Страница 3 из 54
Альдер кивнул и Медвяна отвела меня на второй этаж, в свой номер. Увидев кровать, я позабыла все на свете и, скинув всю одежду в кучу, без сил свалилась под одеяло. Как же хорошо, когда, встретив друзей после долгой отлучки, не приходится первым делом посвящать их в произошедшее, а, благодаря их за великодушие, уснуть!
Проснулась за полдень. Огляделась. При свете дня гостиница была не так привлекательна. Все-таки отличаются жилые дома и такие вот, проходные. Половичок на деревянном полу из больших строганых и полированных воском, временем и ногами досок, пара стульев с гнутыми из лозы спинками, кровать, на которой я спала. Чистая, без клопов и вшей, вопреки моим же штампам о средневековье. Хотя, может быть и так, что это работа Альдера или Медвяны. Да тут, в этом мире, меня одни только догадки и сопровождают. Ни одной точной информации! Кровать с небелеными льняными простынями и подушками под покрывалом. Без наволочек и пододеяльников. И то, подозреваю, что не во всех номерах такая роскошь. Белые стены, с немного потрескавшейся штукатуркой. Голые, без рисунков, картин и украшений. Стол на крестовидной подножке, ящик на полу. Ведро под умывальником и рядом еще одно, с чистой водой. Ни зеркал, ни украшений, ни излишеств. Комната для недолгой остановки в пути. Поспать. И окна со ставнями, сейчас неплотно прикрытыми, чтобы дневной свет не слишком мешал мне, спящей. Встала, привычно уже сунула ногу в брючину, но остановилась. Какого черта? Я ж теперь под защитой. Залезла в мешок, которым я обзавелась за время путешествия для складирования вещей, и достала оттуда изрядно позабытое платье. Голубое, с нитками жемчуга – первое мое платье в этом мире. Единственное. То, которое мне подарил Альдер. Прижимаю его к себе, нюхаю. Оно еще помнит меня до всех этих приключений. А пахнет почему-то шиповником. Словно и не носила. Все-таки магия – это вещь! Укладываю аккуратно походный костюм в мешок, а платье решаю одеть после помывки. Обмотавшись в простыню, выхожу из номера и спускаюсь по мощной, но скрипящей лестнице на первый этаж. В едальню. Чтобы найти хоть кого из здешней администрации. Вижу Альдера, тот что-то жует в глубине зала, киваю ему приветственно, но пока не подхожу – у меня дела. Народу мало, человека три всего разбросано по залу. Из маленьких окошек струится свет, в котором плавают, переливаясь, пылинки. Тихо. Доносится иногда звон посуды откуда-то сбоку, чьи-то приглушенные голоса, да снаружи, с улицы, периодически доносятся звуки – но все равно ощущение уютной тишины. Приближаюсь к стойке. Там стоит крепкая телосложением женщина, не лишенная, впрочем, привлекательности. Таких обычно называют ухватистыми хозяйками. В синем платье с бордовым передником и заляпанным грязью полотенцем, повязанным поверх платья. С каштановыми волосами, убранными под темно-синий же головной убор. Большие руки протирают столешницу, обмахивают тряпкой что-то вроде самовара, двигаются дальше, находя грязь, реальную или выдуманную и убирают ее. Глаза женщины скользят по протираемой поверхности, изредка отвлекаясь на жарящегося неподалеку поросенка. Потом неожиданно глаза поднимаются на меня.
«Добрый день. Как спалось?»
«Спасибо. Замечательно. Подскажите, пожалуйста, тут у вас можно вымыться?»
Она кивает и, не отвлекаясь от работы, кричит, чтобы мне вынесли ведро с мылом и полотенце. Занавеска за ее спиной отдергивается и невысокая темно-русая девушка в длинном синем платье тяжело выносит ведро с уже привычным мне в этом мире мылом. Через ее плечо перекинуто громадное полотенце – не привычно белое, а естественного льняного цвета и все-таки явно чистое. Подхватываю с другой стороны тяжелое ведро и мы вместе идем к ванной комнате. По дороге выслушиваю целую лекцию о том, что где лежит и что со всем этим делать. Оказавшись одна, я не раз поблагодарила девушку за тот экскурс. А я здесь меняюсь – подумала я. Мои волосы отрастают, а привычно подстричь их не у кого. Здесь нет нужных парикмахеров. А смотаться туда-обратно уже не получится, этот переход теперь возможен только мысленно. Это я уже пробовала да. Аби-и-и-идна-а-а. А в остальном мне как за собой ухаживать? Надо будет у Медвяны поинтересоваться, она живет в более мне привычном окружении, в крайнем случае, буду мотаться в будущее-прошлое по нужде. Только вот доеду до знакомых мест. А пока придется зарастать на манер обезьяны. Ну, или по примеру аборигенов. Или искать мага-косметолога. Как думаете, есть такие? Со вздохом одеваюсь в прихваченное платье и иду обратно. Ведро с мылом я оставила в ванной – тяжелое оно. Альдер приглашающе похлопал по скамейке рядом с собой. На столе уже дымился завтрак (это для меня – завтрак) – вегетарианский, как ни странно. Запомнил. Все-таки, до чего ж приятно. Пока я насыщалась, опасаясь начала вопросов, он смотрел на меня и молчал. После завтрака я очень неэтично быстро убежала наверх, сославшись на необходимость сбора вещей. Собирать-то особо было нечего – только костюм брючный упаковать. В горловинке рюкзака блеснула статуэтка. Я снова вынула её, любуясь. Вот умели же красоту делать люди! Смотрела я на нее, не отрываясь, минут, десть, потом со вздохом убрала обратно. Надо собираться и уезжать. Перекинув рюкзак через плечо и кинув прощальный взгляд на комнату, я вышла. Во дворе уже стояла карета, запряженная четверкой лошадей. Альдер что-то делал у лошадей вместе с возницей, Медвяна прохаживалась по двору, нагуливаясь, видимо, перед долгим сидением. А я уже от них отвыкла – поняла я. Мне уже хочется снова убежать. Мне не хочется пускать их в свой внутренний мир. Что случилось? Они для меня – чужие. Да и были ли они когда-нибудь не чужими? Я не помню…. Я не знаю, что значит дружба. Видимо, я не предназначена для нее. Мне гораздо более спокойно в дороге, где все встречи мимолетны. Уходя от людей, я забываю их. Уже, к примеру, ни Керина, ни Нелиды мне не вспомнить с той тоской, как сразу после расставания. Но ведь я вернулась к ним – специально, я хотела с ними встречи. А теперь сама же отдаляюсь от них. Чего боюсь? Привязаться боюсь я. Потому что не знаю, что делать с этим чувством. Все прочие привязанности убедили меня в том, что стоит держаться подальше от людей – ничем хорошим это никогда не заканчивалось. Может, бросить их и улететь? Но тогда это будет подлость. А подлость я совершить не готова. Обреченно забираюсь в карету. Альдер запрыгивает с одной стороны, Медвяна всовывается с другой. Оба сидят рядышком, напротив меня. Уж у них-то проблем с дружбой нет, вон как свободно себя чувствуют! Может, это я моральный урод? Карета мягко качнулась, а затем слегка накренилась, выезжая со двора. Началось длинное путешествие обратно.