого не было. Я стояла опять одна посреди этого перелеска. Хотела чудо? – вот, пожалуйста. Иногда меня поражает, с какой циничностью сбываются мои желания. Развернувшись, я побрела по своим же следам обратно, наконец-то вспомнив, что зимой волки голодные и безбашенные и, если что, по деревьям я лазать не умею. По крайней мере, давно практики не было. В голове раз за разом прокручивались события моего первого посещения этого …ммм… места… мира… - тогда всё искрилось магией и казалось, что всё так и будет. Даже будущее, где я встретила Медвяну, не могло поколебать мою уверенность. Ведь я знаю! Кто предупрежден, тот вооружен, да! Я могу всё исправить, ведь я здесь и мне всё ясно! Наивная. Иногда задумываюсь – а могу ли я как-то повлиять на ход истории, даже зная конечную и начальные точки? Как показывает полевая практика, как бы тебе не казалось, что ты свел все события воедино – это всё иллюзии. История – удивительная штука. И если тебе кажется, что теперь-то уж точно всё ясно, что произошло – будь уверен – тебе действительно кажется.
А Медвяна бы сейчас нас согрела… Или Альдер пригласил в себе в гости. Или Вадим бы пригрел. Каждый из них был чем-то волшебным. И я не видела в них зла. Как раз зло я увидела от вполне обычных людей. Убивать за то, что умеешь меньше, чем другой… Сжигать, разрезать, топтать и пытать. Искоренять. Это – нормально. А быть удивительным – ненормально.
- Не хочу – слова упали в пустоту. Я остановилась, удивлённая этим кристальной ясности знанием.
Я не хочу такого мира, где нет места удивительному. Не хочу видеть людей – они жаждут, чтобы всё было под их контролем, ничего удивительного, ничего выделяющегося. Не-на-ви-жу! Они и меня с радостью убьют, если узнают, что я существую. Просто, чтобы всё вокруг подчинялось их однополярной логике и картине мира. Их понятиям добро-хорошо, где хорошо, это то, что лично тебе приятно. Не. Хочу.
Очертания ближайших повозок с товарами, до которых я успела добрести, стали удивительным образом расплываться, словно я смотрела сквозь слезы. Вот только глаза у меня были сухие. Плавилась сама ткань реальности, кругами расходясь от несогласной с ней меня. Я была, словно камень, брошенный в спокойную поверхность пруда. Изменялись физические константы мира, совсем на чуть, десятые, сотые, а дальше от меня и тысячные, доли процентов, но реальность словно плавилась. Я, находящаяся в эпицентре, уже материальной не была – тело моё словно закапсулировалось в «мертвой точке» раскручивающегося невидимого урагана. Я же с любопытством полетела смотреть, как будет распространяться созданная мной волна. Двигалась она неспешно, так что до центральной области остановившегося каравана вихрь изменений не дошел. И бесшумно – и потому потревоженных не было. Все спали после сытного ужина, зная, что завтра придется рано вставать. Спал и мой невольный спутник. Я увидела его краем глаза и остановилась, заинтересованная. Сколько он уже интересных историй узнал? Было бы занятно увидеть. Подлетев поближе, я решила ознакомиться с его внутренним миром. Увиденное заставило меня пораженно замереть.
Нет, он не врал, он действительно искал разные истории о чем-то удивительном. Цель вот только была у него не просто их сохранить. Он был их тех, кто подбивал местных уничтожить волшебное. Он прибыл издалека, откуда-то совсем издалека, с географией у меня – не очень. Так вот у них там были какие-то события, которые привели к исчезновению магии и адепты этого образа жизни теперь разносили свое мировоззрение на все территории, до которых могли дотянуться. А по каким-то вселенским законам тот, кто обладает более широким кругозором – тот сильнее. Они были сильнее здешних, потому что знали, что бывает жизнь как с магией, так и без магии, от слова вообще. А здесь люди привыкли к магии и считали её неотъемлемой частью мироздания, чем-то, что неотъемлемо принадлежит мирозданию и без нее не бывает – и тем были слабее. Несправедливо с точки зрения людей, но удивительным образом справедливо с точки зрения мироздания, ибо нельзя считать что-то существующим по умолчанию и во веки веков… … Аминь (извините, непроизвольно вырвалось). Постоянство - пусть в могилу, недаром где-то слышала, что неизменно только мёртвое. Так к чему я? Вот такие вот люди, как мой нечаянный спутник – они были защищены от магии самим своим знанием. Они просто отказывались верить в то, что магия может им что-то сделать – и магия на них не действовала. Не просто так – «верю-не верю», а со всей силой убежденности, благо у них было преимущество – они знали оба варианта возможной реальности. У них на родине – без магии. И тут – с магией. И выбирали что-то одно. Не все, пришедшие оттуда выбирали путь без магии, еретиков всегда хватало, но те, кто выбирал путь своей родины, неуклонно расширяли границы безмагического пространства. Так заданием вот лично этого индивида было – да, собрание всех мифов, сказок (от слова – сказывать), поверий и подлинных историй с участием волшебства. Не для закрытых библиотек их соплеменников, всё куда печальнее. Этот местный фольклор они собирались адаптировать под нужды своей веры. Так, чтобы привычные персонажи и события заняли своё место уже в новой системе мировоззрения завоёвываемого народа. Так, говорят, меньше отторгается новое. Технология была на удивление отработана. Кстати, со стороны если смотреть – очень изящно, хлопаю стоя. Новая вера, где есть место всему привычному, но будто бы пройденному и, в будущем – даже не существовавшему, так, народные сказки. Зато безопасные уже отжившие местные верования станут замечательной основой для веры принесенной, ибо будут напоминать что-то родное и до боли знакомое. Так и переход не заметится.