Страница 40 из 53
- А вам-то куда надо? – недоуменно спросила я
- Да у меня тоже – цели прибытия – нет. Меня другое интересует. Так что не беспокойся, нам по пути.
Ну, по пути, так по пути, какая мне, собственно, разница? Все еще между спящих людей мы молча и быстро собрались и, тихо переступая через лежащие тела, вышли в предбанничек, который, как тамбур, защищал от холода, а оттуда – в морозное раннее утро. Я почти не помню город, который я видела тогда, в прошлое мое пребывание здесь. Сейчас я тоже его плохо могла рассмотреть. Не было магических светильников и улицы города тонули в темноте. Возможно, были обычные, но и они не светились – то ли принципиально, то ли заснули те, кто наполнял их горючим, электричества тут нету. Не светились и окошки в большинстве домов и мы шли, лишь ощущая вокруг себя строения. В городе иной воздух. Я молчу про запахи и звуки, но в поле – гулко и как-то по особенному пусто. Город другой, тут чувствуешь, что чем-то окружен. Как-то … спокойнее. Сначала мы шли молча. Направление не задавал ни один из нас, мне все равно тут не сориентироваться, да и не знаю, куда мне надо, а мой спутник – тот просто шел рядом, никак не намекая на желаемую траекторию. Потихоньку светало. Зимой рассвет – зрелище гораздо более впечатляющее, четкое и в HD-качестве, чем летом. Видимо, сказывается кристальность воздуха и отсутствие раздражителей в виде большого количества зелени, весьма заметно оттеняющей спектр восприятия. Захваченная зрелищем медленно розовеющего неба, я даже забыла про холод. Он напомнил о себе, когда мы покинули благословенное своим затишьем перекрестье домов и вышли к огородам, снова как-то незаметно миновав черту города. А блуждая огородами, наткнулись на тропинку, которая, попетляв, вывела к нормальной такой дороге – тракту, скорее. В этот ранний час он был совершенно безлюден. Стало заметно холоднее и ветренее, щеки обжигало морозом, а руки я упрятала в самые глубокие складки одежды.
Но день обещал быть солнечным. И солнышко, неторопливо выкатившееся на небосвод, пусть и слегка, но обогрело. Ослепило, обогрело и заставило веселее смотреть на мир. И тогда я заинтересовалась своим спутником.
- Так чего ты ищешь?
- Истории. Интересные, страшные, загадочные – любые. Сама понимаешь, чтобы собрать такую коллекцию, нужно двигаться и слушать – и я двигаюсь.
- А истории о чем?
- Об этом крае. О здешних поверьях, обычаях, легендах. Сказках. О чем-то удивительном, что слушают вечерами. Я собираю местный фольклор.
- И как? Много его?
- Много
Он начал рассказывать – и истории и впрямь были удивительные. Про удивительных существ, про магию, хотя он так ни разу и не назвал чудо – магией, про таинственные места и удивительные совпадения. Я слушала, узнавая в каждой истории магический след и удивляясь, почему все не назовут своими словами. Но молчала, напуганная перспективой быть услышанной не тем и убитой за знание о магии. За разговором дорога пошла веселее. С рассветом потихоньку тракт стал оживать и мой спутник остановил какой-то торговый караван, разговорами же – байками да смешными историями (это мало напоминало анекдоты) скрасив дорогу тем, кто нас подвозил. Мы просто ехали вперед – и нас это вполне устраивало. Фургон, в котором мы ехали, знатно качался на ухабах и удивительно убаюкивал. Лежа на тюках и свертках, я незаметно задремала. Проснулась все в том же качающемся фургоне, но мой спутник уже сидел рядом и тоже дремал. Я наблюдала за дорогой. Поле, поле, поле, перелесок – и снова поле. Настоящий лес – где-то там, вдали, чернеет, а еще дальше – горы. И все ослепительно белое, даже смотреть больно. Зима – время ярких контрастных красок.
- Проснулась? - нарушил мое раздумье спутник
Я кивнула
- Интересные я истории рассказываю?
Я снова кивнула
- А ты что-нибудь такое знаешь? Легенду, сказку, поверье? Что-то удивительное, невероятное, чудесное?
Чудесное? Я Альдера знаю – он феникс. Он сам по себе чудесный, волшебный, можно сказать. Но его семью убили именно за волшебство. Я дракона видела и даже с драконом общалась, но вряд ли это будет впечатляющим рассказом - я от него просто удирала. Очень интересно, да. Я знаю дриад, от одной яблоневой я даже вчера прямо ушла. Яблоня… Чудесное… Как по заказу. Но не срубят ли ее, если узнают, что она – волшебная? Я задумалась. Мой спутник смотрел на меня не отрываясь – видно ему и вправду важно знать фольклорные истории. Что я могу рассказать? Задумчиво, проверяя каждое слово на то, чтобы оно не указывало на замок Альдера, где до сих пор таилась магия, я медленно сказала:
- Да, знаю… Даже не сказку. Когда-то давным-давным давно я попала в сад. Красивый сад со множеством деревьев. И в центре его, как самое хранимое сокровище, стояла старая яблоня. Старая, покореженная, извитая, но до сих пор живая. Я прислонилась к ней – и с нее все началось. Она мне показала все – все, что было с момента самого начала, с момента, определившего все, происходящее потом. Она подарила мне знание – горькое, как лекарство и, пожалуй, даже не нужное уже. Как говорили умные люди – «во многих знаниях многие печали и кто умножает познания, тот умножает скорбь» И я сполна осознала правоту этих слов. До той встречи я жила, как во сне – просто так, как получается. Яблоня не дала мне понимания цели, но показала, с чего все началось, подарила знание – пустое, академическое, не вымученное учением, а просто данное. Горькое яблоко познания, вот уж, в самом деле, есть над чем посмеяться. Пожалуй, она – самое удивительное, что я вообще видела. С нее началось мое понимание чуда.
Мой спутник аж замер во внимании, неотрывно следя за мной:
- И ты сможешь снова найти ту яблоню?